Как петербургские реставраторы восстанавливают исторические парадные и интерьеры
Исторический центр Петербурга ценен не только известными достопримечательностями и великолепными пейзажами, но и сохранившимися элементами повседневности. Витражами и лепниной, затейливыми балясинами балконов, таинственными башнями, в которых до сих пор кто-то живёт.
И с каждым годом всё больше горожан начинает по-новому смотреть на исторические детали в парадных и в своих квартирах. А значит, всё более востребованной становится профессия специалиста, способного восстановить утраченную красоту, — реставратора.
Лакшери по-дореволюционному
Большинство дореволюционных зданий в Северной столице — бывшие доходные дома, своего рода апарт-отели XIX века. В прежние времена не было ситуаций, чтобы жильцы въезжали в бетонную коробку без окон и дверей (как бывает сейчас, и нередко). Напротив, тогдашние лендлорды продумывали за своих квартиросъёмщиков даже цвет обоев, фактуру штор и обивку диванов — квартиры сдавались преимущественно меблированными.
Возможно, поэтому и в наши дни любая сохранившаяся мелочь в старинных апартаментах — щеколды дверей, оконные шпингалеты, дверные замки, задвижки дымоходов — представляют не только историческую, но и эстетическую ценность. Каждая деталь тщательнейшим образом подбиралась прежними владельцами и даже спустя сто лет выглядит модной, стильной и красивой.
Всё это относится и к знаменитым петербургским парадным, многие из которых выглядят как настоящие дворцы. Лестничные клетки столичных доходных домов выполнены архитекторами роскошно: с витражами и кариатидами, авторскими каминами и знаменитой метлахской плиткой. Неудивительно, что и сегодня сохранившиеся парадные Петербурга привлекают сотни тысяч специалистов — от профессиональных искусствоведов и гидов до фотографов и краеведов. Да и просто любителей прекрасного.
При этом есть одно большое «но» — сложная и драматичная история России ХХ века не пощадила большинство парадных в центре Северной столицы. «Почему убрали ковёр с парадной лестницы? — риторически вопрошал булгаковский профессор Преображенский. — Разве Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подьезд калабуховского дома на Пречистенеке следует забить досками и ходить кругом через чёрный двор? Кому это нужно? Почему пролетарий не может оставить свои калоши внизу, а пачкает мрамор?» Спустя сотню лет вопросы эти по-прежнему актуальны — во многих случаях отсутствием ковра дело не ограничивается, и привести интерьеры в порядок могут уже только реставраторы. Но работа это трудная и неблагодарная.
Человек, который хочет стать реставратором, должен быть готов дышать вредными веществами: смывкой, растворителями, выхлопными газами стройпушек. У него будет сохнуть кожа на руках и лице, не получится носить маникюр, придётся иногда очень сильно мёрзнуть, а иногда изнывать от жары, а также быть готовым к сезонности работы и к тому, что иногда могут кинуть. По поводу зарплаты — тоже варьируется, в зависимости от заказчика и фирмы, на которую работаешь. Очень большой разброс: иногда это неплохие зарплаты, а бывают совсем маленькие.
Ольга Севастьянова, специалист 3 категории по реставрации лепного декора, стаж работ 15 лет
Тем не менее, тяга к прекрасному порой пересиливает, и маленькие бригады прирождённых реставраторов возникают будто сами собой. Так произошло с молодым, но уже довольно известным в Петербурге проектом «Двери с помоек» , который объединил нескольких энтузиастов, неравнодушных к исчезающей красоте старинного петербургского декора. Познакомившись на «Том Сойер Фесте» , молодые мастера решили продолжать сотрудничество на постоянной основе.
Мы начали собирать двери и окна без определённых планов, просто хотели спасти их от уничтожения. Идея о реставрации и возвращении в дома-ровесники этих дверей сама по себе витала в воздухе и реализовалась при первой возможности, когда к нам обратилась девушка, которая хотела восстановить утраченные двери в своей квартире. Мы реставрируем не только двери, но и окна, фурнитуру. Нередко нас спрашивают про реставрацию печи, лепки, кирпича, старых штукатурок, паркета, витражей — и мы уже сформировали небольшой коллектив профессионалов, с которыми работаем и которым доверяем.
