ЭЛИКСИР МОЛОДОСТИ
АЛЬБЕРТ БИГЕЛОУ ПЕЙН
Автор книг "Хлебная линия", "Елизавета", "Марк Твен: биография" и др.
ТОГДА бесполезно пытаться. Каррингфорд опустил руку с книгой себе на колени, а потом с колен на бок. Его глаза мрачно смотрели в огонь, который постепенно угасал.
-Наверное, я старею, - сказал он, - вот в чем причина. Книги так же хороши, как и прежде,—во всяком случае, старые. Только они меня больше не интересуют. Это потому, что я не верю в них так, как раньше. Я вижу их всех насквозь. Я начинаю разбирать их на части, как только начинаю читать, и, конечно, романтика и гламур не выдерживают препарирования. Да, это потому, что я старею, вот и все. Такие вещи идут с молодостью. Я помню, как отказывался от обеда ради новой книги, когда свежий журнал вызывал у меня положительные эмоции. Я его где-то потерял, каким-то образом; интересно, почему. Это ужасная потеря. Если бы мне пришлось прожить свою жизнь заново, я бы, по крайней мере, постарался не разрушить свою веру в книги. Сейчас мне кажется, что это единственное, что стоит сохранить на старость."
Книга выскользнула из руки, висевшей у него на боку. Тлеющие угольки раскололись и, упав вместе, подняли вверх язык обновленного пламени. Мысли Каррингфорда ускользали в объезды.
-Если бы только можно было прожить свою жизнь заново! - пробормотал он. - Если бы можно было снова стать молодым!"
Сейчас он не думал о книгах. Вереница "если" выплыла из прошлого—череда возможностей, где, обладая привилегией выбора, он выбрал неправильное, непоправимое.
-Если бы только можно было попробовать еще раз! - прошептал он. - Если бы только можно было! Боже мой!" Что-то похожее на мягкие шаги по ковру заставило его резко обернуться. -Прошу прощения, - сказал он, вставая. - Я тебя не слышал. Наверное, мне это приснилось."
Перед ним стоял человек, явно незнакомый.
-Я пришел тихо,- сказал он. - Я не хотел вторгаться в ваши мысли. Это меня заинтересовало, и я почувствовал, что могу быть полезен."
Каррингфорд пытался вспомнить лицо этого человека—прилежное, чисто выбритое лицо,-чтобы связать его и стройную фигуру в черном с именем. В его квартире бывало так много приятных, праздных людей, которые приходили и уходили и приводили своих друзей, если им хотелось, что Каррингфорд не удивился, столкнувшись с человеком, которого не мог узнать. Он уже собирался протянуть руку, сознаваясь в отсутствии памяти, когда его посетитель заговорил снова.
-Нет, - сказал он мягким, спокойным голосом, - вы бы не узнали, если бы услышали. Я никогда не был здесь раньше. Мне не следовало приходить сейчас только потому, что, проходя внизу, я услышал, как ты думаешь, что хотел бы снова стать молодым—прожить свою жизнь заново, как говорится."
Каррингфорд несколько мгновений смотрел на гладкие, четко очерченные черты лица и стройную черную фигуру своего посетителя, прежде чем ответить. Он привык ко многим любопытным вещам, и мало что его удивляло.
- Прошу прощения." - вы, кажется, упомянули, что слышали мои мысли, когда проходили по улице внизу?"
Стройный человек в черном поклонился.
- Хотел бы я, чтобы ты снова стал молодым, чтобы у тебя была еще одна попытка в игре жизни. Я думаю, что это была именно та мысль."
- А могу я спросить, у вас есть привычка слушать, как люди думают?"
- Когда их мысли интересуют меня, да, как можно подслушать интересный разговор."
Каррингфорд откинулся на спинку стула и жестом пригласил гостя сесть. Колдун или неуравновешенный, он, скорее всего, окажется отвлекающим маневром. Когда ему пододвинули сигары, он взял одну, закурил и молча закурил. Каррингфорд тоже курил и смотрел в огонь.
-Вы говорили, - начал он наконец, - что улавливаете интересные потоки мыслей, словно подслушиваете обрывки разговоров. Я полагаю, вы находите этот процесс таким же простым, как обычное слушание. Только это кажется немного ... ну, необычным. Конечно, это только мое мнение."
Стройный мужчина в черном слегка кивнул.
- Эта способность не является чем-то необычным, она универсальна. Она еще только неразвита, неуправляема. То же самое было и с электричеством поколение назад. Теперь он стал нашим самым полезным слугой."
Каррингфорд пристально посмотрел на посетителя. Это не казалось несущественной фразой помутившегося мозга.
-Вы меня заинтересовали,- сказал он. - Конечно, я много слышал о таких вещах, и у всех нас были проявления, но я думаю, что никогда прежде не встречал никого, кто мог бы контролировать—демонстрировать, если хотите,—эту особую силу. Это что—то вроде ментальной радиосвязи-бессловесной, если позволите."
- Да, истинная радиосвязь, то, к чему мы приближаемся,—речь разума к разуму. Наши умы легко настраиваются на волны взаимного интереса. Когда один вибрирует, другой на той же волне отвечает ему. Мы всего лишь музыкальные инструменты: аккорд, ударивший по пианино, отвечает на настроенную арфу. Любой сильный взаимный интерес формирует ключевую ноту ментальной гармонической вибрации. Нам нужно только развить ментальное ухо, чтобы слышать, ментальный глаз, чтобы видеть."
