Начало - Глава 1 , Глава 2 , Глава 3 , Глава 4 , Глава 5 , Глава 6 , Глава 7 , Глава 8 , Глава 9 , Глава 10 , Глава11 , Глава 12 , Глава 13 , Глава 14, Глава 15
ДИНА
«Прощай, Ян...» Вот и все. Она даже не могла ни поцеловать его, ни сказать последние утешительные слова. Завтра все будет кончено. А сейчас они ехали в Питер на «Красной Стреле».
Они вчетвером заняли целое купе. Олег сразу завалился спать на верхнюю полку. Дину всегда удивляли люди, путешествующие подобным образом. Она любила поезда, подолгу сидела у окна, задумчиво глядя на мелькающие пейзажи, да и спать в поезде обычно не получалось.
Маргарита отправилась «разведать обстановку», а проще говоря, покурить в тамбуре. Влад выглядел невесело. Несмотря на свое примирение с Нелли, его что-то тревожило. Что именно, обнаружилось быстро. Дина отправилась в коридор, постоять у окна, Влад вышел следом за ней и встал рядом.
— Слушай, как ты считаешь... ничего, что они остались там вдвоем? — неожиданно произнес он.
— Кто? — не поняла Дина.
— Ну, Нелли... с ним...
В другое время она бы изумилась, что Влад заговорил с ней о своих чувствах. Но сейчас она хорошо понимала его тревогу.
— Не знаю, Володь. Честно, не знаю... Что она сама-то тебе сказала?
— Только намекнула, что между ними ничего не было. Ну, ты понимаешь, о чем я… Как думаешь, это правда?
Дина не желала даже строить догадки на этот счет. Мало ли, что скажет Нелли. Было — не было... Какая разница. Не было — значит, будет. Она уже смирилась с этой мыслью, почему же так больно кольнуло сейчас?
— Не знаю, — повторила она. — Я про другое. Как она объяснила свое отношение к вам — к тебе и к нему?
— Я не стал спрашивать. Главное, что у них ничего…
— Если сразу не выяснить, потом будет только труднее, — покачала головой Дина.
— Тебе легко говорить...
«Легко, конечно, легко», — усмехнулась Дина. Интересно, как бы она отреагировала на откровения Влада раньше? Однако, Муромцев и сам изменился за это время, любовь сыграла с ним странную шутку. И его искренность и уязвимость располагали сейчас сильнее, чем прежде красота и таланты.
— Вот и получается, — продолжал Влад, как бы с самим собой, — любовь — это самое слабое наше место, возьми хотя бы этот случай с Катей и Максом. Потеряли бдительность...
«Вот и Змен поставил на это», — подумала Дина.
Но вслух сказала:
— Ты сам-то в это веришь? Скажешь тоже, самое слабое! Любовь, она… да на ней все только и держится… я про ту, что выше всего остального. А просто любовь… и с ней бывает всякое... и нехорошее в том числе... Но если конкретно про Катю — то вспомни Игоря. Любовь вытащила его из Взлома.
Влад молчал, и Дина легко дотронулась до рукава его свитера:
— Не переживай ты так...
А что еще она могла сказать, чем обнадежить? Вскоре в купе вернулась Марго и принялась давать указания, но Дина слушала ее в пол-уха. Все свои инструкции она и так помнила наизусть.
***
Утром тридцать первого они прибыли на вокзал. В квартире, куда привезла их Марго, оказалось казенно и пусто. «Похоже, здесь и придется встречать Новый год», — подумала было Дина, но тут же опомнилась. О чем это она? Сочельник ей предстоит встречать совсем в другом обществе.
Странное дело, катастрофа приблизилась к ней вплотную, но настроение у Дины переменилось. Почему она должна вести себя, как овца на заклании? Разумеется, она придет, раз не может не прийти. Но с какой стати сдастся без боя? Ну, уж нет. Она явится, но постарается, чтобы эта встреча обошлась Змену как можно дороже. Никто не говорил, что она не может сопротивляться. И, если ей суждено умереть, то лучше бы не под пытками, а в бою.
Пообедали полуфабрикатами из ближайшего магазинчика. Настало время выдвигаться. По выданному Дине заданию она должна была патрулировать определенную ветку метро. Отдел пророчеств указал примерное время происшествия — четыре-пять часов вечера. Ее сильно беспокоило, успеет ли она попасть вовремя на «Пролетарскую» — она помнила, что Змен приказал явиться к шести. Но проигнорировать задание Дина тоже не могла. Оставалось надеяться, что она все успеет.
Они уже вышли на улицу, когда Марго передала Дине, чтобы та задержалась. Олег с Владом ушли, а Дина дождалась, пока Марго догонит ее.
— Короче. Последнее сообщение из отдела пророчеств — место изменено. Отправляйся в гостиницу «Речная», там готовится нападение на иностранцев из номера двести тридцать семь. Если дело затянется, заночуешь. Подробностей, точного времени не знаю, разберешься на месте.
