Меня вернули в мой номер, похожий на каюту корабля. Они даже заменили поломанный мной монитор и пополнили запас минибара. Ну прямо отель четыре звезды, а не тюрьма. Вот это как раз и настораживало больше всего... Я понимал, что скоро придёт Лукреция, окончательно меня оболванить своими чарами. Я спешил вырваться из этого сладкого плена, пока моя золотая клетка не захлопнулась навсегда.
Если Брут уже восстановился после обмена разумами, то он начнёт отвлекать их внимание, чтобы выиграть для меня фору. Я включил проекцию кубинского пляжа. Её яркий свет ослепит видеокамеры и датчики движения, или что тут у них в будущем вместо камер? С помощью штопора мне удалось оторвать одну плитку на полу. Под ней проходили какие-то контакты и схемы. Если устрою короткое замыкание, то возможно ионные генераторы вырубятся до перезагрузки, если у них нет автономного питания, или бесперебойников. Я вылил остатки бензина из зажигалки Католика на самую внушительную плату, но поджечь не удалось: не сработал кремень. Надо было тогда притырить огниво Линкольна! Я безуспешно искал в комнате спички, пока не услышал женские шаги в коридоре. Я никогда в жизни не запирался от красивой женщины! Мне не удалось заблокировать дверь: Лукреция ворвалась внутрь. Поняв, что я опять пытался сбежать, она рассердилась и бросилась на меня с кулачками. Пропустив пару серьёзных ударов в корпус, я слишком поздно врубился, что имею дело с крутым противником. Женщин глупо недооценивать, я вынужден признать, что они во всём нас превосходят, даже в драке... В прошлый раз она притворилась спящей и специально дала себя скрутить, а я не понял, что со мной просто играют в кошки-мышки. Я потерялся под градом жёстких атак в нокдауне, который грозился вот-вот перейти в нокаут.
Неожиданно что-то огромное сзади схватило мою невесту. Я вскочил на ноги и, как истинный джентльмен, поймал ручки дамы, чтобы она не сумела вырваться из захвата Брута. Вот так, рыцарь и горилла, вдвоём победили одну хрупкую девушку... Я нежно поцеловал связанную Лукрецию: она с непониманием улыбнулась через кляп.
- Милая, мы не враги. Даже если бы я помнил, где находится Велесова Книга, я бы всё равно её никому не отдал лишь потому, что она мне не принадлежит, и я не в праве распоряжаться чужим имуществом по своему усмотрению. Тем более, мой внутренний голос мне подсказывает, что эта вещь крайне опасна для всех миров... - я не сдержался, и спустил кляп, чтобы поцеловать Лукрецию в губы.
- А с чего ты взял, что это вообще книга? - Лукреция не закричала и не позвала на помощь. Видимо, она ещё не решила, что для неё важнее: воля отца-тирана или безумная любовь бродячего поэта...
Брут оторвал когтями ещё несколько пластин и по запаху определил самый горячий узел подпольных электрокоммуникаций. Но у нас не было спичек! А диэлектрическая обшивка надёжно защищала платиновый кабель от водки и виски, которым мы щедро облили все открытые платы. Я порылся в карманах и случайно нащупал золотые часы Иакова Мейера, которые он мне зачем-то одолжил во время нашей последней встречи в саду Менгелей. Я открутил стеклянную линзу и сфокусировал солнечные лучи с проекции кубинского пляжа. Через пару минут сомнений кабель всё-таки задымился. После треска и быстрого фейерверка свет погас, а мне удалось телепортироваться на короткий отрезок, за пределы здания, чтобы осмотреться. И тут моё бедное тело превратилось в красненький фарш: любимый цвет Люсиль, между прочим...
Я очнулся от дикого хохота. Я лежал голышом на белоснежном столе. Брут закрывал глаза и качал головой. Кардинал Линкольн, Матрона Доминика и моя невеста Лукреция умирали от смеха. Понтифик хлопал меня по плечу и говорил:
- Молодец! Продолжай в том же духе! Давно я так не смеялся!
- Что со мной случилось?! - меня слегка подташнивало.
- Ты телепортировался в открытый космос без скафандра и защитного силового поля. Тебя рвануло так, что пришлось левый борт «Ковчега» отмывать. - Лукреция вытирала салфеткой слёзы, вызванные смехом, я надеюсь.
- Оо-о! Не обольщайся! На этот раз именно мы тебя регенерировали: у нас есть для этого всё необходимое оборудование в медблоке. - будущая тёща протянула мне какие-то кальсоны. От пережитого стресса моя мужская гордость стала слишком маленькой, и поэтому я поспешил одеться в любезно предоставленное футуристическое бельё.
- Послушайте! Вот что мы сделаем! Вы по-своему добры ко мне, и я испытываю к Вам искреннюю симпатию, но Велесову Книгу не отдам! Лучше расскажите, что тут происходит, тогда я подумаю, как помочь и даже попрошу за Вас своих божественных друзей! - я присел и протянул руку Кардиналу.
- Ну что ж, сынок, ты сам напросился. - Его Святейшество Линкольн XIII положил свою левую ладонь на мой лоб. У этих людей было слишком много общего с Богами Макеры. Понять бы, откуда? Ответ, как всегда, ожидал моего прибытия на дне чёрного колодца...
