После окончания института в 1968 годуя работал мастером производственного участка на Уфимском приборостроительном заводе имени В.И.Ленина. Нас выпускников авиационного института старались распределять в основном на предприятия министерства авиационной промышленности. Завод в то время был ещё сравнительно молодым, первые производственные корпуса заработали в 1956 году. Ориентирован завод был на выпуск систем автоматического управления летательными аппаратами и вычислительными системами на борты этих аппаратов- самолетов. У истоков создания этого уникального предприятия стоял Ковалёв Николай Григорьевич, Герой Социалистического Труда, заслуженный деятель науки и техники Башкирской АССР, почетный авиастроитель Союза ССР, почетный гражданин города Уфы. Слыл Николай Григорьевич руководителем строгим, даже жестоким , не прощающим всякого рода проступки, как производственные так и административные, трудовые. Разговор с такими нарушителями был короткий- увольнение. Все работающие знали крутой нрав директора, но и уважали за эти качества. На заводе существовал непререкаемый порядок и дисциплина, люди держались крепко за свои места. Причин беречь своё место работы было много: во первых, очень высокие заработки, даже по сравнению с другими предприятиями отрасли; во- вторых,каждый год завод строил свой дом, квартиры в котором получали работники предприятия, бесплатно, разумеется; в третьих, завод имел свой профилакторий, пионерские лагеря, базы отдыха, одна из которых находилась в Адлере, сеть детских дошкольных учреждений. Первый ледовый дворец спорта в Уфе также был построен на средства УПЗ им. Ленина. Хоккейную команду Салават Юлаев тоже содержал этот завод. было многое, за что можно было дорожить местом на этом заводе. Приём на работу туда был крайне ограничен,как сейчас практически невозможно устроиться на работу в нефтянку или газпром. Только в этих отраслях и обеспечивается более-менее приличная зарплата и социалка. Другие отрасли сдохли, в том числе и авиапром. А ведь это определяющая отрасль. Умерли многочисленные заводы, так, на том же УПЗ им. Ленина в период расцвета работало около 14 тысяч человек, сейчас- чуть больше одной тысячи. ( сведения из открытой печати, а то привлекут ещё за раскрытие государственной тайны). Такое же положение и на других трёх Уфимских бывших гигантах авиапрома, посмотрите в интернете сведения о них.
Итак, работаю в цехе по производству разнообразных корпусов для вычислительной техники. Участок мой расположен на двух этажах, целый день, как челнок туда-сюда. Номенклатура огромная, каждую деталь следует запускать только в соответствии с оперативно-календарной системой планирования и управления производством. Стараюсь держаться на высоте, зарплата меньше трёхсот рублей не бывает, это в 1968 году очень большие деньги, на которые в Москву слетать туда и обратно шесть раз можно было. Мы и летали туда, как сегодня в Чишмы с’’ездить на машине, по стоимости. И вот я не выполняю однажды месячный план, а это значит , что зарплата у меня в этот месяц будет всего лишь 138 рублей. Потеря весьма ощутимая. Но ещё одна неприятность существует: невыпоняющих план всегда вызывает к себе в кабинет на разборку сам директор- Ковалёв. А его крутой характер всем известен. Дня четыре,наверное, жду дня экзекуции. Наконец, вызывают. На ватных ногах иду в здание заводоуправления. Секретарь в приемной справляется, кто я такой и через минуту просит меня заходить в кабинет директора.
Открываю дверь. Язык прилип к губам и я в ужасе, как же я буду отвечать директору на его вопросы, рот-то не открывается, судорожно смачиваю языком губы. Смотрю, Николай Григорьевич улыбается, видит мою растерянность и улыбкой своей меня поддерживает. Я это тоже понимаю, и язык начинает во рту ворочаться, как ему и положено. Да ты проходи и присаживайся, что как истукан стоишь.Пока я мелкими шажками продвигался к стулу, он спрашивает: что, Валерка, план-то не выполняешь? Тут я совсем осмелел, в голове шарики задвигались в поиске правдоподобных оправдательных моментов и я затараторил, не помню уж что. Он рассмеялся и говорит: три мастера в цеху с высшим образованием, один из них ты. И все трое не выполнили план месяца. Позор, марку инженера держать надо. На первый раз прощаю, а повторится такое,-всех троих ремнём выпорю здесь в кабинете, по- отцовски. И я ушёл, понимая, конечно, его слова не буквально, понимая, что второй раз будет последним моим визитом в директорский кабинет. Больше месячный план я не срывал.
Прошло семнадцать лет. Меня избрали председателем профсоюзного комитета Уфимского агрегатного производственно-конструкторского об’’единения имени 50-летия СССР. Это сейчас профсоюзы - ничто, а в те времена они действительно были школой управления. Десятки функций осуществляли профессиональные союзы. Они исполняли бюджет социального страхования, без их санкции руководитель не имел права уволить работника, профсоюзы распределяли жильё, путевки в санатории и на курорты, предоставляли места в детских яслях и садиках, были ответственны за культурно-массовую и спортивную работу. Профилакторий, базы отдыха, пионерские лагеря, дом культуры,базы рыбаков и охотников- это все было зоной ответственности профсоюзов. Пионерлагерь в 30 километрах от Сухуми, хоккейная команда «Авангард», играющая в группе Б и являющаяся резервом спортклуба Салавата Юлаева, касса взаимопомощи- опять моё хозяйство. Авторитет председателя профкома был велик и значительно превосходил авторитет секретаря партийной организации, чем вызывалась постоянная дикая ревность этих самых секретарей. И вот однажды среди рабочего дня дверь в мой кабинет открывается и входит Ковалёв Николай Григорьевич. Я сразу же стал тем молоденьким мастером, каким был много лет тому назад. Вскочил, вытянулся в струнку и спросил,однако: какими судьбами Вы у нас? Он мне поведал очень печальную историю своего увольнения. А сейчас он назначен заместителем генерального конструктора нашего ОКБ и вот ходит знакомится с руководителями предприятия, вступает,так сказать, в должность. А я вас помню, Валерий Фёдорович, как я Вас распекал однажды по поводу невыполнения плана,- говорит мне Николай Григорьевич. Я то конечно этот эпизод помню, но как его возможно помнить человеку, для которого он был буквально мимолетным. Таких эпизодов у него было десятки тысяч. Я ошалевший, спрашиваю, как это можно было запомнить этот мелкий для него случай. Он отвечает: фамилия звучная-Ратников. Этим ответом он меня ещё больше поразил.
Вот такие люди ,как Ковалёв создавали мощь нашей великой Державы. Вся их жизнь, здоровье были отданы этому делу . Великие бессребреники, Сталинской кадровой школы, ответственные до предела, чуткие и внимательные к людям, да не перечесть их качеств. Вряд ли найдутся примеры таким личностям Сегодня. Да и где их искать, промышленности нет никакой, тысячи заводов, созданных Ковалевыми и Фериными, разрушены . В следующем рассказе опишу, за что и кем был уволен Герой труда Ковалёв со своего поста. Прошу вас, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал. Как видите, пишу не ерунду всякую, каким изобилует интернет, а истории реальных людей, истории, не придуманные, тоже реальные. Пишите комментарии.