4 декабря.
Очереди, бесконечные вереницы страждущих попросить помощи у Икей. Один искатель сменяет другого, на фоне серого неба и торчащих во все стороны веток, раздетых донага, деревьев. Скоро помойки превратятся в иллюзорный тотем, очарованных странников, совершающих набеги на мусор и объедки, ради набега. Сам факт, урванного с верхов, яркого пакета, является доказательством причастия к истинной вере мусорного ветра. Прилично одетые люди, мужчины, сгорбленные под давлением мусора, женщины – дворники и ряженные под дворников подозрительные лица – все они создают незабываемую атмосферу праздника. Вид их, как будто они объелись от пуза лихого горя, лишь внешняя оболочка – защитный механизм от непосвященных, случайных прохожих. На самом деле, все личности вертящееся возле помоек – мазаны одним миром. Миром, отделяющим зерна от плевел, но предпочитающие смысловую нагрузку, пустым звукам. Они наполняют свои жизни – светом помоек, выбираясь навстречу радуге по субботам и воскресеньям. Они перемалывают в порошок, крепкими челюстями – вмерзшие в лед плоды хурмы и граната. Они соблюдают диету.
5 декабря.
Воруют крепко, по-черному, пилят государственный бюджет, растаскивают потихоньку деревья и реки в борсетки, коробки, кошельки. В чемоданы без ручек. «Тащи с работы каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость».
Каждый человек, хоть раз в жизни, должен что-нибудь свиснуть. Из магазина, со стройки, из квартиры соседа, и если он не попался с лету, если его вовремя не остановили – он обязательно провернет темное дельце еще раз. Лучше всего, безопаснее, брать то, что плохо лежит у государственных образований. У завода – медную проволоку, у фабрики – отрезы тканей, у консервного завода – тушенку и сгущенку. А еще вернее - утащить сразу всю планету Земля, или Вселенную. Припрятать в надежное место, и ждать удобного момента, чтобы спихнуть по дешевке. Только кто купит? Инопланетяне. Больше некому. Взял ребенок, осваивающий жизнь, через песочницу чужую игрушку, не спросив разрешения, а мама его уже кричит: «Положи на место, не бери - чужое». Так делать нельзя. Здесь все твое, здесь все для тебя. Чужое – оно станет только тогда, когда подключатся иные миры, НЛО, гуманоиды, вовлеченные в процесс космической, вселенской распродажи. А детям – портить детство не позволено никому, даже маме. Нравится игрушка – бери, она твоя. Чужое только то, что находится за зоной комфорта, за барьером, который защищает мозг человека от помешательства. Чужое лежит хорошо, а берется плохо. Чужие и чужое – пища для сформировавшегося ума пенсионера. Пенсионер ощущает себя чужим на празднике жизни половозрелых кобелей. Пенсионер – порождение тотальной распродажи. Современное понятие – пенсионер - абсурдно по своей природе. Пионер – первый, пенсионер – получается нулевой. Ноль – фаза – пенсионер. Триумвират отчаяния и горя. Жизнь прошла, пролетела, пронеслась, а самое главное – не украдено то, что планировалось украсть длинными летними вечерами, обидно до слез. И сил, чтобы поднять неподъемное – уже не осталось. Отставка от полноценной жизни состоялась с первой, выданной пенсией. Получил пенсию, бесплатный проезд и таблетку от страха – иди и смотри, новый пенсионер - как снуют и рыскают по улицам и площадям самозанятые граждане. Веселые, нарядно одетые, материально обеспеченные. И зависти уже нет, а осталось только бессильная злоба, вымывающая кальций из старых костей. Парадоксальное понятие: молодой пенсионер, это человек, только получивший пенсионную книжку, и старый пенсионер – гражданин, которому хорошо за 70 – 80 лет. Дискриминация по временному признаку, которого на самом деле не существует в природе. Чтобы не свихнуться, пенсионер, выброшенный из активной гражданской жизни, обязан заняться собой. Свиснуть то, что не свистнул в молодости, долюбить, дошалить, достучаться до небес.
продолжение следует
подписывайтесь