Полтора года пролетели, моя очередь на ЭКО по ОМС подошла .
Собрав все необходимые документы , я пришла в своему врачу. Врач проверила справки, всё ли подходит в этой огромной куче анализов. И поздравила с возможностью вступить в протокол.
Под довольные взгляды медсестры и репродуктолога я подписала все обязательные бумажки. По завершении этого торжественного момента мне сказали записаться на приём в определённый день цикла, и отпустили домой.
Я записалась на указанный день. Этот день будет считаться первым днём в протоколе.
На приёме моя врач сделала узи, сказала, что всё у меня окей, и отправила в кабинет для получения препаратов для стимуляции.
Я попросила больничный и отправилась в кабинет выдачи лекарств.
Больничный можно было получить с первого дня стимуляции до дня, когда будут известны результаты тестов на беременность. То есть, открыть его мне могли уже сегодня.
Перед кабинетом была небольшая очередь – две женщины.
Но ждать пришлось довольно долго – отпускались лекарства минут по пятнадцать. За время, пока я ждала, набежало ещё человек пять пациенток.
Почему препараты отпускались так долго, мне стало понятно, когда я вошла в кабинет. Мне потребовалось подписать несколько толстых журналов. Затем выслушать подробный инструктаж о хранении и применении получаемых препаратов.
И только после этого я получила на руки лекарства.
Вели меня по короткому протоколу. Врач назначала мне дни, когда нужно было прийти для проверки, как идёт стимуляция.
Все препараты, необходимые для процедуры, выдавались бесплатно небольшими порциями – от приёма до приёма. Только вот дешёвый разжижающий мокроту препарат, который неожиданно мне назначили, пришлось покупать самой.
Как выяснилось, отхаркивающее средство требовалось для разжижения жидкости цервикального канала. Действует ведь оно по всему организму.
Всё остальное время я была дома, занималась делами – ходила за продуктами, готовила, убиралась в квартире. Ставила уколы сама себе, так как больше было некому.
Ставить их надо было в одно и то же время, вечером. В это время муж чаще всего бывал на работе. За всё время приёма препаратов он поставил мне укол только один раз.
Обращаться к кому-то другому – типа болтливой соседки с медицинским образованием, я не хотела. Нанимать кого-то – тем более.
Конечно, это достаточно сложно – сделать укол самой себе. В первый раз у меня от волнения даже дрожали руки. Во второй – уже нет, хотя страшно было всё равно.
Чувствовала я себя нормально. Никаких новых ощущений не появлялось. Голова не болела, живот не тянул. Плакать и смеяться одновременно не хотелось.
Когда врач посчитала стимуляцию достаточной, мне назначили дату пункции.
В кабинете выдачи лекарств в этот день я получила новый препарат – в большом шприце в прозрачной упаковке. Лекарство нужно было ввести строго в определённое время – за полторы сутки до пункции.
Мне несколько раз очень подробно объяснили, как пользоваться шприцом. Я несколько раз очень внимательно выслушала, но ничего не поняла.
Если предыдущие лекарства я ставила себе как-то спокойно, без особого мандража. То вот с этим мегаважным препаратом меня как-то прямо накрыло по полной.
Во-первых, несмотря на очень подробное объяснение при получении, я так и не вынесла для себя чёткой картины как именно пользоваться шприцом.
Шприц выдавался в единичном экземпляре, вещество в нём завершало процесс стимуляции ооцитов, и если что-то пойдёт не так – все уже сделанные усилия уйдут в никуда.
Во-вторых, ответственность дико давила на моё сознание. Мне кажется, именно понимание важности происходящего, необходимость сделать всё правильно, отсутствие права на ошибку и делало меня такой заторможенной.
Хотя может быть, это просто вколотые ранее гормоны так затуманили мой разум.
Но выбора всё равно не было.
Полдня я изучала три картинки в инструкции препарата – о том, как правильно вскрыть упаковку, и в какую сторону поворачивать ручку перед введением лекарства.
А в девять вечера седьмого марта дрожащими руками я вколола себе препарат.
Девятого в десять утра была назначена пункция.