Дина кивнула почти с облегчением. Неплохо работает Змен. Значит, отдел пророчеств. А может быть, все-таки сама Марго? Но Крис ей доверяет, да и сама Дина тоже.
Питерское метро чем-то едва уловимым отличалось от московского — рекламой на эскалаторах, фонарями на переходах и прочими мелочами, благодаря которым Дина чувствовала себя чужой в привычной подземке.
На «Пролетарской» она долго искала нужный трамвай, и, когда добралась до гостиницы, на часах было около четырех. По крайней мере, она на месте, а значит, в гости к Змену не опоздает. А сейчас прежде всего работа.
Для начала Дина поднялась на второй этаж и под выдуманным предлогом заглянула в номер двести тридцать семь. Обстановка ясна: шестеро студентов, афроамериканцы, готовятся встречать Новый Год.
Спустившись обратно в холл, Дина заняла наблюдательный пост в одном из кресел за киосками, взяла журнал и принялась наблюдать за рессепшеном. Ключ от номера тысяча триста девяносто свинцовой гирькой лежал у нее в кармане. Долго ждать не пришлось — вскоре девушка увидела людей Макоева. Один из них занял такое же кресло, как и она, только на другом конце холла, другой вызвал лифт и поднялся, судя по тому, какие кнопки он нажимал, выше десятого этажа. Через некоторое время к администратору подошел чернявый, нагло помахал ей рукой и громко попросил ключ от номера тысяча триста девяносто один. Дина решила, что эти трое обеспечивают ее свидание со Зменом, а к заданию Маргариты отношения не имеют. Конечно, если задание — это не просто ловушка.
Марго объясняла им еще в усадьбе, что последнее время в Питере взломщики не управляют погромами прямо на улице, люди зомбируются где-то в другом месте и приходят уже подготовленными. Дина тогда подумала, что это как раз то, что она видела на Динамо в исполнении Эфы. В этом случае исполнителям еще предстоит появиться.
Дина бросила взгляд за потемневшее окно и увидела, наконец, тех, кого ожидала. Толпа молодых, коротко стриженых людей в кожаных куртках постепенно собиралась у подъезда гостиницы. Дина хорошо запомнила тогда, на Динамо, отрешенные лица пациентов Эфы. Но эти, похоже, и сами жаждали крови. «Замечательно, — подумала Дина. — Они не под гипнозом, а просто идейные, значит, задача облегчается».
Часы в вестибюле показывали без двадцати пять, когда к рессепшену спустилась истеричного вида блондинка, подскочила к дежурному администратору и затараторила что-то в окошко. Дина услышала «двести тридцать семь», «притон», «оргия» и «безобразие».
Женщина-администратор успокоила постоялицу, сделала знак охраннику, и вся компания отправилась по лестнице на второй этаж. Не прошло и пятнадцати минут, как ничего не понимающих студентов выставили на улицу. Изгнание сопровождалось грубыми выражениями и угрозами. Остался в номере, кажется, только его хозяин.
От возмущения Дина сжала кулаки — медлить было нельзя. Она выскочила из гостиницы, на ходу надевая куртку. Изгнанные направились к трамвайным путям, а за ними организованной толпой двинулись бритоголовые — их было не меньше пятнадцати. Жертвы, заметив преследователей, в испуге прибавили шаг, Дина с трудом их догоняла. Послышались мерзкие реплики, из которых слово «чер номазые» было еще не самым гнусным. От ненависти у Дины сбилось дыхание. Так, спокойно, без эмоций.
Дина вовремя оказалась между бритоголовыми и иностранцами. Повернувшись к угрозе лицом, заняла позицию, крикнув через плечо:
— Leave from here! There is a tram. More quickly . {Уходите отсюда! Вон идет трамвай. Быстрее}.
Краем глаза она заметила, как студенты рванули к трамваю, однако один из них, с головой, обернутой шерстяным шарфом, остался и, ломая русский язык, выкрикнул Дине:
— Йиа вась не бросиу десь один.
Дина покачала головой от досады — заступник ей только мешал.
Бритоголовые выглядели устрашающе, они уже подошли к ним вплотную. Увидев, что жертвы убегают, они рванули вперед, не обратив никакого внимания на помеху в виде хрупкой девушки. Но Дина быстрым зигзагообразным движением сверху вниз успела создать стенку — словно протерла ладонью запотевшее стекло. С ускорением наткнувшись на невидимую преграду, бежавшие впереди споткнулись и упали. Остальные в недоумении остановились, не в силах понять, что им мешает пройти.
— Да уходите же отсюда, go away, please, — раздраженно бросила Дина не менее изумленному, чем его преследователи, парню.
Тот сделал несколько шагов и приостановился — воспитание не позволяло ему оставить женщину. Одновременно один из нападавших, видимо, особо сообразительный, обогнул стенку, которая, конечно, имела свои границы, и сделал попытку схватить девушку за руку. Дина отскочила назад и вдруг заметила в его руках нож. От неожиданности и, если честно, испугавшись, она полоснула ему поперек руки своим ребровым, забыв, что перед ней не взломщик, а обычный человек. От такого удара парень издал истошный крик и буквально покатился по тротуару, схватившись здоровой рукой за раненое место. Двое кинулись к нему, но наткнулись на стенку и сильно ударились. Остальные бросились врассыпную — их охватил ужас.
