В авиации никогда не было выраженного разделения на лётчиков и штурманов. Все живут в одних многоэтажках или общаге. Дружат семьями. Дети играют в общей песочнице.
Когда ты понимаешь, что твои действия могут повлиять на судьбу не только офицера, но и его семьи — это накладывает очень большую ответственность при принятии тех или иных решений. Сделай что - то не так, и ты больше пострадаешь не от общего презрения, а от мук собственной совести.
Как то раз муж пришёл домой в очень подавленном состоянии.
Первый мой вопрос был:
-Жертв нет?
Муж:
- Нет, но ситуация двоякая, как проверяющие решат, так и будет. Я иначе поступить не мог...
И всё. Думай, что хочешь. Подписка...(о неразглашении)
Самый плохой расклад- решётка.
Что я могла сказать?
- Я знаю, что ты сделал максимум из возможного. Не переживай, на верху разберутся.
Когда кто- то в фильмах или книгах, рассказывает, что проверяющим нужен только повод, чтобы получить звёздочку, не верьте. Ребята, действительно, разбираются!
Всесторонне рассматривают ситуацию, и они способны ценить человеческую жизнь.
В комнату к нам никто не заходил, но когда я оказывалась в коридоре, ко мне подходила какая -нибудь из женщин, и спрашивала:
-Как он?
Я:
- Ждёт заключения комиссии.
От этих женщин, я узнала, что мой муж взял на себя ответственность в принятии решения. Под угрозой была жизнь одного из лётчиков...У того жена и трое детей.
Конечно, эти несколько дней дались нам очень нелегко.
Но, когда комиссия установила, что в создавшихся условиях, муж повел себя правильно относительно сложившейся ситуации. Все дружно сказали - Ух! И выдохнули.
Мало того, в газете появилась заметка, которая расписывала правильность действий офицера...Конечно, где- то что- то, малость упустив, где - то что -то малость приукрасив.) Для нас это тоже была поддержка. Со стороны журналистов.
В тот момент отношение лётчиков к мужу резко изменилось в положительную сторону.
Доходило до того, что, когда муж уходил на службу, если были полеты, ребята звонили в гостиницу, приглашали меня к телефону, и спрашивали:
-Твой супруг сегодня дежурит?
Я:
-Да. Что- то случилось?
-Нет. Просто, когда мы в небе, а он на земле, мы знаем, что
он сделает максимум возможного. Он не предаст.
Знаете, мне , как жене, было приятно слышать такое о любимом человеке.
В него поверили , как в специалиста, а самое главное, что его считали своим.
Когда одна из семей лётчика, переселялась в однокомнатную квартиру, ребята предложили переехать жить к ним, разделив комнату перегородкой пополам.
В общаге условия скромные- один душ на 3 этажа, постоянная очередь. Нам часто приходилось мыться в детской пластмассовой ванне, а тут, целая ванная комната.)
Но, мы отказались. Зачем стеснять своим присутствием хороших ребят? Да, и, мы, пусть в более скромных условиях, но отдельно от других, своей семейкой)
Бывает, когда заходит разговор о форме в гражданской авиации, кто -то говорит, что она не нужна, или нужна, но только лётчикам отдельных компаний, я, искренне, не понимаю, на чём основана их позиция.
Форма- дисциплинирует, показывает принадлежность к общему делу. Это как распознавание свой-чужой. Свои- уважают и поддерживают друг друга. Компании могут иметь различные логотипы и нашивки, но все они относятся к одной большой авиационной семье. Где своих не сдают и не подставляют.
А ещё, я не понимаю, как лётчики и авиадиспетчеры могут работать, не пересекаясь друг с другом в живую. Ведь, когда ты знаком с человеком, он для тебя становится не меткой на радаре, не голосом в эфире, а человеком, выполняющим одно с тобою дело. Включается как бы дополнительная ответственность что ли.
Но, это так - лирическое отступление...
Продолжение следует...