Таня с горящими глазами слушала Виктора, а потом вдруг встала и как-то торжественно произнесла:
– Дядя Витя, а я хочу тебе стихотворение прочитать.
– Что за стихотворение? – удивился мужчина.
Стихотворения Редьярда Киплинга «Заповедь» было написано в 1910 году, Михаил Лозинский перевел его на русский язык в 1936 году. Это был первый перевод этого стихотворения на русский, некоторые до сих пор считают, что он не только самый удачный из переводов, но даже лучше оригинала. Но Таня не была литературоведом; стихотворение она хотела прочитать, потому что ей казалось, что оно созвучно жизненному пути Виктора, которому не просто так медсестра Маргарита сказала, что имя его значит «победитель». Выучить длинное стихотворение наизусть стоило ей немалого труда, важно было не сбиться и не перепутать никакие слова.
Поэтому она отмахнулась нетерпеливо на вопрос, что за стихотворение и сразу начала читать:
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил – жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы – не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.
Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.
Умей поставить в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело
И только Воля говорит: «Иди!»
Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
…Виктор задумчиво слушал девочку, голос которой при чтении дрожал и ломался. По его щеке стекла слеза, которую он тут же вытер рукавом, сделав вид, что что-то попало в глаз.
– Спасибо! – только и сказал он в ответ.
***
Александра и Виктор прожили вместе долгую жизнь – больше тридцати лет.
...Виктор умер перед новым годом, всего пятнадцать минут не дожил до него. В этом новом году должны были снести их дом. В многоэтажке в центре города им с Александрой должны были дать отдельную двухкомнатную квартиру. Но раз умер, то дали ей однокомнатную...
Александра как-то сразу постарела без него, пригнулась к земле. Начала болеть. Сын Николай приехал за ней и забрал к себе в Чернигов.
– Я была здесь очень счастлива с твоим папой, сынок, – сказала она перед тем, как они навсегда уехали из Ейска, и на глазах её выступили слезы.
– Я знаю, мамочка, – тихо ответил Николай и отвернулся, чтобы мать не увидела, что офицер плачет.
Вместо послесловия
Татьяна Леонидовна Белкина вспоминает: «Скоро мне семьдесят, седина покрыла мою голову. Сколько мне Бог послал? Но послевоенные годы, очень трудные, я с теплотой вспоминаю. Вспоминаю бабушку, вечно работающую мать, доброго отца.
Помню и Виктора Санько. За много лет памятник на его могиле обветшал, но «девочка с большими глазами», как он меня называл, все исправила. Сменила и памятник, и ограду. Но главная память – она в сердце.
Сердце девочки с большими глазами и седыми волосами ноет, память не умирает…»