Валентина Манн, сооснователь проекта «Двери с помоек», реставратор
На сегодняшний день ребята из «Дверей с помоек» спасли и полностью отреставрировали 30 дверей и 15 окон, но это только начало — в работе у них сейчас втрое больше объектов. Заказов так много, что график работ маленького коллектива расписан до следующей зимы. Из уже выполненного реставраторы особенно гордятся квартирой на Суворовском проспекте, в которой им удалось сохранить целый аутентичный интерьер с дверями, окнами и печками.
Утраты и находки
Увы, ни один доходный дом не дошёл до нас в целости и сохранности: скверные советские капремонты, бытовой вандализм и отсутствие конкретного владельца привели к огромным утратам. Поэтому практически всё, что можно было в Петербурге отломать, разбить и украсть, — за прошлое столетие было отломано, разбито и украдено. Во многом деструктивные процессы продолжаются и сейчас: в парадных по-прежнему орудуют вандалы и мародёры, а сотрудники ЖКХ в лучшем случае могут уследить за функциональностью труб и проводки — забота о витражах и лепнине вообще не относится к их компетенции. По подсчётам Валентины Манн, через десять лет оригинальных окон в старом фонде Петербурга может не остаться вообще.
В постсоветский период наплевательское, а порой и вредительское отношение к архитектурному лучше не стало. Например, большинство «родных» дверей в доходниках Петербурга были утрачены именно на рубеже 1990-х — 2000-х годов. После нашумевших террористических актов в Москве и Волгодонске жильцы порой и сами собирали деньги на те самые уродливые железные двери, которые сейчас принято ругать. Можно подумать, Басаев с Масхадовым не смогли бы подобрать к ним код, развернули грузовик с гексогеном и отправились восвояси.
При этом у ценителей антиквариата даже нелегально отодранные элементы литья и старый кафель по-прежнему пользуются большим спросом. Так, в 2015 году на «Авито» были обнаружены балясины из парадной дома Лермонтова на Садовой, 61. А в 2020-м на том же «Авито» всплыла целая печь, которую ушлый петербуржец демонтировал в особняке Масленникова в Зеленгорске. Комплект демонтированных изразцов обошёлся бы покупателю в 120 тыс. рублей, если бы воровство не было вовремя замечено бдительными краеведами. Ситуацию удалось разрешить полюбовно.
Мы постоянно сталкиваемся с проблемой гибели артефактов из-за нежелания собственника сохранять историческое наследие. И здесь две проблемы. С наживой всё ясно: нашёл в глубинке Карельского перешейка старую печь и получил за неё деньги. Гораздо хуже с теми, кто не понимает ценности старых предметов и роли традиций в социальной жизни, а если при этом собственник — государство, то совсем плохо. В центре города большинство домов — дореволюционная застройка. А это те же печи и камины, витражи, лестничные баллюстрады, лифты, которые собственники квартир и управляющие кампании пытаются убрать с глаз долой, как «старую рухлядь». Вот здесь идут постоянные и почти невидимые глазу разрушения. Хотя есть прекрасный опыт некоторых домов, где правление ТСЖ и само понимает ценность старой постройки, и просвещает собственников квартир.
Елена Травина, координатор исследовательской группы «Старые дачи»
Только в последние несколько лет появились инициативы по реставрации, а где-то — и по возвращению утраченного декора старинных домов. В 2018 году известный блогер Илья Варламов при участии другого блогера Максима Каца основал фонд «Внимание» , который не только борется за сохранение исторического наследия России, но и занимается реставрацией и воссозданием — например, утерянных и загубленных дверей. В Петербурге именно варламовский фонд несколько месяцев назад помог восстановить входные двери в доме Эрлиха и Эттингера и в доме Станового.