— Well, it seems, ви справился сам... — пробормотал иностранец, и тоже поспешно ретировался в другую сторону.
Визжащий бритоголовый уже привлекал внимание, и Дина поспешила, не оглядываясь, обратно в гостиницу. Посмотрела на часы — двадцать минут шестого, она уложилась за пятнадцать минут. Прекрасно. Хотя... чего тут прекрасного? Только то, что она успевает спасти Криса.
Внезапный крик из темного переулка заставил ее притормозить. Неужели она что-то упустила? Не раздумывая, Дина рванула в маленькую черную арку и оказалась в типичном петербургском дворе-колодце: четыре стены со слепыми, давно нежилыми окнами, одна из которых грозила обвалиться, кривой козырек и темная страшная дыра подъезда. Дина попробовала «увидеть» того, кто находился внутри. Да, там были взломщики, двое или трое, где-то на верхних этажах. Жертвы она пока не разглядела, но на это времени не было.
Крик повторился, он доносился из дома. Больше всего на свете Дина почему-то боялась идти в этот черный проем. Липкий ужас охватил ее так, что ноги отказывались передвигаться. «Да что это со мной? Что может быть страшнее визита к Змену?» — подбадривая себя этим новым способом, Дина ломанулась в подъезд.
Она «видела», как один из взломщиков спускается ей навстречу. Это ее не напугало. Дина вошла в дом, держась ближе к стене, чтобы ее не было заметно на фоне проема. Человек приближался — Дина уже видела черную гибкую тень на ступеньках. И вдруг ее голову сильно сдавило, глаза ослепли. Девушка уже все поняла, но было поздно. Она хотела выбежать, но не смогла даже двинуться — тело не слушалось. Ей показалось, что фигура на лестнице растет, заполняя все вокруг…
Когда черные хлопья начали распадаться, и перед глазами проявился серый квадрат окна, Дина сделала глубокий вдох — неужели она все еще на этом свете, все еще может дышать? Воздействие ослабло, в глазах прояснилось. Дина попробовала пошевелиться, ожидая почувствовать резкую боль — но боли не было, и двигаться она могла.
Она сидела на колченогом стуле посередине заброшенной комнаты, полной всевозможного мусора. Обои были ободраны, а с потолка на длинном проводе свисала одинокая тусклая лампочка. Дина уже знала, кого увидит, повернув голову. Но думала только об одном — опоздала, не успела к Змену! Сколько же теперь времени? Дина успела бросить взгляд на часы — прошло всего несколько минут с тех пор, как она вошла в подъезд. А казалось, что выпала из реальности на несколько часов… На то, чтобы вернуться в гостиницу, оставалось минут тридцать пять, не больше. Что же делать?
— Торопишься? — услышала она неожиданно звучный и низкий голос с небольшой хрипотцой и обернулась.
Эфа сидела в углу комнаты на разодранном в клочья бурого цвета диване. На худом лице с уже заметными морщинами не было никаких эмоций, только чуть подергивалась правая щека, создавая впечатление, что женщина кривит губы в презрительной усмешке. Или так оно и есть? В облике Эфы наблюдалось странное сочетание ухоженности и полного равнодушия к внешности. Модная стрижка говорила о дорогой парикмахерской, но голова выглядела несвежей, а красный брендовый джемпер с треугольным вырезом, похоже, носили, не снимая, не меньше недели. Она встала с диванчика, достала из кармана дорогие сигареты, поднесла зажигалку к ярко накрашенным губам, и Дина увидела, что несколько ногтей у нее сломано, хотя маникюр явно делался в хорошем салоне.
Все это Дина разглядела за пару секунд. Женщина подошла прямо к ней, по-мужски присела перед ней на корточки и смотрела теперь на нее в упор, выдохнув сигаретный дым прямо в лицо. А Дина, хоть и не раненная и не скованная заклятьем, никакого сопротивления оказать не могла. А еще, как и в их прежнюю встречу, понимала, что это бесполезно — любое движение, и Эфа ее раздавит.
Девушку хватило только на то, чтобы выпрямиться и посмотреть Эфе в глаза — черные, почти немигающие, абсолютно пустые и одновременно полные смертельной тоски. Женщина как будто усиленно соображала, продумывая дальнейшие действия. Она сбросила сигаретный пепел прямо на свои обтягивающие голубые джинсы, и даже этого не заметила.
Рассудок подсказывал Дине, что ей должно быть невообразимо страшно — от всего происходящего, от близости этого лица, от того, что сейчас случится… И все-таки страшно не было. Было больно, темно, как в бездонном холодном колодце. Но не страшно.
