Пуся уже имела опыт муштрования самцов. Первую практику она с успехом прошла в Башкирии. Восьмимесячную Пульхерию повезли из Нижневартовска в деревню, к бабушке Елене. Пульхерия сразу почувствовала себя хозяйкой в большом доме. Она пыталась даже выгнать из родового гнезда бывшего хозяина, Барсика IV, знаменитого на всю улицу крысолова.
Бабушка Елена всех своих котов называла Барсиками. Это был уже четвёртый по счёту Барсик на её памяти. Барсик IV держал в страхе крыс и мышей. Было лето, и знаменитый охотник приходил домой только перекусить.
– Брысь отсюда, мужлан! Тебе тут нечего, делать, твоё место в сарае!– шипела Пуся, завидев Барсика IV. – Я не переношу запах навоза и птичьего помёта.
Шерсть её вздымалась дыбом от возмущения. Она взбиралась на первый попавший стул и тихо замирала в засаде. Как только кот подходил близко, она резко протягивала лапу и отвешивала увесистый шлепок по роже ветерана. Тот от неожиданности даже переставал соображать. Пуся, пользуясь ситуацией, наносила ему серию затрещин и молниеносно забиралась на самый высокий шкаф. Именитый на всю улицу герой, как оплёванный, сидел внизу.
Барсик IV был старый сердцеед и знал, как обращаться с городскими фифочками. Опытный стратег и тактик завоевывал сердце Пуси медленно и постепенно. Он одаривал Пусю сюрпризами, принося в зубах подарочки с обеденного стола.
– Выходи, Пульхерия, я принёс это тебе, – мурлыкал старый ловелас, зайдя на порог кухни, бережно клал под ноги беснующейся кошечке сочные колбаски.
Пуся даже глазом не моргнула при виде подношения.
– Дурень, чего ты на меня уставился, как гусь на зарево! – фыркала она, ворочая нос от завсегдатая сараев. – Лучше бы душ принял, деревенщина!
Но как только Барсик IV удалялся, она бегом подскакивала к трофею и предусмотрительно закапывала на чёрный день все, что не доедала.
От своего нового компаньона Пуся так и не дождалась подарков. Старому лорду даже в голову не приходило поймать для Пуси хоть самого захудалого мышонка. Пусе было трудно завлечь стареющего флегматика в игру, ей приходилось каждый раз изобретать для этого новый способ. Она то вцеплялась Юстасу в морду, то била лапой по хвосту, чтобы раззадорить его. По-другому расшевелить вельможного господина было невозможно, лорд всё норовил подремать или всхрапнуть на диване...
Продолжение