Судя по отчётности «Внимания», многие граждане понимают важность реставрации исторических домов и охотно жертвуют на это благое дело. Только за февраль 2021 года благотворители собрали таким образом порядка 1 млн рублей. А из 10,3 млн, необходимых на текущие несколько проектов реставрации, сейчас собрано уже больше половины. Правда, во всероссийских масштабах необходимой работы по возрождению утраченных архитектурных ценностей суммы эти, прямо скажем, невелики.
Спасение утопающих — дело рук самих утопающих
Некоторые петербуржцы не дожидаются помощи благотворителей и наступления Прекрасной России Будущего, предпочитая самостоятельно брать быка за рога. Например, Даниэль Лурье, купив квартиру в доме 20 на Лахтинской улице, решил восстановить историческую дверь за свой счёт — и после долгих мытарств добился реставрации великолепного модернового тамбура. В общей сложности это обошлось активисту в 250 тыс. рублей. Продолжить реставрацию парадной ему уже будут помогать соседи.
Домофон в стене мы уже врезали, но теперь довольно много мороки поддерживать всё это дело (дверь — Д.В.). В морозы она может деформироваться, например. А этим летом будем реставрировать пол, управляющая компания нас поддерживает. Всего работы по укладке новой плитки обойдутся не меньше, чем в 350 тыс. рублей, которые мы собрали с соседями, плюс 50-70 тыс. даст управляющая компания. Пол в любом случае надо было делать — он у нас кривой и подвал затапливался. А мода это всё или не мода — я не знаю, но точно знаю, что это хорошо! Люди понимают, что живут в ценном городе, который требует охраны. Наверное, со временем это будет только нарастать.
Даниэль Лурье, житель Петроградской стороны
Кейс Даниэля Лурье далеко не единичный — например, в 2017 году другой житель Города на Неве, Кирилл Юданов, также за свой счёт отреставрировал парадную в доме Курицыной на Лиговском проспекте. Незадолго до этого Кирилл приобрёл в нём бывшую коммуналку, где тоже сделал ремонт. На благоустройство квартиры у него ушло 2 млн рублей, парадной — ещё примерно 350 тыс.
Совсем недавно в Петербурге появился пример и восстановления облика советского здания — в начале 2021 года жители Адмиральского дома на Чапыгина, 5 тоже сбросились на реставрацию забитой железом исторической двери. Приведение её в первоначальный вид обошлось гражданам в 80 тыс., сбор средств организовал в интернете урбанист Алексей Радченко. Дом это не дореволюционный, ему всего 85 лет и он не подпадает под городское законодательство об охране архитектуры, но он не менее ценен и красив — в этом легко убедиться, прогулявшись по Петроградке у телецентра (он стоит ровно напротив).
Ценности меняются, и люди готовы вкладываться в своё окружение, а двери — самый простой и наглядный способ. Уверен, что тенденция продолжится и если не возникнет препятствий или новых обстоятельств (например, штрафов или проблем со стороны технических инспекций), то масштаб стихийных реставраций будет только расти. Не думаю, что этим должно заниматься государство: дома — частная собственность жильцов, даже если управляется государственной УК. Но государство может создать механизмы поддержки жителей — например, через сервисы софинансирования и микрогранты.
Алексей Радченко, урбанист
Как подтверждают профессиональные риэлторы, квартира в доме с историей может стоить на 5-10% дороже аналогичных апартаментов того же метража и в той же локации. Но для этого «история» должна быть подчёркнута, приведена в порядок, а не забита фанерой, заделана листовым железом и стыдливо замазана тридцатью слоями штукатурки ещё с советских времён.
Волонтёры или профессионалы?
Сегодня восстановление тех или иных элементов исторических парадных набирает обороты и среди волонтёров — в Петербурге всё чаще можно встретить группы краеведов, которые моют сохранившиеся печи, отдирают с витражей накопившиеся за десятилетия слои краски и прочищают старинные перила лестниц. Правда, не все жители идут навстречу таким инициативам: одни считают, что отмытые элементы декора теперь станут лёгкой добычей воров, другие беспокоятся, как бы непрофессиональные «реставраторы» не повредили ценную лепнину или балясины.