***
От Последней войны Земля значительно истощила свои жизненные ресурсы и даже существенно потеряла в весе, потому что на околоземной орбите плавали пузом кверху её многочисленные металлические выкидыши: термоядерные ракеты, военные спутники, прототипы экспериментальных ионных пушек и прочая рухлядь, с помощью которой одним людям успешно удавалась убивать других. И дело было вовсе не в цвете кожи, политических и религиозных взглядах. Просто Человек Разумный создавал машины для убийства лишь только потому, что сам являлся машиной для создания машин-убийц. Ну не пачкать же свои руки: а то, чего доброго, заржавеют от солёной крови и слёз... Автоматизация массового убийства считалась наивысшим достижением третьего техногенного тысячелетия от Рождества Христова. Итак, за три тысячи sраных лет Слова Иисуса не дошли до людей, даже тех, что гордо называли себя христианами. Каждый второй ребёнок на Земле мечтал вырасти, стать учёным, чтобы изобрести такое мощное оружие, которое уж наверняка всех-всех уничтожит. Это было нужно, чтобы папа с мамой гордились, хотя бы посмертно, своим чадом.
В таком жалком виде застали Землю в целом и людей в частности существа из иных миров, объединённых Макерианским Совереном, сокращённо МАКС. После долгого совещания они сконструировали два космических корабля с автономным жизнеобеспечением и восполнимыми биоресурсами. В один корабль они затолкали выживших придурков из паназиатского союза, а в другой пинками загнали оставшихся идиотов из Объединённой Европы. Затем макериане запустили оба корыта в противоположные стороны, от греха подальше, иначе озлобленные люди бы умудрились перегрызть друг другу глотки даже в холодном и беспристрастном Космосе... Им нужно было время, чтобы подчистить отравленную планету и восстановить погибшую живность, а люди путались под ногами и продолжали гадить... Когда мой котейка Рыжик принципиально какал мимо горшка на коридорный пол, я его тоже запирал на балконе, чтобы всё помыть без кошачьей «помощи». Иначе Рыжуля пытался разнести свои «шедевры» по всей квартире... Макериане назвали свой проект спасения Земли «Новый Ковчег». Красиво, не правда ли?
Но инженеры Европейского «Нового Ковчега» оказались намного умнее моего кота и, вместо того, чтобы неистово драть обои на балконе, они частично разобрались в божественных технологиях. Так появилась машина времени и дезинтеграционные излучатели, а вместе с ними ещё и безумная идея переиграть историю, чтобы сбежать с балкона и безнаказанно разнести какашки по всему дому...
Но люди, считавшие себя умнее Богов, своевременно не подумали о формуле искривления пространства и неевклидовой геометрии Лобачевского. Так, два космических корабля, с бледнолицыми и желтолицыми арестантами, совершив световые дуги в квантовом суб-континууме, вынырнули для дозаправки фотонами у одной и той же безымянной звезды класса М, предположительно из созвездия Андромеды. Я ползал на коленях, умоляя Кардинала начать мирные переговоры с китаёзами. Но Линкольн XIII свято верил в превосходство своего оружия. Он даже на секунду не смог допустить, что среди косоглазых тоже имеются толковые инженеры. Началась мексиканская дуэль, которая бы превратила в стайку нейтрино меня и Брута, если бы Вула и Кшатрия в последний момент не успели услышать мою панику и запеленговать наши пятимерные координаты. Лукрецию спасти не удалось... Ещё одна моя Любовь погибла из-за самодурства родного отца... Я долго плакал, а потом написал вот эти стихи:
***
- А я знаю, почему земляне постоянно воюют. - Вула жевал вяленое мясо и болтал задними лапами в доме Кшатрии на Астарте. - У людей слишком часто рождаются мальчики с маленькими пенниsами. Эти лилипуты вырастают и становятся министрами, банкирами, генералами, президентами, закон суперкомпенсации, мать его! Эти коротыши ненавидят весь огромный мир и пытаются подчинить его своим крошечным пипиsькам. - Кшатрия захохотала и поперхнулась сладким вином. А мне было не до смеха: я вспоминал Лукрецию и... Наташу...
Но даже если Кардинал был прав, даже если я сдохну в нищете и безвестности, люди будущего, чёртовы придурки, отыщите в своих руинах, в саже и копоти, хотя бы пару этих страниц и задумайтесь над началом мирных переговоров!..
Вула обиженно пихнул меня в плечо, догадавшись, что я прослушал всю его искромётную тираду. Кшатрия громко смеялась и лупила кулачком по деревянному столу с таким грохотом, что я решил-таки присоединиться к общему веселью:
- Я предлагаю открыть клинику для искусственного наращивания пенниsов. Мы будем ловить всех банкиров и президентов, чтобы хирургическим вмешательством искоренить их корень зла, увеличив его до добрых размеров.
- А если у нас ничего не получится? - подыграла моему бреду Кшатрия.
- Тогда мы их с досады кастрируем, чтобы эти кровожадные суки больше не размножались...
Брут балансировал на носу бананом и аплодировал нашей гениальности. Ну что ж: план спасения Человечества готов, хотя бы в общих чертах...