От редактора:
Здесь я буду публиковать лучшее из документальной книги "Вира якорь!", автор которой - мой папа, Егоров Владимир Николаевич - штурман дальнего плавания, капитан-лейтенант запаса, в советское время ходивший на Кубу, в Индию, Африку, Сирию и многие другие страны, переживший такие приключения, по которым можно снимать блокбастеры, спасший за годы своей работы множество жизней и неоднократно спасавшийся сам.
Читтагонг. Часть 6
Но были случаи совсем не смешные.
Как-то уже к концу выгрузки местные власти решили поразвлечь нас и организовали морякам поездку на автобусе для осмотра казарм Монкадо, которые в начале кубинской революции неудачно штурмовал Фидель Кастро. Казармы различного типа я с детства изучал и они меня уже к тому времени притомили. Я не поехал. А другие молодые моряки поехали и из-за своей любознательности пропустили кое-что действительно интересное.
В тот день мы с Алиной, как обычно, пили кофе на причале и считали груз. В районе обеда в порту стала заметна какая-то суета. Среди рабочих, Алина мне их показала, было несколько мускулистых мулатов, которые делали вид, что работают, а практически целыми днями шлялись по порту и совали нос во все углы. Это были агенты кубинской госбезопасности. Эти ребята в тот день вдруг стали проявлять необычайную активность. Бегали по причалам, махали руками, что-то выкрикивали. В общем, наводили порядок.
Алина быстро сообразила: «Сейчас к вам на судно кто- то приедет. Posibli Fidel (Возможно Фидель)».
И точно: вскоре по причалам на большой скорости проезжают гуськом три черных кадиллака с открытым верхом и останавливаются у нашего трапа. Прямо напротив нас, метрах в пятнадцати. Я хотел встать и подойти к трапу, но Алина надавила мне на плечо: «Сиди, не вставай!».
В средней машине, кроме водителя, сидели команданте Фидель Кастро и его брат Рауль (министр госбезопасности), оба в то время еще молодые и с автоматами Калашникова в руках. В крайних машинах — десятка полтора подростков в форме и тоже с автоматами. Как я потом узнал, это все были приемные сыновья Фиделя. Он усыновил несколько десятков сыновей своих погибших товарищей по революции. Эти мальчики составляли его личную охрану.
Фидель с братом остались сидеть в машине, а пацаны бегом поднялись на наше судно и разбежались по нему: часть забежала в надстройку, другие побежали осматривать трюма и помещения полубака. Осмотр судна у них занял минуты три, не больше. Через три минуты один из них, видимо старший, подходит к трапу и что-то кричит Фиделю. Фидель и Рауль не спеша с автоматами в руках выходят из машины и идут на судно в каюту капитана. В порту вроде все успокоилось, продолжается выгрузка.
Что было в каюте капитана, я знаю со слов наших штурманов. Фидель в те годы любил посещать советские пароходы, пообщаться с капитаном, выпить и закусить по-русски. Сидят они за столом, пьют водку за нерушимую бескорыстную дружбу, мировую революцию и Леонида Брежнева. Так бы и закончилось все это мирной попойкой, если бы Фидель не поинтересовался у капитана: а как, мол, идет выгрузка? Не угас ли революционный порыв у кубинского пролетариата? А капитан наш Кононенков, святая душа, отвечает со всей откровенностью: слабовато, мол, идет выгрузка. В Питере наши грузчики этот пароход за две недели загрузили, а тут стоим уже скоро месяц, а выгрузили едва половину. Фидель что-то блям-блям на своем автоматическом испанском Раулю. Тот ставит полную рюмку на стол, говорит: «Я сейчас» — и выходит из каюты.
Дальше я видел своими глазами. Рауль выходит из надстройки, подходит к комингсу третьего трюма и заглядывает вниз. На ту беду, негры-грузчики решили, как они это любят делать, передохнуть в ожидании конца рабочего дня и покурить лежа на мешках с рисом.
Рауль не стал вступать с ними в пререкания, просто решил освежить их революционный пролетарский порыв. Вытаскивает из кобуры огромный револьвер типа Смит-энд-Вессон, тщательно целится и стреляет в первого подвернувшегося негра. Несчастный так и остался лежать на мешке. Остальные грузчики в едином революционном порыве с огромной скоростью начали таскать мешки. Паника каким-то образом передалась и в остальные три трюма.
Рауль по очереди заглянул во все трюма, засунул револьвер в кобуру, закурил сигаретку и с довольным видом пошел допивать водку.
Молодчики Фиделя быстренько завернули покойного негра в мешковину, вытащили из трюма, бросили в машину и увезли в неизвестном направлении. По всему было видно, что для них это было дело привычное.
На меня эта сцена произвела тягостное впечатление. Алина рядом тоже сидела бледная, но как всегда со спокойным и слегка надменным выражением лица. Я не выдержал, все-таки не каждый день у тебя на глазах ни за что ни про что убивают человека, пусть даже негра: «Алина, это что такое?! Зачем?». Она предостерегающе подняла палец и произнесла только одно слово: «Саботаж…».
В этот день выгрузка шла очень хорошо. А на следующий день все пошло по старому. Мертвый негр как-то быстро забылся. Видимо, не такая уж большая потеря для кубинской революции.
А я так думаю, что зря Рауль его убил. Социализм на Кубе так и не построили, негр тут не причем. Просто до сих пор никто не знает толком, как этот социализм строить.