Сколько раз я проходила мимо лиц без определенного места жительства брезгливо морща нос – не сосчитать. Да, конечно жалко их было, особенно зимой, но ведь они сами виноваты. Это ведь такой же человек – венец природы, вершина пищевой цепи. Значит сам распоряжается своей судьбой. А если так, то он выбрал такую жизнь сам, значит ему так нравится. Именно так и рассуждала я сидя дома, закутанная по самый нос в одеяло, с кружкой сладкого чая в руках.
Сейчас мне смешно, от того, какой наивной я могла быть. А ведь уже не девочка. Но смех обычно резко прерывается, сменяясь приступом сухого кашля – он теперь всегда со мной. «Сходила бы в больницу» - сказала бы прошлая я, себе настоящей. Лающий смех снова раздирает грудную клетку.
- Заткнись уже, наконец! – уродливая рука тычет панцирную сетку казённой кровати реабилитационного центра, которую я занимаю.
- Сама заткнись, уродина. – со злостью шепчу я под нос, потому что хотелось бы сегодня поспать.
Завтра нужно сваливать, - который раз проносится мысль. Это как обещание начать заниматься спортом с понедельника. Каждый раз, неделя за неделей.
Надежды на восстановление документов всё меньше, да ее изначально не было. Просто кто-то очень хорошо умеет лгать самой себе. Вчера приезжало телевидение, руководство опять показывало спектакль под названием: «Как хорошо и дружно нам всем живётся», аж тошно. Им платят на каждого бездомного в центре, да и мы сами обязаны выполнять любую работу, которую нам предложат. И пофигу вообще: мальчик ты, или девочка. Для всего остального, благополучного общества мы – бесполая, дурно пахнущая биомасса.
Я открыла глаза едва на небе за окном появились первые лучи. Сетка подо мной жутко заскрипела и старая грымза на нижней кровати заворочалась. Я выдохнула только переступив порог богомерзкого заведения. Из вещей только то, что надето на мне, но ничего – не впервой.
И всё же я ощущала непривычную лёгкость и свободу, а то уже стала забывать что это такое. Было ещё слишком рано для ночёвок на улице, но возвращаться я не собиралась. К полудню я прошлась по старым местам, не встретив там ни одного знакомого, направилась в то самое, единственное место, куда мне хотелось возвращаться снова и снова. Место, где рухнула моя жизнь. Дом.
Горелые головешки давно смешались с собачьими экскрементами и разным мусором, оставленным подобными мне. Но поживиться здесь давно уже нечем, а дырявая крыша и щербатые стены не защитят от непогоды, поэтому оставаться здесь никому не хотелось. И хорошо. Оглянувшись по сторонам я наскоро расчистила неприметный люк подпола и приподняв крышку быстро юркнула внутрь.
Дом, милый дом.
Я посидела на земляной ступеньке пока глаза привыкали к темноте. Свет, пробивающийся из вентиляционных отверстий помогал увидеть лишь очертания предметов, но я могла обойти всё даже с закрытыми глазами. В углу виднелся ком одеял, завёрнутый в садовую плёнку, но вокруг и так было сухо, даже для подвала.
- Добро пожаловать домой. – в голове раздался голос, словно давно забытой воображаемой подруги, помогавший мне справиться с одиночеством в первый, самый трудный год. Здесь было всё, что мне нужно для жизни: постель, защита от непогоды и даже немного прошлогодних консерв, а это, согласитесь почти подарок. Может быть вас заинтересует: почему я тогда покинула это место? О, всё очень просто. Это не моя земля. Дом, был, моим, а земля, на которой он построен – нет. Практически сразу после пожара мне объявили о намерении построить здесь новую, высотку, но видимо до сих пор не срослось. В итоге я здесь, а где ваша высотка? Ха-ха-ха-ха-кхе-кхе-кхе.
Дома спалось просто волшебно. Никаких тычков и, мешающей спать, болтовни, а под одеялами вполне тепло. Почти как раньше. Только нужно закрыть старыми тряпками отдушины, чтобы не проникал холод.
Не знаю, в чем дело. В родных стенах, или внезапно проснувшемся желании жить, но утром мне захотелось действовать. Освободив вентиляцию для притока света и кислорода я выбралась наружу.
Пройти пешком несколько километров? Легко! Государственный архив родного городка снаружи выглядел как неприступная крепость, внутри походил скорее на склеп. Для работы с документами требовался паспорт. Черт. Я это знала, конечно, но надеялась на удачу.
- Послушайте, я же вам говорю – гнусавый голос был под стать своей хозяйке. – не положено без документа, а вдруг вы книги испортите, или украдёте еще что, простихоспади.
- Женщина, миленькая. Как же я могу книги испортить, я же историк по образованию! Практику вот, у вас проходила.
Та смерила меня скептическим взглядом, поджала губы.
- Ладно уж, только смотри, чтобы я об этом не пожалела.
Домой я летела, словно на крыльях. Наконец-то мне улыбнулась удача! После стольких лет! Оказалось, надо было только взять себя в руки. Окружающий мир вновь заиграл красками, я впервые заметила что на улице сверкает, тающими кристаллами льда, весна. Только дурацкий кашель мешал смеяться в голос.
Свою сокровенную находку я вытащила из внутреннего кармана только в родном подвале. Украдкой распечатанный лист первой страницы паспорта. На нем красивая молодая девушка, сейчас, может и не поверят что это я. Окрылённая я забралась в свое гнездо из одеял и заснула, прижимая к груди драгоценную находку.
***
На следующий день паблики в социальных сетях пестрели заголовками: «Самая холодная ночь в году», «Внезапно обрушившийся на город циклон сорвал крыши с нескольких домов». Все переживали за поваленные деревья, разбитые машины и опрокинутые остановочные комплексы.
***
Месяц спустя
Стройка снова откладывалась на неопределенный срок. На месте возведения нового высокотехнологичного жилого комплекса, рабочими было обнаружено тело. Через пол часа всё было оцеплено полицейскими.
Женщина лежала в куче пыльных одеял, прижимая к груди смятый лист офисной бумаги, на лице застыла безмятежная улыбка.
