Начало тут.
Шли годы. Марья все также бешено работала. Проекты, проекты, проекты. Жизнь вертелась и крутилась. Не сказать, что она много зарабатывала, денег все равно не хватало. Но ей нравилось то, что она приносит пользу людям. Ей нравилось тешить свое тщеславие, ее гордыня росла с каждым годом все больше.
Арсений учился на пятерки, был отличником и очень послушным мальчиком. Марья им безумно гордилась. И хотя слов любви мальчик не получал, а уж ласки и тем более, Марья всем своим коллегам и подругам хвасталась Арсениными успехами, как своими. На медаль шел. Золотую. От этого гордыня Марьи возрастала еще больше. Какая же она молодец, такого человека вырастила.
Муж тихонько работал, по вечерам пропадал в гараже. Постепенно у мужа начало пропадать зрение. Он как-то осунулся и заметно постарел.
Вырос
Июнь. У Арсения был выпускной в школе. Марья Викторовна купила новое платье, такое розовое, с бантом на боку. Накрасилась у визажиста, сделала прическу в салоне, маникюр, педикюр. В общем, подготовилась по полной женской программе.
Арсений с неохотой шел на мероприятие. Он не любил своих одноклассников, считал их всех тупыми баранами. Новую рубашку, купленную на праздник, надевать отказывался. Напялил школьную форму и причесал волосы — вот максимум его подготовки. Красавчик.
Отец тоже надел свою старую рубашку и какие-то брюки с вытянутыми коленками. Марья посмотрела на мужа, вздохнула и поняла... как же сильно она его ненавидит.
Предательство
Уважение к мужу пропало еще тогда, когда он оставил ее одну в доме умершей матери. Именно тогда она на смерть обиделась на него.
«Такое предательство не прощают», — думала она. И воспитание Арсения она воспринимала как месть. Но вот, прошли годы, а сладкой победы не чувствовалось. Не было удовлетворения от отмщения.
— Ты пойдешь вот в этом? — спросила Марья мужа, презрительно глядя на его штаны.
— Да, а что?
— Ничего. Стой от меня подальше, чтоб никто не думал, что мы вместе.
Мужчина пожал плечами и вышел на улицу.
Вечер удался
Выпускной прошел неплохо. Вот только Марья выпила лишнего, начала приставать к чужим папашам, громко смеялась, запрокидывая голову назад. Жалкое зрелище. Арсению было очень стыдно за мать и вообще за своих родителей. Ну не так все должно быть. Не такие родители должны быть у него.
Дома он закрылся в своей комнате и долго лежал, глядя в потолок и слушая, как ругаются мама с папой. Вернее, не они ругаются, а мама орет. Она вечно орет, когда выпьет. А еще рыдает так громко и показательно, что очень стыдно перед соседями и чувствуешь себя виноватым за все грехи мира.
Утро
Под утро Марья Викторовна разлепила глаза, прошаркала на кухню и сладко зевнула. Голова была в тумане после вчерашнего вечера. Она заварила себе чай, села на табуретку и стала прислушиваться к звукам квартиры. Было подозрительно тихо. Она допила свой чай и пошла смотреть, кто есть дома. На часах было 9 утра.
Мужа не было, сына тоже. Марья набрала мужу, но тот сбросил ее звонок. Потом набрала Арсения. Он ответил, сказал, что скоро будет. Марья успокоилась и решила напечь пирогов. Завела тесто и достала фарш из морозилки.
Когда пироги уже были почти готовы, хлопнула входная дверь. Арсений вернулся домой. Он прямо в обуви прошел на кухню, зло посмотрел на мать и сказал:
— Я буду жить с отцом. Как ты могла? Что ты за человек такой? Тьфу.
Арсений плюнул в пол и развернулся, уходя в свою комнату. Марья выпучила глаза от шока, открыла рот и просто застыла в изумлении. Она ничего не понимала. А ее сын тем временем начал собирать вещи.
— А что, собственно, происходит? —придя в себя заорала Марья Викторовна. Она двинулась вслед за Арсением.
— Ты врала отцу все эти годы! Я не его сын! Вот, что происходит! Ты лживая! Да как ты могла?
Арсений кидал в сумку все, что видел. Он на эмоциях раскраснелся и вспотел. Марья побледнела.
— Как ты узнал.... Он тоже знает? Господи....
— Меньше пить надо. Ты сама вчера проболталась. Все, мы съезжает от тебя истерички.
Марья закрыла лицо руками и заплакала. Сын посмотрел на мать, и ему стало ее безумно жалко. Он подошёл к ней и обнял ее легонько.
— Не уходи! — Марья вцепилась в рукава сына, — не оставляй меня!
— Мам, отпусти. Пока.
Продолжение читать здесь.