На лице Каррингфорда снова появилось усталое выражение. Это были банальные, знакомые фразы.
-Кажется, я уже слышал почти все это раньше, - сказал он. Затем, пока его гость молча курил, он добавил:-Я только удивляюсь, как получилось, что моя мысль о прошлом и его безнадежности задела струну или ключевую ноту, которая заставила вас подняться по моей лестнице."
Стройная черная фигура поднялась и, пройдя через комнату, остановилась перед Каррингфордом.
- Когда я проходил мимо вашей двери, вы говорили, что хотели бы прожить свою жизнь заново, если бы могли. Вы думали: "Если бы можно было снова стать молодым! Если бы только можно было попробовать еще раз! Если бы только можно было! " - так, кажется, вы думали."
Каррингфорд кивнул.
-Это была моя мысль, - сказал он, - через какую бы магию ты ее ни получил."
- И могу я спросить, было ли за этой мыслью искреннее желание? Вы имели в виду, что действительно прожили бы свою жизнь заново, если бы могли? Что, если бы вам представилась возможность пройти обратный путь к новому началу, вы бы приняли ее?"
В тихом голосе мужчины слышался напряженный интерес, в его полузакрытых глазах-нетерпеливый блеск, в позе стройной черной фигуры-ожидание. У Кэррингфорда было такое чувство, будто его отбросило назад, во времена колдовства и колдовства. Он смутно подумал, не заснул ли он. Что ж, он доведет свой сон до конца.
-Да, я бы прожил свою жизнь заново, если бы мог, - сказал он. - На этот раз я все испортил. Я знаю, что мог бы играть в эту игру лучше, если бы Судьба дала мне новую руку. Если бы я мог начать снова молодым, со всеми возможностями молодости, я бы не так часто выбирал то, что беднее."
Длинные белые пальцы гостя Каррингфорда скользнули в карман жилета. Теперь они вытащили маленький яркий предмет и поднесли его к свету. Каррингфорд увидел, что это флакон, наполненный прозрачной золотистой жидкостью, которая мерцала и дрожала на свету и никогда не останавливалась. Его обладатель некоторое время рассматривал его из-под полуопущенных ресниц, затем положил на стол под лампой, где оно продолжало мерцать и дрожать.
Каррингфорд наблюдал за ним, зачарованный, почти загипнотизированный его чудесным блеском. Несомненно, в этом была магия. Этот человек был алхимиком, своего рода реинкарнацией из какого-то забытого дня.
Гость Каррингфорда тоже наблюдал за флаконом. В комнате, казалось, стало очень тихо. Через некоторое время его тонкие губы приоткрылись.
- Если вы действительно готовы признать неудачу, - начал он медленно, тщательно подбирая каждое слово, - если за вашим желанием скрывается искреннее желание вернуться в молодость и начать жизнь сначала, если это желание достаточно сильно, чтобы вырасти в цель, если вы готовы к эксперименту, то там вы найдете средства. Этот флакон содержит самую суть жизненной силы, истинный эликсир молодости. Это не волшебный фильтр, как я вижу по вашей мысли, в которую вы верите. Нет никакой магии. Все, что есть, принадлежит науке. Я не некромант, а ученый. С детства я изучал самые тонкие тайны жизни. Я решил много таких. Наконец-то я разгадал тайну самой жизни. Он содержится в этом золотом флаконе, эликсире для обновления тканей, восстановления клеток истощенного тела. Если следовать моим указаниям, ты станешь не старым, а молодым. Седина в волосах исчезнет, морщины разгладятся, походка станет бодрой, пульс учащенным, сердце запоет молодостью." Говоривший помолчал, и его серые глаза остановились на Каррингфорде, словно проникая в самую его душу.
- Это займет некоторое время, - продолжал он, - поскольку естественные процессы распада не быстры, естественное восстановление не может быть поспешным. Ты можешь вернуться туда, куда захочешь, даже в раннюю юность, и начать все сначала, если пожелаешь. Вы готовы провести эксперимент? Если это так, я передам средства в ваши руки."
Пока его посетитель говорил, Каррингфорд был полностью поглощен своими мыслями, переполненный странными чувствами, слишком изумленный, слишком растерянный, чтобы говорить.
- Я вижу, что вы сомневаетесь в подлинности и действенности моего открытия, - продолжал ровный голос. -Я помогу, - он достал из внутреннего кармана карточку с фотографией и протянул ее Кэррингфорду. -Снимок сделан три года назад. Мне тогда было под восемьдесят. Сейчас мне, пожалуй, около сорока пяти. Я мог бы быть моложе, если бы захотел, но сорок пять-это возраст достижения, зрелый возраст. Человечество нуждается во мне в сорок пять."
Каррингфорд посмотрел на фотографию, потом на лицо перед собой, потом снова на фотографию. Да, они были одинаковы, конечно, они были одинаковы, но с разницей в годы. Необычные глаза, чистые, необычные очертания были безошибочны. Даже любопытный блеск в глазах присутствовал.
-Наследство,- объяснил посетитель. - Достаточно ли идентификации?"
Каррингфорд ошеломленно кивнул и вернул фотографию. Любые сомнения в подлинности этого странного существа или его науки исчезли. Его единственной мыслью сейчас было то, что стареть не нужно.