(отрывок из романа)
Иоганн бродил по Константинополю, который турки называли Стамбулом, приглядываясь к обычаям здешних обитателей. Он заметил, что женщины на улицах плотно закутаны в одежды, так что даже лиц не видно – одни глаза. Но он слыхал, что так они одеваются, лишь выходя из дома, чтобы взор постороннего мужчины не узрел их красоту. В стенах же своего дома они сбрасывают эти тяжелые мрачные одежды и остаются в весьма легких нарядах. Иоганн вспомнил, что турецкий султан славится своим гаремом, куда отбирают самых красивых женщин. И ему захотелось взглянуть на этих красавиц в их домашней обстановке.
Доктору Фаусту, овладевшему к тому времени всеми видами магии, не составило большого труда сотворить столь густой туман, что он скрыл непроницаемой пеленой ту часть султанского дворца, где располагался гарем. Под покровом тумана Иоганн прошел мимо стражей, застывших от ужаса, ибо они не могли никого разглядеть даже в двух шагах от себя. Но доктору Фаусту туман совершенно не мешал, и потому он увидел, как султан, выйдя из дивана – так у турок называется место, где султан со своими советниками-визирями занимается государственными делами, – заблудился в тумане и никак не мог отыскать Ворота Счастья, которые вели в гарем. Весьма этим озадаченный, султан вернулся в диван, чтобы поразмыслить о случившемся. Тогда Иоганн отправился в гарем знакомиться с его обитательницами.
Появление незнакомого мужчины в гареме вызвало переполох, и застигнутые врасплох женщины пытались закрыть от него свои лица подолами рубашек, оголяя при этом животы, что очень позабавило Иоганна. Он объявил им, будто он ангел, посланный с небес проверить, как султан соблюдает обычаи в гареме, не совершаются ли здесь какие-либо неподобающие действия. В подтверждение своих слов Иоганн сотворил несколько фокусов – засыпал комнату лепестками роз, показал видение далеких земель. Впрочем, само появление мужчины в месте, доступ куда надежно охраняется, и попасть сюда постороннему нет никакой возможности, а также то, что их гость совершенно не опасается за свою жизнь, убедили обитательниц гарема, что пред ними не простой смертный. В честь посланца небес был устроен роскошный пир, столики уставили всевозможными яствами. Жены и наложницы султана разоделись в самые нарядные одежды и танцевали пред столь необычным гостем – Иоганн убедился, что в гарем действительно отбирают редкостных красавиц, да еще искуснейших певуний и танцовщиц. Он расспрашивал обитательниц гарема, не обижает ли их султан, и они признались, что относится он к ним хорошо, но все же бывает им скучновато – не достает им внимания своего повелителя. Ведь их так много, а он один – его на всех просто не хватает. Да, конечно, он великий султан, но даже у него силы не безграничны. Но Иоганн узнал, что, если султан не удосужился за девять лет провести с одной из своих женщин хотя бы одну ночь, она имеет право на развод и может выйти замуж за того, у кого не так много жен, и он способен всем им уделить внимание, а султан обязан снабдить ее приданым. Посланец небес этот обычай одобрил, вот только девять лет – слишком долго. Он велел передать султану, пусть уменьшит этот срок, ибо женщине, безуспешно прождавшей так долго своего часа, трудно будет отыскать того, кто возжелает взять ее замуж. Или же имеет столько жен, запросы скольких он в состоянии удовлетворить, и ни на одну больше. Да, конечно, почетно иметь как можно больше жен, но надо и меру знать.
Женщины рассказали о своем времяпровождении. Ни в чем недостатка в гареме они не испытывают, развлекают друг друга разговорами, пением и танцами, ходят в баню, гуляют в саду при гареме. Вроде бы неплохо, но уж очень замкнуто они живут и весьма смутно представляют себе, что происходит за пределами стен гарема. Посланец небес посчитал, что держат их в чрезмерной строгости – надо бы дать им побольше воли.