Дина смотрела в лицо Эфы и читала на нем следы многочисленных преступлений. Но, как и в прошлую встречу, ненависти не испытывала. Ее охватила все та же внезапная жалость, сильнейшее сострадание.
Как и тогда, женщина переменилась в лице и отвела взгляд. Но тут же снова уставилась на пленницу:
— Не пытайся бежать, снаружи мои люди, — проговорила она медленно, опустив руку с сигаретой.
Встала и отошла чуть подальше, продолжая что-то соображать. Казалось, змея застыла перед нападением, выискивая правильный момент для броска и точку, в которую жалить.
— Пожалуйста, отпусти меня, — сказала Дина, ни на что всерьез не надеясь. — Я и так иду к вашим. Меня ждет Змен, и сейчас ты только мешаешь ему.
Произнеся это, она вдруг подумала — а может, это Эфа должна доставить ее к Макоеву? Но ведь Дина сама шла туда с ключом от номера.
Эфа усмехнулась, и теперь ее губы действительно особым образом скривились.
— Знаю. Ты не попадешь к нему.
Дина смотрела на взломщицу с недоумением — она что, решила ее спасти? Или так ненавидит Криса, что желает его гибели?
— Пусти меня, иначе... это не ради меня!
Она боялась проговориться — по условиям про проклятье нельзя говорить никому. Но Эфа и так все знала.
— Насрать мне на Мазовецкого. Одним дерьмом будет меньше.
— Чего ты добиваешься? — Дина снова глянула на часы.
— Не твое дело. Сейчас я решаю, как доставить тебя к Змену... Конечно, можно бы попортить тебе личико… Правда, портить особенно нечего, — Эфа перекривилась сильнее, правая щека снова дернулась.
— Не-еет… — задумчиво протянула она, как будто разговаривая сама с собой. — Изуродованная, но живая — неприятно, но терпимо. Думаю, лучше труп, так ему будет досадней.
— Да я бы молила тебя об этом! Но на кону не моя жизнь.
— Что ты понимаешь! — прошипела Эфа. — Никогда у тебя не будет такого мужчины, как он, уж я позабочусь об этом. По сравнению с ним твой Ромка — просто жалкий тюфяк, набитый брехней из книжек...
Эфа снова сделала затяжку и принялась нервно ходить по комнате .
— Ты любишь Макоева? — неожиданно спросила Дина.
— Нет, — женщина резко остановилась. — Я ненавижу его. Всей душой, телом, рассудком — пока остается хотя бы капля меня самой — проклинаю его.
Никогда раньше девушка не видела такую ненависть в женском лице.
— Тогда почему ты служишь ему, Эфа? Наташа... — почти шепотом спросила Дина, заворожено глядя на Соломатину.
Эфа уронила сигарету на пол и оставила ее тлеть.
— Что еще ты обо мне знаешь? — глухо спросила она.
— Отпусти меня... — взмолилась Дина. — Потом я сделаю для тебя все, что захочешь! Ну, пожалуйста… Я не должна опоздать!
Дина понимала, что все бесполезно, и из глаз у нее потекли слезы. Про себя она решила — если не будет успевать, и Эфа не убьет ее раньше — надо просто кинуться к дверям, подставиться под удар… Пусть это будет последнее движение в жизни — но сидеть здесь и послушно ждать, как змея решает их с Яном участь...
Женщина подошла к окну и обернулась на нее.
— Ты представить себе не можешь, как он жаждет тебя. Ты вообще не понимаешь, что значит желание такого человека. Стоит ему чего-то захотеть, и он всех и вся подчинит единственной цели. Ты стала его целью, понятия не имею, почему. Он играет, наслаждается, обустраивает сцену, подготавливает зрителей, актеров и антураж... Но спектакль не состоится!
— Он просто мстит... кому-то. Его цель не я! На кой я ему сдалась!
— Я тоже хотела бы знать! Но он не просто мстит — это я бы еще поняла, ему всегда было нужно только то, что есть у другого. Но дело уже не в Мазовецком, нет... я вижу, ты — его новая страсть. Он забыл про работу, забыл про Ромку, да просто повернулся на этой идее! Ты не представляешь, сколько было ненужных убийств и провокаций… лишь бы привести тебя к нему в логово. И тебе не лестно?
— Нет, мне страшно.
Но Наталья не слушала.
— И он рассказывает об этом мне! Мне! Делится со мной! — Соломатина сжала зубы в бессильной злобе. — Ну, нет. Он не получит тебя. Он будет смотреть на твой труп и пожирать себя от бессилия, что он никогда не возьмет то, что хотел. Пусть поймет, каково это…
— Он не простит тебя.
— А он не узнает, что это я, — усмехнулась она правой стороной лица. — Всемогущий Змен кое-чего не умеет. Он никогда так не владел гипнозом такой силы, как у меня, не мог управлять толпой. Без меня он будет, как без рук и без глаз. И он боится меня, все время боится, хотя и скрывает. И правильно, правильно делает.
