Желудевка и вправду была больше Антоновки - большие дома, резные заборы...Только вот в воздухе пахло смолой и еловыми шишками, а не душистыми яблоками, как в родной деревне.
Василий был в этой деревне однажды и еще ребенком. В те времена это была маленькая деревенька, даже без церковного прихода. Одно только кладбище , да три домика со стариками доживающими свой век. Теперь же звон колоколов Желудевской церкви было слышно далеко за пределами села.
Дом Филиппова Василий нашел почти сразу – единственная изба с высоким каменным крыльцом и флюгелем в виде петушка, за заморский манер.
"Откуда, интересно, средства имеют на такие дома" - думал Воротынцев рассматривая узорчатую роспись на массивной дубовой двери. - "Это ж наверное сотни три серебром одни ворота обошлись"
Постучав, Василий заглянул в избу:
-Есть дома хто?
-Кого там нелегкая принесла? - басом отозвался сидевший за столом Иван Петрович. Хозяин обедал пареной репой и не считал нужным отвлекаться от этого занятия.
- Я бы, батюшка Иван Петрович, про работу хотел справится. Может конюх какой нужен. - потупив глаза промычал Василий. Культю он на всякий случай спрятал за спину. Мало ли как пойдет разговор, не сразу же пугать работодателя.
- Конюх то может и нужен, да только выдюжишь ли…- шумно отхлебнув из пиалы чай ответил Филиппов. - Поди ближе.
Василий шагнул вперёд и замер как вкопанный. Не может быть! Ванька Филиппов и Иван Петрович Филиппов одно лицо?
- Ванька, ты чтоль,- оторопело пробормотал Васька.
Память услужливо подкинула давно забытые воспоминания: вот они с Ванькой вместе бегут на озеро купаться, вот – на салазках катались с горы за деревней…
А в тот день они с Ванькой решили устроить поджог в избе Разумовских. Причина была проста - Марья отказала сватами обоих друзей. Попугать решили, а вышло как вышло - дом вспыхнул словно спичка. Василий шибко переживал, что мать Разумовская с поклоном именно к Воротынцевым пришла. Но Ванька - вот не завистливый - лишь порадовался за друга. Только теперь Василий привечать друга не спешил, мало ли – уведет жену красавицу. А потом Ванька в другую деревню подался. Слухи ходили - женился вроде тоже, да и все на этом. Потому Василий не сразу в тучном бородатом Иване Петровиче узнал своего друга детства.
Иван Петрович встал из-за стола:
- Не ждал я встречи с тобой...Сколько лет прошло. Ты ведь и не изменился почти, только что голова седая. Ступай Василий, и дорогу к моей избе забудь.
- Что ж ты, братец, из-за Марьи поди все сердишься. Так она взамуж говорят ушла, один я кукую. Давай уж миром после стольких лет, делить нам боле нечего.
В сенях что то зашуршало и затихло.
- Да что Мария…Как был ты дурачок, так и остался. Если б не ты так и жил бы я в нищете... Я ж когда пожар схватился, в погреб за дядькой Петром побежал. Еще один недалекий, золотишко побежал спасать. Ну и пришлось пару раз его топориком-то тюкнуть. Пошто ты думаешь я по Марье простил тебя легко? Так бидон с золотыми монетами мне душу грел. Так-то. Так что шел бы ты, Василий, вон, пока тебя тут никто не увидел. Да не баламутил былое. Как бы собак на тебя натравить не пришлось. Тебе сейчас все равно никто не поверит, ежли языком трепать будешь.