Главным своим развлечением гаремные затворницы считали баню, и, рассказывая о ней, так ярко расписывали ее достоинства, что Иоганну захотелось ее посмотреть. Поскольку женщины окончательно уверовали, что он – ангел, они охотно его туда отвели. Турецкая баня состоит из трех помещений, и они вошли в первое из них, где было умеренно тепло. Женщины, сопровождавшие Иоганна, разделись и сели на скамью погреться, чтобы подготовиться к следующему, более жаркому помещению, куда через некоторое время они все последуют. Эта умеренно теплая комната была устроена очень красиво – пол выложен мозаикой, стены облицованы плиткой, изукрашенной разноцветной глазурью. Даже здесь, при умеренной температуре, Иоганну в его плотной одежде стало очень жарко, пот ручьями тек по его лицу, вся одежда взмокла. Он пояснил своим прекрасным спутницам, что ангелы, спускаясь на землю, приобретают свойства людей, поэтому ему так жарко. Тогда женщины предложили ему тоже раздеться, ведь его ангельская нагота не смутит их взора, ведь даже в человечьем обличье сущность у него ангельская. Иоганн так уже освоился с обитательницами гарема, что охотно последовал их совету, и они смогли воочию убедиться, что облик ангела, покинувшего небеса, ничем не отличается от облика земного мужчины. Изрядно согревшись, все прошли в следующее помещение, где было гораздо жарче. Зала была отделана разноцветным мрамором, а посередине находился мраморный бассейн с горячей водой. Женщины расположились на мраморных скамьях, стоявших вокруг бассейна, и Иоганн последовал их примеру. В томных позах женщины наслаждались теплом бани, от горячей воды в бассейне поднимался пар, окутывая дымкой нагие тела женщин, сквозь которую неясно проступала их таинственная красота. Они неторопливо и грациозно соскальзывали в бассейн и столь же грациозно покидали его, чтобы вновь томно раскинуться на скамьях. Иоганну нравился жар бани, он чувствовал, как в каждую пору его кожи проникает тепло, хотелось просто лежать неподвижно, пребывая в покое. Но женщины, посчитав, что они довольно распарились, вдруг все разом поднялись и прошли в третью залу. Иоганн в предвкушении новых ощущений последовал за ними. Там было гораздо прохладней. Посреди третьей залы тоже был мраморный бассейн, и женщины устремились в прохладную воду, которой был он полон. Они весело плескались в воде, брызгались друг в друга, и Иоганн залюбовался сиянием их тел. Он не устоял пред искушением последовать за ними – какое это было блаженство после жаркой бани ощутить прохладу воды. Хотя бассейн был очень просторный, женщины так буйно резвились в нем, что Иоганну волей-неволей приходилось сталкиваться с их упругими телами, что совершенно их не смущало, ведь в бассейне с ними находился сам ангел, и они стремились этими прикосновениями приобщиться к его небесной чистоте, пусть ныне он и пребывает в облике земного мужчины.
Нарезвившись, женщины вышли из бассейна и расположились на мраморных скамьях. Самые расторопные из них, завернувшись в покрывала, вышли, но скоро вернулись с подносами, уставленными блюдами с фруктами, орехами, сластями, кувшинами с холодной, чуть подслащенной водой. Женщины принялись весело болтать, и хотя разговор они вели о разных пустяках, Иоганн их с удовольствием слушал. Иные небрежно набросили на себя тонкие покрывала, под которыми ясно угадывались очертания их красивых тел, но большинство оставались нагими, предоставив Иоганну возможность любоваться их красотой – взоры ангела их не смущали. Их чистые, свежие, румяные тела были восхитительны. Иоганн вдруг вспомнил, что в Европе, измученной эпидемиями, от которых вымирали целые деревни и даже города, появилось поверье, будто болезни вызывают некие смертоносные флюиды, испаряющиеся прямо из земли, и чем чище тело, тем беззащитней оно перед проникновением в него этих болезнетворных флюидов. Поэтому мыться – вредно. Иоганн как врач считал это чушью – иначе эпидемии бушевали бы постоянно, а не с весьма длительными перерывами. Но находились лекари, выдававшие такие бредни за истину, и к ним прислушивались, уверовав в пагубность мытья. Однако мода избегать мыться распространилась только среди считавшей себя просвещенной аристократии, представители которой в страхе перед эпидемиями готовы были не мыться годами, заглушая дорогими духами запах своих немытых тел. Но Иоганн слыхал об одной очень знатной, но смелой даме, которая, несмотря на эти зловещие слухи, продолжала принимать ванны под услаждающую ее слух музыку лютнистов. Она не только не скрывала этого, но даже заказала гобелен, изображающий ее отважные омовения. Простой же народ и горожане, видимо, в силу своей меньшей просвещенности мылись, как и прежде. В Праге, на реке Влтаве, стояли замечательные бани, и Иоганн не раз посещал их. Там он услышал историю о том, как чешский король Вацлав IV поссорился со своими подданными, и они умудрились схватить его и заточить в темницу. Но он отпросился в баню и там сумел уговорить добросердечную банщицу переправить его на лодке на другой берег Влтавы. Так королю удалось сбежать.
