Человек объявил войну своему государству. Кому он друг и кому он враг? С точки зрения друзей государства, он враг. С точки зрения врагов государства, он друг.
Вот, например, Ремарк. Он ненавидел фашизм и сделал все, чтобы стереть его с карты мира, как грязь со стола. Его народ в борьбе за свое счастье сплотился вокруг национального лидера, а Ремарк примкнул к врагам. Значит, писатель - предатель? Но те враги - это герои, которые воевали с фашистами, и подвигом которых мы тут все гордимся, а значит, Ремарк тоже герой?
Он публично ненавидел существующий строй и тем самым очень злил патриотов своей страны. Гнев их был так страшен, а урон от писательской деятельности был так велик, что они убили его сестру, а книги, которые он написал, сожгли в огромном костре. Патриоты праведно бесились, видели в нем иностранного агента и считали, что он плюёт в свою отчизну, получая за это кровавые деньги от врага. И если бы они могли его достать, то разорвали бы зубами на тысячу маленьких частей.
А Ремарк говорил о том, что любой народ состоит из людей и люди эти важней, чем их род, и важней, чем их вождь. Потому что человек - это звучит прекрасно. А так же грустно, весело и разнообразно. И никакие национальные группировки, никакие родные пепелища, никакие отцовские гробы не смогут сделать нас счастливыми всерьез. Потому что человек живёт только свою жизнь. Каждый, кто в нее приходит, становится единственным, а всё, что в ней происходит, оказывается неповторимым.
Можно жить в другой стране и любить ее не меньше чем родной город. Можно смотреть в глаза иностранцу и видеть в нем кровного брата.
Но соотечественники Ремарка верили в это время совсем в другой мир. Интересы всего рода были для них важней, чем отдельно взятый его член, а жители чужих степей, вообще, считались нерукопожатны. А Ремарк считал, что их национальный патриотизм - это всего лишь глупый родоплеменной анахронизм. Следовательно, он был их национальный враг. А для их врагов он был друг.
Но зачем человеку надо ссориться со своим племенем? Когда война с соотечественниками становится мерой борьбы добра со злом?
Причина такого поступка важнее, чем род и дороже, чем дом. Она называется: голос личной совести. Этот голос делает человека одиноким морским волком, идущим против страшных ветров. Этот голос делает человека сказочно прекрасным во многих глазах. Этот голос делает человека смертельно опасным для местных царей. Повинуясь ему, люди рисковали собой. Повинуясь этому голосу, люди делали землю лучше. Они, а не батальоны соглашателей, которые готовы поклониться любому дракону, лишь бы он обещал на завтрак компот и понятную жизнь. Дракон будет делать вид, что заботится о них. Он станет говорить о любви, возведя в добродетель закон. Но если он услышит этот голос личной совести, то закон ему позволит стрелять. Он будет реветь во все свои головы, и оглохшие люди никогда не услышат этот голос. Они будут думать, что его обладатель просто служит другому дракону. А чтобы жизнь была совсем проста и ясна, дракон внушит тем, кто в него верит, что вокруг живёт всякая шваль (жиды, пиндосы, гейропейцы, чурки, укропы, редиска). И в этом случае у них, действительно, появится много врагов, потому что никому не нравится взбесившаяся толпа, которая видит в других только выдуманную дрянь. И значит, голос совести никогда не будет молчать. Как плач младенца и как речь мудрого старца, он будет слышен всем, кто способен его узнать. И он обязательно победит и сокрушит все царства, потому что он всегда прав. Но голос личной совести, который заставил Ремарка объявить войну своей взбесившейся стране, не позволил ему смотреть на неё в прицел со стороны победителей. Великий писатель старался не стрелять, как мог. Он разорвал цепь зла и не убил ни одного своего даже самого мерзопакостного соплеменника. В отличии от своих бесноватых сограждан, которые с чувством великой справедливости отрубили голову его сестре, он не оскотинился. Он ничего и никому из них не отрубил в ответ. Хотя, с точки зрения родоплеменного закона, имел на это полное право. Но он был из другого теста. И поэтому опять остался один. Воин в своём поле.
м поле.