Жили в одной деревеньке две сестрицы, старушки-вдовицы.
У одной выросла дочка Дарья. Красавица, каких поискать, ног бы не стоптать. У другой старушки дочку Катериной звали. И на эту девицу похожую мы долго бы искали.
Матушки дочек в строгости-чести держали, к делам добрым приучали. Но, бывает, ученье, как птаха, мимо летает, ни крылышком, ни пёрышком не задевает.
Так вот: одна матушка-старушка тяжко захворала, крепко боль-ломо та к ней пристала. Попрощалась она с сестрой, со всей роднёй, с милыми сосе душками, с кем делилась бе душками.
Пора дочку Дарью звать, слово материнское, последнее, сказать.
Говорит старушка:
– Долго, доченька, топтала я землицу-мать, видно, пришло моё время помирать. Есть к тебе одна просьбица, так, сущая безделица. В сундуке лежит заветный ларец, сработал его моей бабушки отец. От матушки мне достался, теперь тебе остался. Лежит там пояс чудной красоты, мудрёной работы. Кто поясок вышьет до конца, той и счастье встречать у крыльца. На том, доченька, прощай! Живи, да Бога не забывай.
В тот же час Господь старушку прибрал. Говорят: Бог дал, Бог и взял.
Немало люду по старушке горевало, да жизнь такова. А времечко дальше побежало
Живёт Дарья одна, особняком, своим, так сказать, домиком. Живёт в праздности и безделье, изба в запустенье, кто б мимо ни
шёл – у всех удивление.
В хате по углам паутина треплется, в печи редко огонёк теплится. За окном белый день, а в горнице – тень. Всё остальное вокруг такое: куры ушли со двора неизвестно куда; свинка в лесок сбежала, быстрёхонько там одичала.
Долго бурёнка ждала, когда в хлев хозяйка придёт, напоит, вымя помоет, помнёт. Ушла со двора корова, прощай, Дарья, будь здорова! Подошла одна ноченька – убежала и кошечка. На всю
деревню плакал пёс, последним с голодухи еле лапы унёс.
Одна Дарья осталась, злилась, ругалась, только что не кусалась.
Заглянула как-то в кладовую, ещё матушкой собранную для милой доченьки, дарову ю. Вот когда Дарьюшку чуть не перекосило, речи не лишило: не нашла там ни сальца, ни яйца, ни солёного огурца.
Хоть целый день любуется собою, Дарьюшка-душа, в печи да в животе нету ни шиша .
Лени ва Дарья, а смекает: от голода краса её быстро раста ет. Уплывёт румянец, как вешняя вода, что де вице делать тогда?
Вспомнила про ларец, про матушкины слова, чуть закружилась от нетерпения голова. Верно, поясок там, словно в колыбельке, лежит, мастерицу-рукодельницу свою сторожи т. Заботы всей – только кончик, ей-ей, самую малость вышивать-то осталось.
Присела она в углу, схватилась за иглу, нитку вдевает, та мимо ушка ныряет. Никак дело не идёт, а в животе от голода всё сильнее сосёт.
Так придумала: «К тётке пойду, разговор ни о чём заведу, чай, под шумок и сменяю пояс на еду».
Полушалок разбросала, иглу-нитку покидала, завязала узелком и к родне – бегом.
Вот пришла Дарья, стоит, ко со глядит.
Изба у родни маленькая, да со всех сторон ладненькая. Из трубы идёт дымок, есть в ней тёплый уголок.
Под порогом пёс лежит, избу сторожит. Признал бывшую хозяйку, но ластиться не бежит. Плюнула на него Дарья,
замахнулась, не стерпела псина, тут же огрызнулась.
Ох, де вица, иди скорей в дом, припомнит тебе собачка старое, и поделом!
Заходит.
В горнице чисто, светло, хоть оконце одно. Тётушка обед собирает, каравай душистый нарезает. На скатёрке белёной картошечка дымится, молоко в кринке томится, щи да каша.
«Ах, какая еда!» – вздыхает про себя Даша.
– Будь здра ва, дочка, – старушка гостью привечает. – Проходи,
к столу садись, родные мы, не чини сь.
Дарья и не против угощенья, за стол садится без смущенья, за всё хватается, обжигается. Наелась, напилась. «Спасибо» не сказала. Может, слова такого не знала? Отдышалась и говорит:
– Я по делу зашла, ме ну тебе принесла.
Развернула платок, а там – поясок. Увидала его тётушка – охнула, руками всплеснула, в глазах слеза блеснула.
Говорит:
– Памятный кушачок! Завещают его по старшинству в нашем женском роду.
Кривится Дарья:
– Не поддалась мне игла, больно мала . Оставлю шитьё, как есть, а ты за него дай мне чего поесть.
Отмахнулась тётя:
– Забери своё, дочка, шитьё, ох, не рви сердце моё. Что в доме есть – разделю, родню кровную не обделю.
Насыпала она всякой снеди в мешок, еле завязался вершок. Тут Дарья домой заспешила, поясок прихватила и мешок потащила.
– Не поможешь ли сестрице своей картошечку сажать? – спрашивает тётя ласково, как мать.
И-и-и, кума, лови теперь птаху, что зоб по лон наби ла, а
прощебетать забыла!
– Времени нет, – обронила Дарья в ответ.
Да уж, Дарья такая.
Что ж, есть де вица другая. Катеринушка, как она? Управилась ли в огороде одна? С рассветом она коровку подоила, кур-пеструшек покормила и картошечку, успела, посадила, от души её попросила, чтоб бога че уроди ла. Теперь в дом идёт, песню звонкую поёт.
– Устала, дитятко? – спрашивает мать, и, ну, Катеринушку обнимать.
Повечерили они, о том, о сём поговорили, помолиться не забыли, со стола прибрали сь и с Богом спать улеглись.
...
Автор Наталия Помельникова
...
Уважаемые читатели, если у Вас есть истории, которыми хочется поделиться с миром, в чём-то предупредить, поделиться опытом, повеселить или же спросить совета - присылайте, будем публиковать.
официальный сайт автора канала http://lakutin-n.ru/
Почта:Lakutin200@mail.ru
Страница VK https://vk.com/avtor_nikolay_lakutin
Инстаграм https://www.instagram.com/nikolay_lakutin/
Мы совершенно не обидимся, если Вы подпишетесь на наш литературный канал и поставите лайк;)