Не знаю, как у других, но у меня долгое время было неверное представление о размерах Камчатки. Может быть, потому, что обычно я видел её на картах Азии и не мог сравнить с более знакомыми мне масштабами Европейской части Союза. Мне казалось, что Камчатка во всяком случае значительно меньше Кавказа, что она никак не больше Кольского полуострова и на её территории едва ли могли бы разместиться два Крыма. И лишь когда обстоятельства вплотную столкнули меня с Камчаткой, я понял, как велика она. Её южная оконечность лежит на широте Киева, северная — на широте Ленинграда. По своим размерам Камчатская область в три раза превышает Японию и в полтора раза Англию и Францию, вместе взятые.
Здесь, в этой обширной стране, всё своеобразно. На Камчатке, от подножья Срединного хребта и до берегов Охотского моря, на многие сотни километров раскинулись суровые, безлюдные тундровые просторы с редкими рощицами тонких берёзок, жмущихся к земле, мелким кустарником в поймах, зарослями жёсткой осоки в низинах. И тут же, на Камчатке, буйно разросшиеся травы — медвежий корень, шеломайннк, сладкая трава — выше человеческого роста и на склоне хребтов альпийские луга с рододендронами и филлодоцеями.
Здесь даже зимой среди безмерных снегов бьют горячие гейзеры, выбрасывая кипящую воду на десятки метров вверх, и на проталинах среди сугробов цветут фиалки.
На Камчатке действуют величайшие в мире вулканы, грохот извержения слышен на сотни километров, тучи пепла летят над сопками, над тайгой, над морем, и текут потоки расплавленной лавы. И тут же, на высоких горах, столетиями лежат холодные голубоватые мёртвые ледники.
Здесь не знали и по сей день не знают телеги, но самолёт стал бытом. К аэродрому пассажиры часто съезжаются на собаках.
Снега на Камчатке так много, что весной колхозники не задерживают его, как в нашей центральной полосе, а, наоборот, посыпают чем-нибудь тёмным, чтобы ускорить таяние снега, скорее согнать его с полей.
Этот громадный полуостров, лежащий на крайнем северо-востоке азиатского материка, открыли простые русские люди. Первым явился на Камчатку отважный русский моряк Семён Дежнёв. В 1648 году на трех маленьких утлых кочах он впервые прошёл пролив; отделяющий Азию от Америки, и основал на полуострове первый русский поселок — Анадырское зимовье.
Вслед за Дежнёвым на Камчатку в 1696 году проник якутский казак Лука Морозко с шестнадцатью товарищами, а вслед за ним — вологодский крестьянин, анадырский приказчик Владимир Атласов со ста двадцатью казаками. Три года провёл Атласов на Камчатке, собрал интереснейшие сведения об этой стране вулканов и горячих ключей, о соседних Курильских островах, о далёкой Аляске и обстоятельно доложил об этом Петру I: «...А в Камчатской и Курильской земле ягоды — брусница, черемха, жимолость, величиною меньши изюму и сладка против изюму. …А деревья растут кедры малые величиною против можжевельнику, а орехи на них есть. А березнику, лиственничнику, ельнику на Камчадальской стороне много, а на Пенжимской стороне по рекам березник да осинник. …А рыба в тех реках на Камчатской земле морская, породою особая, походит одна на семгу, и летом красна, а величиною больше семги, а иноземцы её называют овечиною (чавыча). И иных рыб много, семь родов разных, а на русские рыбы не походят. И идёт той рыбы из моря по тем рекам гораздо много… И для той рыбы держится по тем рекам зверь, соболи, лисицы, выдры».
Вместе с экспедицией русского капитана-командора Витуса Беринга совершил трудный путь от Петербурга до Камчатки и Степан Крашенинников, сын солдата петровской армии. Четыре года прожил он на полуострове и написал двухтомный труд «Описание земли Камчатки». Эта обстоятельная, блестяще написанная книга была переведена на английский, французский, немецкий и голландский языки, ею увлекался Пушкин, её высоко ценил Максим Горький.
По путям, проторенным смелыми русскими землепроходцами, хлынули на Камчатку жадные торговцы, промышленники, чиновники. Началось жестокое порабощение камчадалов, хищническое расхищение её богатств. Слово «Камчатка» стало синонимом произвола, дикости, безкультурья.
В 1913 году на земле теперешней Камчатской области было всего лишь тридцать школ. В них обучалось восемьсот сорок три ученика. Руководили школами спившиеся попы. Даже царский чиновник Алсуфьев должен был признать: «Марковская школа находится в ведении местного священника-миссионера Шипицына. Преподавание в школе продолжается 3–4 месяца в году и то не чаще двух-трёх раз в неделю, причём часть школьных часов тратится на сечение (порку) учеников, не выучивших заданный на дом урок. Бойкие, способные мальчики, проучившись в школе несколько лет, не дошли ещё до складов».
Камчатский губернатор докладывал царю короче и откровеннее: «Сей народ неспособен к грамоте».
В том же 1913 году лечебная сеть бывшей Камчатской губернии состояла из единственной больницы с пятью койками и десяти фельдшерских пунктов. Весь медицинский персонал — два врача, десять фельдшеров и четыре повивальные бабки.
После Великого Октября новой жизнью зажила Камчатка. Прежде всего советские люди открыли на камчатской земле природные сокровища.
