15.
Небольшое прямоугольное помещение, погруженное в легкий полусумрак, - двух небольших окон, расположенных под потолком, не хватало для полноценного освещения. Тяжелый стол на противоположном от входа конце, за которым сидел клирик с ничего не выражающим лицом. Голые стены, единственным украшением которых были двери, ведущие в смежные комнаты. Здесь явно не были рады гостям.
В Первом храме, прославляющим благо бескорыстности, ее встречал улыбающийся клирик в сиреневой рясе, расшитой золотыми и серебряными нитями; во Втором храме, посвященном благу аскетизма, - добродушный толстяк в голубой рясе; в Третьем храме, посвященном благу благодушия, - высушенный старик в зеленой рясе; в Четвертом храме, посвященном благу умиротворения, - молодой мужчина в алой рясе; в Пятом храме, посвященном благу радости, - клирик средних лет в оранжевой рясе. Их, таких разных, объединяло одно – все они радушно приветствовали гостью. В Шестом храме, посвященном благу воздержания, за тяжелым столом в серой плохо освещенной комнате сидел клирик неопределенного возраста в серой рясе. Казалось, его лицо, лишенное всяких эмоций, было всего лишь маской. Клирик вопросительно посмотрел на вошедшую.
- Здравствуйте, - робко произнесла девушка.
- Приветствую тебя, Безымянная, в Храме блага воздержания. Подойди ко мне для свершения пожертвования.
Все это было сказано с таким холодом и равнодушием, что ей невольно подумалось, что даже камень гораздо эмоциональнее, чем сидящий перед ней человек. Девушка медленно приблизилась к столу и достала из рюкзака мешочек с монетами. Клирик протянул ей металлическую кружку, и она высыпала в нее содержимое мошны. Монеты с тихим звоном упали на дно емкости. Клирик, не говоря ни слова, высыпал их себе на левую ладонь и пересчитал. Затем он убрал деньги в выдвижной ящик стола и сделал какую-то запись в большой книге, что лежала перед ним. Проделав все эти манипуляции, клирик будто бы вспомнил о существовании девушки. Из деревянной коробочки, стоявшей правее книги, он извлек небольшую круглую металлическую пластину и протянул ее девушке.
- Дверь за моей спиной. Да прибудет с тобой Благословение Всеединого.
Девушка взяла металлическую пластину и повертела ее в руках. На одной из сторон была грубо выбита цифра восемь. Она хотел было спросить, что с этим сделать, но увидела, что клирик потерял всякий интерес к ее персоне.
Следующая комната оказалась практически точной копией той, которую девушка только что покинула. Единственным отличием ее было то, что, помимо стола с сидящим за ним безразличным клириком, у правой стены стоял большой шкаф высотой практически до потолка. Из-за шкафа помещение показалось девушке еще более маленьким.
Клирик вопросительно посмотрел на нее.
«А тебе чего надо?» - подумала девушка, и вдруг вспомнила про жетон в руке.
Забрав металлическую пластину, клирик встал и подошел к шкафу, из которого достал какой-то сверток.
- На территории Храма безымянным полагается носить робу смирения, дабы оградить очи верующих от соблазна плоти, - он протянул сверток девушке и замолчал.
Поняв, что она ничего от него не добьется, пока не облачится в робу, девушка покорно облачилась в серое одеяние, аналогичное тем, в которые были одеты все храмовники.
- У тебя всего один оборот, - он указал рукой на песочные часы на своем столе. – Рекомендую вернуться, когда я позову. Более долгого пребывания у алтаря не выдерживает ни один человек. Тела мы не убираем в назидание тем, кто с сомнением относится к нашим рекомендациям. Вопросы? Хорошо. Да прибудет с тобой Благословение Всеединого, Безымянная.
Клирик открыл дверь за своей спиной и перевернул часы.
16.
На краткий миг ей показалось, что за дверью разверзлась пустота, но это ощущение быстро прошло, и девушка поняла, что перед ней всего лишь круто спускающийся вниз круглый туннель с гладкими стенами. Она отдала дань неизвестным мастерам, выполнившим, как она думала, столь колоссальную работу во имя Всеединого.
- А свет? – спросила девушка у клирика.