Без двадцати... Часто, смотря детективы, Дина смеялась над замыслом авторов — вместо того, чтобы сразу прикончить врага, убийца ведет бессмысленные разговоры, давая противнику фору. Но сейчас ей стало понятно — Наталье нужно не просто убить, ей надо высказать, вылить на жертву всю свою гремучую смесь — бессильную злобу, ревность, безответные чувства.
— Почему же ты не убила меня тогда, в переулке? — устало произнесла Дина. — Ты ведь узнала меня, правда?
В глазах Соломатиной появилось беспокойство.
— Не знаю… До сих пор не знаю! Ты тогда потащилась за мной, вот же глупость… И ведь такое везение — ты попалась именно мне, а не этим тупицам. А я упустила шанс…
Она помолчала, как будто вспоминая, потом покачала головой:
— Как ты это сделала? Ты как будто остановила меня… Ты ведь бездарь, летучка — в подметки мне не годишься! И сейчас сидишь и смотришь так нагло! А ведь не сможешь даже задницу от этого стула оторвать, если я не захочу! Да весь Взлом при моем имени впадает в ужас, ты знаешь об этом, соплячка?
— Я ничего не делала… Мне просто стало жалко тебя тогда. Мне и сейчас…
— Жалко? — зашипела Эфа. — Себя пожалей. Сейчас меня уже не остановишь.
И все же она ничего не делает, не поднимает руку, не произносит заклятья... Дина не понимала, чего она тянет. Не решается убить? Не похоже на Соломатину. В глазах у Эфы пробегала одна мысль за другой, казалось, она мечется внутри себя. Наконец, Наталья снова заговорила.
— Это Ромка нарыл, кто я? Чудненько… А ведь Сережка сделал все, чтобы стереть меня с лица земли, чтобы никто никогда меня не искал. Несуществующий призрак — раба лампы, преданная одному господину. Вытянул меня из петли, но лучше бы не вытягивал. С тех пор я все время вишу в этой петле и не могу умереть…
Наталья судорожным движением обхватила шею, как будто нащупывая невидимую петлю.
— Он вытер об меня ноги, как о ненужную тряпку, но не отпустил! Моя жизнь — это ад, и если он есть там , — Эфа подняла глаза к обшарпанному потолку, — меня не ждет ничего новенького.
— Поэтому ты мстишь — тем, кто ни в чем не виноват? — не удержалась Дина, хотя понимала, что душеспасительная беседа тут не поможет.
— А почему я должна страдать одна?! — Соломатина вновь зашипела. — Пусть все, кто попадается на моем пути, тоже страдают.
— И даже твоя дочка? Даже Маша? — вырвалось у Дины.
Впервые за весь день она испугалась, потому что эти слова возымели жуткий, неожиданный эффект. Наталья застыла, глаза ее вылезли из орбит, полные ужаса и изумления.
— Где? — прохрипела она почти без голоса. — Где? Ты знаешь, где она?!
Дина молчала, не зная, что теперь делать. Шантажировать Эфу ребенком? Противно. Все равно Дина никогда не назовет места, где находится усадьба, никогда не допустит, чтобы девочку отдали такой мамочке.
— Скажи мне, где она. Я отпущу тебя, — обессилено простонала Наталья.
— Я не могу, — в отчаянии прошептала Дина, — ради Маши — не могу. Но она в безопасности сейчас, и ей хорошо… мы с ней играли еще вчера… это правда! Она была в детдоме, ее выкрал чернявый ваш, который у Змена, но Машенька сбежала, и сейчас она у меня, то есть у нас. Мы никогда не вернем ее взломщикам.
— Я искала, знала: она жива!..
— Пусти меня, — снова взмолилась Дина. — Я обещаю, я найду возможность… Если останусь в живых… Мы что-нибудь придумаем, возможно, ты сможешь покинуть Взлом...
Наталья истерически, неестественно захохотала.
— Меня примут в Защиту? Нет, дорогуша, это исключено. Да и грош цена твоим обещаниям, если ты попадешь к Сереже. Он привык ломать и выбрасывать свои игрушки.
Несколько секунд обе молчали — Дина безнадежно уставилась в окно, Эфа сидела, закрыв глаза. Наконец Наталья произнесла спокойным, даже безразличным голосом:
— Вали отсюда. Хочешь к Змену — иди к Змену. Мне теперь на него плевать. Девочка не у него, и ему больше нечем удерживать меня при себе. Пусть получит тебя, но не ребенка. Если для тебя это награда — лови... Я знаю, среди ваших зануд Машке будет лучше, чем со мной...
Эфа открыла глаза, уставилась на Дину и проговорила медленно и страшно:
— Меня нет...
Обретя надежду, Дина встала. Она чувствовала страшную слабость в ногах и пыталась собрать оставшиеся силы. Ничего больше ее не удерживало. Не зная, что сказать, Дина повернулась и молча пошла к выходу, наступая на мусор, спотыкаясь о пустые бутылки. Только сейчас она увидела, что за дверью стоят двое взломщиков. Наталья безразлично махнула им рукой, чтобы пропустили.
