— Вооот... Тааак…— тихонько приговаривал Лёня, зашивая в мягко-набивную тканевую поноску для собаки бумажные купюры, — Деньги сами в руки плывут, что ж не взять-то? Ну… Немножечко в обход закона, так никому ж никакого вреда. А денежки — вот они! Всё чин по чину. Осталось совсем немного и всё! Аля-улю, гони гусей: только вы меня и видели женушка дорогая и маменька ейная. Свалю от вас подальше… Только спрятать надо деньги-то, а то Калерия Львовна как ФСБ бдит. Прошлая-то заначка — тю-тю… Зато зубы у тёщеньки дорогой, новые стоят… Ишь какая проворная, и дочка такая же, вся в неё! Какой же я был дурак, когда женился! Где были мои глаза?!
Лёня аккуратно перекусил зубами нитку, проверил, надёжен ли шов и остался доволен.
— Вот! Береги Лорд, — он потрепал за шею подошедшего пса, — Береги игрушку-то свою! Никому не давай!
***
Петр Васильевич был давно на пенсии. Жил один. Дети и внуки жили в другом городе, а с женой они находились в разводе. Чтобы было не так одиноко, завел он себе четвероногого друга — немецкую овчарку Герту. Надумал её воспитывать по всем правилам. Ходил на тренировочную площадку. Вычитал в интернете, как следует дрессировать собаку и занимался с ней.
А ещё Петр Васильевич интересовался звёздами, он был астроном-любитель. Для наблюдения дедушка использовал обычный 20-кратный бинокль. Но больше всего он мечтал приобрести любительский телескоп. Даже присмотрел на сайте в интернете. Однако такая оптика стоила немалых денег и, конечно же, находясь на пенсии, Пётр Васильевич себе этого позволить не мог.
— Вот, Герта, смотри, — говорил дедушка, сидя на балконе вечером, — Это Венера — она самая яркая.
Герта послушно задирала морду и вглядывалась в вечернее небо.
— А знаешь, как отличить звезду от планеты? У звезды свет колеблется и мерцает, а свет от планеты ровный, стабильный… Ладно. Пойдем спать, — сказал Пётр Васильевич и потрепал собаку за шею. Герда прошла в комнату и свернулась калачиком на своей подстилке в углу.
— Батюшки! Корм закончился, — сокрушался дедушка на следующее утро, перетряхивая пустой мешок от собачьей еды, — Как я мог забыть? Придётся топать в магазин.
В зоомаркете добрый продавец не только помог выбрать выгодную упаковку корма, но и предложил купить игрушки для собак. Герте невероятно понравилась оранжевая поноска из грубой ткани. Просто расстаться не смогла. Она села рядом с игрушкой и стала пристально смотреть в глаза Петру Васильевичу.
— Ну что ты будешь делать! Ладно, возьму тебе игрушку, сейчас пойдём и испробуем на площадке, — улыбнулся дедушка.
Через час, вдоволь наигравшаяся Герда и порядком подуставший дедушка, пришли домой…
Вечером Пётр Васильевич снова наблюдал в бинокль за звездами на балконе, а верная Герта сидела у его ног.
— А это метеор. Точно. Метеор! Август —это самая лучшая пора для того, чтобы увидеть метеоритный дождь из созвездия Персея — Персеиды… Эх, если бы был телескоп! Я бы может ещё и звезду новую открыл и назвал бы в честь тебя: Герта. А что? Ты умная собака, мой лучший друг, разве не заслужила? — улыбался Пётр Васильевич.
***
На следующий день, собираясь на прогулку, второпях дедушка забыл взять игрушку Герты. Собака бегала по площадке, выполняла задания, которые давал ей хозяин, потом бегала за палочкой, а после неожиданно взяла и рванула к лесу, а вернулась с поноской в зубах, точно такой же, как у неё, оранжевой. А Петр Васильевич и забыл, что их игрушка-то дома осталась, что не брали они её сегодня, так домой с находкой и пришли.
— Откуда ты взяла это, Герта? Это не наша игрушка! Наша новая, а это зашитая какая-то… Смотри вот наша. Теперь две у тебя…— растерянно проговорил Петр Васильевич, когда они зашли в квартиру. Он озадаченно держал в руках обе игрушки. Но собака была ничуть не обеспокоена этим фактом, словно так было и надо, что игрушек должно быть две. Она тихонько гавкнула, как будто бы говоря, что, мол, всякое бывает, и прилегла на свою подстилку.
Вечером дедушка, когда смотрел телевизор, вдруг услышал странные звуки, раздающиеся из угла, где находилась лежанка собаки. Герта сидела на своей подстилке и упоённо разрывала найденную игрушку зубами, придерживая её передними лапами.
— Что ты делаешь? Зачем рвёшь?— возмутился Пётр Васильевич.
Вдруг он увидел, как в распоротом шве что-то мелькнуло.
— Дай сюда! Дай! Герта! Фу! Фу! — отдавал команды дедушка, — Боже, мой, что это? Откуда? — произнёс дедушка, когда ему, наконец, удалось отобрать игрушку.
Сквозь разорванное отверстие виднелось несколько бумажных купюр, аккуратно свернутых в трубочку.
— И что мне теперь с этим делать? — растерялся Петр Васильевич.
А Герта поднялась с подстилки, подошла к двери балкона и, встав на задние лапы, уткнулась носом в стекло. Хвост её при этом ходил влево и вправо, и она всем своим видом выражала нетерпение.
— Не пойму, что ты хочешь? Гулять? Мы же гуляли уже…
Видя, что хозяин её не понимает, Герта сходила в соседнюю комнату, затем вернулась оттуда, неся в зубах бинокль, и положила его у ног дедушки.
—Наблюдать за звездами?.. Телескоп? Ты предлагаешь купить телескоп! Умница ты моя! Как я старый не додумался, никак не пойму, что ты хочешь… Ну, спасибо! Ты значит, клад мне нашла, а я и не понял… Ты моя хорошая, умная собака! Лучше всех! — проговорил Пётр Васильевич, обняв Герту за мощную шею.
***
—Ну, мама! Что ж вы сделали-то, а?! Ну что ж вы сделали?!!— причитал Лёня, воздев руки к потолку.
— Что ты голосишь, как потерпевший? Новую игрушку псу купим, подумаешь, делов-то! — фыркнула Калерия Львовна, смерив Лёню презрительным взглядом, — Ну и хлюпика ты выбрала в мужья, дочь!
Оказалось, что утром, пока Лёня отсыпался в выходной, Калерия вывела Лорда гулять. Ходили они далеко, сначала просто гуляли, потом отрабатывали приёмы дрессировки — поэтому и взяли с собой поноску, а потом, незнамо как, её потеряли… Лорд ещё не очень воспитанный пёс, погнался за кошкой, и, судя по словам тёщи, мог совсем потеряться…
—Хорошо, что вообще вернулся, — сказала Калерия Львовна, — Я его и так-то насилу нашла: звала, звала…
***
— Значит, хочешь, чтобы я звезду открыл, а, Герта? — спросил дедушка, когда они собрались в первый раз наблюдать вечернее небо в новенький телескоп, — Открою, обязательно открою и назову в честь тебя! — засмеялся Пётр Васильевич и потрепал любимицу за ухом.
Жанна Шинелева