- Чудеса не требуют огня, - загадочно ответил тот.
Она нерешительно перешагнула через порог. Тут же с тихим щелчком за ее спиной закрылась дверь. Мрак окутал ее, и ей стало по-настоящему страшно. В других Храмах спуск к алтарю всегда был освещен, чтобы паломники могли насладиться замысловатой росписью стен, повествующей о том или ином этапе земной жизни Всеединого. Но мрак этого места угнетал ее. Чтобы не растерять остатки самообладания и не поддаться панике, девушка коснулась гладкой поверхности стены и к своему удивлению обнаружила, что она очень теплая. Но ведь подобного быть никак не могло, потому что камень мог нагреваться лишь на солнце, а это место было укрыто за стенами Храма. А затем случилось, как и говорил клирик, чудо - мрак постепенно начал рассеиваться. Словно туман влажным утром в ее родных краях, туннель медленно заполнило тяжелое сиренево-рыжее сияние.
Девушка затаила дыхание, любуясь происходящими вокруг нее переменами в месте, лишенном солнечного света. Прошла тревога. Ее сердце наполнилось благоговейным трепетом. Это было первое чудо, если не считать дорожных видений, свидетельницей которого она стала. Она медленно пошла вперед, все больше углубляясь в недра островного хребта. Чем дальше девушка отходила от двери, тем интенсивнее становилось сияние. В конце концов, присмотревшись, она обнаружила, что оно исходило от стен, испещренных светящимися прожилками.
«Как чуден и чудесен этот мир», - думала она, ощущая, как сердце в груди начинает биться все сильнее и сильнее. Слезы радости выступили на ее глаза. Голова начала кружиться от нахлынувших эмоций. Ей захотелось лечь и раствориться в этих чувствах, стать единой с этим волшебным местом, с этой пещерой невиданных сокровищ. И она уже собралась было выполнить задуманное, как вдруг ударилась носком левой ноги о какой-то большой предмет на полу. Она остановилась и попыталась увидеть, что же преграждало ей путь. На полу лежало что-то достаточно крупное. Девушка присела на корточки, а затем отпрянула назад, - прямо перед ней лежал блаженно улыбающийся человек.
«Тела мы не убираем в назидание тем, кто с сомнением относится к нашим рекомендациям», - всплыли в голове слова клирика. Ей стало дурно. Ощущение эйфории сменила тревога. Сердце с бешеной силой забило в виски. Мир вокруг нее начал вращаться все сильнее и сильнее. Девушка развернулась и попыталась вернуться к выходу, но ноги предательски подкосились, и она опала на четвереньки.
- Я должна выбраться, - сжав зубы, процедила она и медленно поползла наверх, чувствуя, что с каждой секундой силы покидают ее.
Где-то впереди отворилась дверь. Она увидела тусклый проем и фигуру человека в нем.
- Помогите, - прохрипела девушка, чувствуя, что теряет сознание.
Она не помнила, как оказалась на полу второй комнаты Храма. Рядом стоял клирик и внимательно наблюдал за ней.
- Очнулась? – бесцветно спросил он. – Хорошо. Я так и подумал, что лучше пораньше прервать твой визит. Слишком слаба на вид.
- Что это было? – прошептала она пересохшими губами.
- Дыхание Всеединого.
- Что? Но в Писании про это нет.
- Разумеется, нет. В противном случае, сюда бы ринулись толпы верующих с целью вдохнуть в себя частицу Всеединого. Но Богу богово, а смертному смертное. Этот воздух не для всех. К тому же нам вполне хватает уже имеющихся на дне пещеры тел. Дыхание Всеединого многие годы сохраняет их в первозданном виде. Полагаю, ты уже это оценила.
Перед ее глазами возник образ улыбающегося покойника, и ее передернуло. Ей было страшно подумать, как долго этот несчастный уже находится там.
- Ой, я так и не дошла до алтаря, - вдруг вспомнила девушка, и ее охватило отчаяние. – Как же я теперь получу Благословение?
- Пещера и есть алтарь, наполненный светом Его Любви. Теперь и ты ощутила ее. Ты стала ближе к Нему, Безымянная. Теперь встань и иди. На выходе ты получишь атрибуты веры.