Дина проверила время — осталось минут семь. Но что-то мешало ей уйти просто так.
— Что ты будешь делать? Если ты только захочешь — Крис поможет тебе!
У Натальи дернулась губа, а в глазах появилось презрение. Дина и сама понимала, что говорит глупость. Ничего нельзя не изменить, ни перечеркнуть. Раскаяние — не для Эфы, не для гремучей гадюки, пожирающей людей. Казалось, что может быть проще — выложить свою жизнь и сказать: «Я не прав». Сделать шаг, от которого зависит судьба — на этом и на том свете. Но что-то оказывается сильнее…
Девушка переступила порог, но обернулась на Наталью еще раз. Она нашла единственное, что могла сделать для нее.
— Маша, она… когда мы впервые встретились, она сказала, что у нее очень красивая мама. Прощай, и спасибо тебе, — выпалила Дина и ринулась прочь из подъезда.
***
Задыхаясь, двигаясь из последних сил, она побежала. Ее мотало, как пьяную, ноги заплетались, но за несколько минут она все-таки добралась до гостиницы. Не пытаясь отдышаться, рванула к лифту, на ее счастье, только что открывшему свою пасть, краем глаза заметила сидящего на том же месте агента. Приехала на тринадцатый этаж, достала из кармана ключ. Дежурная консьержка даже не подняла на нее глаз. В холле на этаже Дина увидела того самого взломщика, который уехал на лифте. Дина быстро соображала: значит, один внизу, чернявый в соседнем номере, а этот третий. Неужели все? А чего им опасаться? Выдай она, где Змен — и Ян умрет. Нет, все должно произойти так, как назначено.
Не понятно, куда подевался страх, его забрал эпизод с Эфой? Страх перед Зменом превратился в страх опоздать к Змену. А может, страх приберегает силы, чтобы нахлынуть на нее потом и задушить? Дина открыла номер, сразу включила свет. Ага, ну вот и он — почти мистический ужас, медленно вползает в ее сердце... К счастью, комната была небольшая, и Дине понадобилось лишь несколько шагов, чтобы убедиться, что ни в номере, ни в санузле, ни даже во встроенном шкафу никого нет… пока.
Она глянула на часы — ровно шесть, ну может пара минут седьмого. Дина надеялась, что успела. Успокаивая себя, вспомнила, что все ее часы имели привычку спешить. Заперлась изнутри на ключ, вышла на балкон, бросила взгляд в сторону номера тысяча триста девяносто один. На балконе кто-то был, но, услышав ее, скрылся за дверью. Дина не сомневалась, чернявому дано указание не мешать.
Чтобы не сидеть в тишине, включила телевизор, но очень негромко. Казалось, время, только что бегущее с невероятной скоростью, просто остановилось. Однако прошло не более пяти минут, как дверь открыли ключом с той стороны, а потом снова заперли за собой. Сердце, которое до этого бешено колотилось в груди, замерло, словно остановилось совсем, она не могла сделать вдох.
В комнату вошел Макоев. При всем ужасе положения Дина не могла не заметить, что выглядит он очень привлекательно. Сейчас он, в отличие от прошлого раза, был в превосходной физической форме, одет с иголочки, модно пострижен. Все портили его ледяные глаза... Дина вскочила на ослабевшие ноги, внутри у нее скрутило от страха. Она старалась скрыть его, выглядеть спокойной — зачем доставлять ему лишнее удовольствие?
Ну, вот, собственно, и все. И почему сердце отказывается верить в неизбежный конец?
Широко улыбаясь, Змен сделал радушный приветственный жест, словно встретил близкого друга:
— Согласись, я облегчил тебе эту поездку, как мог, — он словно продолжал случайно прерванный разговор, — доставили без всяких усилий с твоей стороны, буквально, как хрустальную вазу.
— Та, которая привезла меня сюда — поверить не могу, что она...
— Марго? Да нет, она такая же верная дура, как твой Мазовецкий. Просто глупа, как пробка.
Чтобы оттянуть время, Дина спросила:
— Но ведь здесь действительно намечалось...
— Конечно, иначе бы ваши поняли, что вызов — ловушка. Не спрашиваю —уверен, ты справилась. Но прости, не успел полюбоваться.
— Когда Крис узнает, он все равно вычислит...
— Вот только это будет не раньше, чем завтра, — жестко усмехнулся Макоев, — а нас здесь завтра не будет. Забудем о нем. Нам с тобой совсем не до него сейчас, правда?
И Змен, приблизившись, провел рукой по ее щеке. Дина похолодела от страха. Она быстро отпрянула на два шага назад и заговорила:
— Я ведь пришла, как было оговорено? Условие выполнено?
— Да, умница, девочка... Сейчас ты закроешь связь ото всех своих, и будем считать вечер начавшимся.
Он стал серьезен, почти мрачен. Глумливая издевка исчезла из его голоса, но это напугало ее еще больше.
— Ответь мне! Я пришла вовремя, я здесь, значит, Крис не умрет?