Обитательницам гарема, видать, тоже ничего не было известно о европейских поверьях про болезнетворные флюиды, и они не боялись совершать омовения. Им так нравилось проводить время в бане, что они совершенно не торопились покидать ее, и Иоганн узнал, что у них сложился обычай рассказывать здесь самые невероятные истории, в истинность которых они свято верили – зачем же рассказывать небылицы?
Иоганн любовался красивыми женщинами, заточенными в султанском гареме, слушал их истории и думал о том, как не похожа реальность, что их окружает, на чудесный мир, о котором они рассказывают. Здесь, в гареме, роскошь, нега, скука и несвобода – золотая клетка. Все они проданы и отданы родственниками в гарем, где от них ничего не зависит, судьба их предрешена. Да, конечно, и здесь кипят страсти, плетутся интриги, идет борьба за влияние на султана, но все в стенах гарема, вырваться за которые они не вольны. А рассказывают они о смелых, решительных женщинах, что сами устраивают свою судьбу. Здесь, в гареме, женщины покорны всем прихотям своего господина, но в их историях иной мир – там женщины свободно выбирают себе мужчин. И как ни нравилось Иоганну разглядывать прекрасных затворниц и слушать их истории, он чувствовал, что ему не по душе изнеженно-ленивая духота гарема, ему хотелось уйти в мир тех историй, в правдивость которых женщины свято верили. Поэтому, как ни милы были обитательницы гарема, Иоганн надумал их покинуть, тем более что и султану уже надоело искать Ворота Счастья в непроницаемом тумане и ночевать в одиночестве. Пора было вернуть ему гарем.
Вот только куда направиться дальше? Турция произвела на Иоганна двойственное впечатление. С одной стороны, уж очень много здесь было рабов. Их совершенно открыто продавали на невольничьих рынках, где можно было купить повара, умеющего готовить самые изысканные кушанья, искусного цирюльника, конюха, танцовщицу, служанку или наложницу. Казалось, никто не видел в этом ничего предосудительного, все привыкли, что владеть людьми – это в порядке вещей. В Европе тоже было много проявлений несвободы – захват пленных с целью выкупа, из-за моря привозили черных слуг, которых держали на положении рабов, да и белые люди порой попадали в такую тяжелую кабалу, что она мало чем отличалась от рабства. Но все же такой уж откровенной работорговли, как в Турции, не было. Иоганну казалось, что так много рабов в Турции было из-за бесконечных войн, во время которых множество пленных обращалось в рабство. Уж очень турки были воинственны.
С другой стороны, турецкий султан не запрещал в своих владениях ни одной религии. Да, обращение в ислам всячески поощрялось, и только мусульмане считались полностью полноправными подданными султана, а немусульмане обязаны были платить специальный налог. Однако в Турции жило немало христиан и иудеев. Тогда как с большей части Европы мусульмане и иудеи были давно изгнаны. Да и среди христиан разворачивались кровавые войны из-за того, кто из них правильней исполняет обряды. После долгих размышлений Иоганн решил покинуть Турцию, но не возвращаться на Запад, где он по-прежнему не знал, что ему делать, а двинуться дальше на Восток. Ему казалось, что именно там он сможет обрести некое знание, которое наполнит его жизнь смыслом и позволит ему разгадать великую тайну, что не дает ему покоя. Доктор Фауст тепло простился с прекрасными обитательницами гарема, вышел из султанского дворца, взмахнул руками и развеял туман. Уходя, он увидел, как султан спешит к Воротам Счастья. Иоганн разыскал своего коня, которого пристроил на постоялом дворе, вскочил в седло и двинулся к проливу, что отделял Европу от Азии. Путь его лежал на Восток.