И такие опасения небеспочвенны, ведь реставрация предметов старины — особое искусство, дилетант в нём только наломает дров. Весь мир помнит историю с т.н. «Пушистым Иисусом» в испанском городе Борха, когда пожилая прихожанка без художественного образования превратила старинный образ Спасителя в изображение странного гуманоида, больше напоминающего мохнатую обезьянку. И ведь не со зла работала, а тоже от всей души!
Волонтёры — это здорово, но всё-таки реставрация требует профессиональных навыков, которые нарабатываются годами. А волонтёр, какой бы хороший и бесплатный он ни был, подобающее качество не выдаст. И потом, они тоже в какой-то степени сбивают общегородские ценники: конечно, государству здорово сделать бесплатно (пусть не очень качественно), чем за столько, сколько это стоит на самом деле. Специалистов в нашей области с каждым годом все больше: в советские годы реставрацией занимались единицы, а сейчас в профессию приходят не только ученики колледжей и вузов, но и люди из совершенно косвенных профессий. Причём выпускники практически ничего не умеют, весь опыт нарабатывается потом на практике.
Ольга Севастьянова, специалист 3 категории по реставрации лепного декора, стаж работ 15 лет
К сожалению, в Петербурге есть прецеденты, когда даже официальная реставрация приводила к плачевным последствиям. Так, печально знаменитая «степная баба» давно стала локальным мемом: в ходе неудачной реставрации дома Бадаева (угол улиц Восстания и Жуковского) одна из прекрасных девушек в стиле art nouveau стала чудовищным существом со словно бы покусанным пчёлами лицом. Примерно так же теперь выглядит и один из ангелов на доме Лихачёва на Невском проспекте — миловидный херувим стараниями бракоделов теперь больше похож на стереотипного «нового русского» из девяностых.
Дело осложняется и постоянно меняющимся законодательством, отмечают специалисты. Когда шла реставрация вышеупомянутого дома Бадаева, местные законы о культурном наследии поменялись буквально на ходу — в итоге здание осталось с одним отреставрированным углом. Позже полномочия позволили КГИОПу включить дом в новую программу реставрации, что позволяет надеяться на возвращение несчастному горельефу прежнего облика.
Пессимисты считают, что «низовые» инициативы реставрации могут закончиться столь же внезапно, как и начались. Перестанут об этом писать блогеры-инфлюенсеры, типа Артемия Лебедева , — и общественность найдёт себе новую игрушку. Поэтому каждому, кто живёт в старом фонде Петербурга и намерен привести свою парадную в порядок, можно порекомендовать не откладывать это дело в долгий ящик. Тем более, что на ходьбу по инстанциям и сбор средств уйдут месяцы, если не годы.
Зато сложившаяся за последние годы практика позволяет утверждать, что вашим планам по реставрации своей или чужой парадной чиновники всё-таки мешать не будут. По крайней мере, ни разу не было, чтобы сотрудники ЖЭКа вновь ставили железную дверь вместо восстановленной или опять замазывали коричневой масляной краской отмытые витражи и старинные печи.
Так что восстановить историческую парадную в Петербурге —вполне реально. Да, если вы намерены заняться этим легально, у вас уйдёт немало времени на переписку с госорганами, но результат стоит того. А деньги действительно можно собрать всем миром: или объединившись с соседями, или объявив краудфандинг на любой подходящей платформе. Не всем дано стать монферранами и воронихиными, но вложиться в общее дело комфортной и эстетичной городской среды по силам каждому. И пусть ваша маленькая лепта сделает Город на Неве ещё краше.
Также читайте на «Скамейке» о «Доме-утюге» на Пяти углах и «Доме-ларце» на Мойке, который отмечает в этом году 130-летие.
Материал на нашем сайте: Двери, печи, витражи
Автор: Дмитрий Витушкин
Городской блог о Петербурге и петербуржцах Скамейка