— Да нет же... По крайней мере, не сегодня.
— Но ты ведь не оставишь его в покое?
Макоев нахмурился.
— Детка, ты начинаешь меня злить. Я думал, ты тоньше, честное слово. Неужели после нашей встречи ты еще можешь думать о Ромке? Неужели нас можно сравнивать?
— Да, сравнивать вас нельзя, — горько усмехнулась Дина.
— Что он сделал ради тебя? — продолжал Змен, снова приближаясь к ней. — Отдал что-нибудь? Пошевелил хоть пальцем? И сколько я занимаюсь тобой — подумай об этом!
— А что должен был отдать Крис? — Дина пыталась перемещаться, видя, как он отрезает ей пространство.
— То, что он, да и никто в здравом уме не отдаст. Я потом расскажу. Но мне надоело говорить о Ромке. Завтра он все вспомнит и узнает, что ты со мной. Вот на это я бы хотел взглянуть.
— И будешь разочарован. У него другая девушка, он не станет долго страдать.
— Завел-таки? Ничего. Одно другому не помешает, все по плану. А хочешь, угадаю, на кого он тебя променял? Я помню всех ваших куколок…
— Не хочу…
— И нравится тебе после этого Ромка? Ну и глупый, небось, видок у него был эти дни.
— Нравится, — твердо сказала Дина. — Очень.
Макоев теперь был совсем близко. Он прищурился и провел большим пальцем по ее подбородку:
— Просто ты не настоящая женщина, настоящая бы тебе объяснила…
Все это время, разговаривая, Дина готовилась. Медлить дальше было нельзя. Руки ее все еще дрожали, но она, как могла, сконцентрировалась и нанесла самый мощный удар, на который только была сейчас способна, вложив в него все оставшиеся силы, причем не по воздуху, а прямо в точку на лбу чуть повыше глаз. Удар получился куда слабее, чем должен был, но ее указательный палец все равно ощутил, как волна разрушительной энергии вошла ему в мозг. Поэтому Дина с ужасом отшатнулась, увидев, что Змен не свалился замертво, а только сделал шаг назад, как если бы она шутки ради просто ткнула ему пальцем в лоб.
— Не трать силы, малыш, — усмехнулся он. — Ты забыла? По условиям ты теперь принадлежишь мне, а значит, не можешь нанести мне энергетический вред. Иначе тебя пришлось бы держать на привязи. А это такая гадость...
— Еще ведь не тридцать первое... — выдохнула Дина.
— Тут ты права, хотя осталось немного. Но почему-то это уже так. Ты становишься моей, ты уже практически моя, это же очевидно. Все эти месяцы я притягивал тебя к себе — ты разве не чувствовала? А еще я гораздо сильнее тебя, разве не так?
Конечно же так, безнадежно подумала Дина. А еще его подружка Эфа забрала у нее последние силы. Зато гнев нарастал в ней волной.
— Самовлюбленный ублюдок! Что ты собираешься делать со мной? Мучить, пытать, что?! — выкрикнула она и заметила алчность в его взгляде.
— Какая пошлость... Уж не думаешь ли ты, что мне доставляет удовольствие вгонять иголки под ногти или тушить об тело сигареты? — раздраженно произнес Змен. — Такими игрушками развлекаются примитивы типа Хатрайда и Чина. Хотя Чин, кажется, уже больше не развлечется... Ну, туда ему и дорога, парень давно нарывался. Ромка, небось, прыгает от радости — поймал китайца! Ничего, завтра уже не попрыгает.
— А тебя прикалывают муки душевные, да?
— Ну... не только...
— Так что ты будешь делать?
— Ты, может, и не поверишь. Но я хочу... любить тебя. По-настоящему, — он произнес это тихо, акцентируя на последнем слове.
Ледяное пламя в его глазах чуть притухло, а во взгляде появилась напряженная точка. Он как будто всматривался в свою жертву, изучал ее.
— Боже мой... — Дину передернуло от отвращения. — Да ты вообще-то понимаешь смысл этого слова?
— А его не надо понимать, достаточно знать древние языки. Любить — значит владеть, обладать.
— Бедняга... Нет, мне в самом деле жаль тебя! Любить — это значит дарить и отдавать. Даже жизнь.
— Крис начитал вам проповедей? Знаешь, его растил католический ксендз. Так чего ты тогда волнуешься? Смотри, у нас с тобой полный консенсус. Я хочу взять, ты — отдать... Ну, так начнем? Милая комнатка, — Змен обвел глазами номер.
Так вот какую пытку Макоев уготовил ей! Вот что должен будет узнать Ян, когда все вспомнит…
— И не мечтай. Лучше иголки под ногти.
Змен усмехнулся, а алчный блеск в глазах разгорелся заново.
— Нет, малыш, мне это радости не доставит. Еще раз повторяю, ты не у Хатрайда. Я люблю искусство и тонкость. Поверь мне, ты останешься довольна.
