(начало истории в предыдущем посте)
Часть 3. Месть Шуры
Из истории с необычной рыбалкой, когда улов нашего бравого лейтенанта составил три щуки, две кефали, одна каспийская минога и один советский подполковник, Шура выпутался с непринужденным изяществом, свалил вину на незадавшихся грузинских браконьеров, которые якобы бросили гранату, а сами испугались и убежали. Александр же как человек рачительный, подобрал улов, чтобы добро не пропадало. Благо свидетелей в радиусе рыболовных действий не было, речные же обитатели хранили гордое молчание.
В Ассоциацию рыболовов Грузии Шурика все-равно не взяли, но командир эскадрильи Карякин взял его себе на заметку. Несмотря на честное слово советского партийного офицера, Карякина терзали смутные сомнения, в виновность грузин-браконьеров Карякин не верил.
Уличить старшего лейтенанта в содеянном и привлечь к ответственности не удавалось, подполковник стал плохо спать по ночам и, что самое страшное, стал плохо летать. Вернее, когда на лётном поле он видел приземистую фигуру Кашурина, летать он вообще не мог, кровь приливала к вискам командира, давление резко повышалось, он бросал гермошлем об бетонку и кричал подраненным зверем: "Уберите его отсюда немедленно, я летать не могу!"
Промаявшись несколько дней, Карякин решил использовать психологическую позицию руководителя и применить административный ресурс под кодовым названием "диктатор".
На старшего лейтенанта Шуру, как из рога изобилия, посыпались многочисленные претензии, нахлобучки и замечания.
.....не отдаете честь.... неуставная форма одежды...небритый....опоздавший... непроглаженная полоска на брюках.... пыль на шкафу....
Не знаю, что доконало Шуру, пыль на шкафу или просто он в принципе не любил замечаний, но Кашурин затаил зло. А когда старший лейтенант затаивал зло, он готовил план мести. Случиться могло все, что угодно.
Сейчас бы Александр, возможно, обратился за помощью к Интернету с запросом в гугле типа: "Как воздействовать на командиров в армии?". Но это был только 1983 год, когда даже слово «презерватив» являлось страшно неприличным, что уж говорить о западных терминах. Приходилось рассчитывать только на себя. Шурина смекалка подсказывала ему, что перво-наперво следует раздобыть строительный гвоздь на 200 миллиметров.
Вот, собственно и все приготовления. Звезды сошлись: гвоздь, молоток, Шура и пустая квартира подполковника Карякина с типовой деревянной дверью .
"В целом, крепление гвоздями менее прочно по сравнению с креплением шурупами", заколачивая гвоздь наискось через входную дверь в косяк, думал Шура. "Но, извлечь гвоздь и разобрать конструкцию практически невозможно без повреждения древесины, а шурупы легко вывертываются из своих гнезд", продолжал рассуждать старший лейтенант, методично работая молотком.
Александр намертво забил дверь квартиры командира эскадрильи и стал наблюдать из укрытия за развитием событий. А события развивались. Подполковник Карякин шел домой, чтобы отобедать борщом, котлетами и тёщиными маринованными грибочками. При мыслях о маринованных грибочках во рту подполковника копилась слюна. Утренняя политработа с личным составам разожгла в нем зверский аппетит, по сторонам Карякин не глядел, а зря.... С нескрываемым удовлетворением и злорадством Шура смотрел как начальник достает КЛЮЧИК и КЛЮЧИКОМ пытается открыть свою дверь. Осознав ситуацию, не в силах сдержать себя, подполковник завопил...
"Разобрать конструкцию практически невозможно без лома и основательного повреждения древесины", вертелось в голове лейтенанта, когда он с чувством исполненного долга направлялся домой.
P . S . Доказательств причастности Шуры и к этому скандальному инциденту не оказалось. Летать, видя на летном поле старшего лейтенанта А. В. Кашурина, командир по-прежнему не мог.
Жена подполковника стенографировала в столицу, с просьбой срочно выслать дефицитные таблетки от давления.