Внезапно он приблизился к ней вплотную, заставив попятиться и вжаться в стену. Взгляд его изменился, стал странно-сосредоточенным. Последними остатками сознания, уже готового оставить ее, Дина поняла, что попадает под воздействие сильнейшего гипноза. Воля к сопротивлению покинула ее. Теперь все действительно кончено, зачем ей бороться…
Так какая же упрямая частица души все еще держит ее сейчас, не дает покориться? В голове всплыли слова Яна: «Вот Дина практически полностью осталась собой». Ян... Ян! Да вот же он, Ян, перед нею, любимый... наконец-то... Какое наслаждение ощущать прикосновение его губ, ласковые руки, прижаться к нему, быть с ним, смотреть на него... Смотреть? Надо открыть глаза... Но что с твоими глазами, Ян? Почему они такие страшные, голубые, отвратительные?
В один миг Дина освободилась от чар и резко отпихнула от себя ненавистного человека. Ей показалось, что Змен ошарашен. Сузив глаза, он непонимающе смотрел на нее следующие несколько секунд.
— Еще интереснее… — проговорил он и алчность в его глазах зажглась с новой силой. — Малыш, у тебя большое будущее, Наташка еще будет подносить тебе тапочки. Ты права, зачем нам иллюзии? Пусть все будет по-настоящему.
Он несколько секунд задумчиво разглядывал ее.
— Что ты испытываешь? Я вижу в твоих глазах ужас. Но это не то, чего я сейчас хочу.
— Чего же ты хочешь? — бессильно произнесла Дина. — Что может быть в моих глазах, кроме ужаса?
— Ты, видно, не совсем поняла меня, — медленно проговорил он. — Ты что, решила, я маньяк из подворотни, накажу Ромку, а потом выкину тебя или убью? Тогда слушай: у нас с тобой есть будущее. Ты для меня не просто способ отомстить Мазовецкому. Я долго изучал твою фотку, я знал, что он выберет тебя. Ты сильная, и даже не знаешь, насколько. Не ломаешься, не ползаешь, как Наташка, в ногах. Меня заводит даже твой гнев. Со мной ты увидишь, как можно жить на другом уровне, будешь смотреть на всех с высоты птичьего полета.
Дина непонимающе уставилась на него. Змен делает ей предложение? Наверное, она должна быть польщена... Она вспомнила свое открытие, что небезразлична ОВ. Господи, сейчас все происходит, как будто в кривом зеркале. Этот похожий на Яна молодой человек, особый агент Взлома, заявляет, что нуждается в ней? Значит, Эфа не зря сходит с ума от ревности. Слова Макоева — не издевка, он, и правда, решил завести себе новую игрушку.
— Я все подготовил, — продолжал он. — Завтра, когда Крис станет искать тебя, мы будем далеко. Знаешь, сколько женщин тебе позавидуют?
— Сколько? Сколько кукол ты уже сломал?
— А если я скажу, что ты станешь исключением? Какие чувства ты испытаешь тогда?
— Те же самые... Сергей. Других у меня быть не может. Ты же изучал мою фотографию.
— Тебе лучше посмотреть на это иначе. Потому что, с тех пор, как Рома продал тебя, другой дороги у тебя нет.
— Я не буду смотреть на это иначе. Никогда. И что ты сделаешь? Как добьешься своего на этот раз? Шантажом ты привел меня сюда, но гипноз не получился. Остается только насилие.
Дина смотрела на него почти без ненависти.
Откуда в самый неподходящий момент в ней берется эта иррациональная жалость к Врагу? К тому, кто может сделать сейчас с ней все, что угодно? Но как не пожалеть человека, который не умеет добиться любви, не прибегая к насилию, гипнозу или запугиванию? Даже Наталью, которая любила его по-настоящему, последние годы удерживали возле него лишь совместные преступления. И еще — дочь.
Ей на секунду показалось, что Сергей растерян. Но это только на секунду.
— Ты права, умная девочка. Остается насилие, — спокойно ответил он. — Для первого раза сойдет, не страшно.
В его взгляде больше не было ни вопроса, ни растерянности. А только металл, ледяная пустыня, черная дыра. «А вот теперь все», — подумала Дина.
И вдруг в ней самой что-то резко изменилось. Она ощутила неведомый прилив сил, почувствовала безмерную свободу. Видимо, что-то изменилось и в ее взгляде, потому что Змен резко сделал шаг назад и начал поднимать руку. Но внезапность сыграла свою роль, все произошло в доли секунды. Откуда-то Дина знала, что делать. Она сложила ладонь в кулак и нанесла в ту же самую точку повыше переносицы удар сокрушительной силы. Змен рухнул, как подкошенный, к тому же еще и ударился головой о деревянную спинку кровати. На часах было шесть восемнадцать...
____________________________
Продолжение - Глава 17.
Начало - Глава 1 , Глава 2 , Глава 3 , Глава 4 , Глава 5 , Глава 6 , Глава 7 , Глава 8 , Глава 9 , Глава 10 , Глава11 , Глава 12 , Глава 13 , Глава 14 , Глава 15