Продолжаем вгрызаться в очень мерзкое (по своим результатам), но небывало благочестивое по религиозному посылу и экстазу мероприятие. Которое не ведал античный и новый мир, от самого рождения Христа. Первый Крестовый Поход. Сразу обозначу позицию: в невинность замыслов Папы римского Урбана II … не верю. Как в стечение обстоятельств, погрузивших мир (до наших дней) в кровавую религиозную резню.
Столь опытный, прожженный обитатель аббатства Клюни, «григорианец» и реформатор Папа Урбан II прекрасно знал, что делает. Он великолепно разбирался в политике, социальных процессах, учел целую кучу очевидных факторов. Решил главное противоречие христианского миролюбивого учения. Сделав далекие войны на Востоке богоугодным занятием…
Поджечь мир XI века.
Много ли для этого нужно дров, горючих материалов, температуры горения запала? Да, много всего требовалось. Задачка архисложная, батеньки. Учитывая информационную несвязность огромных территорий, междоусобицы, феодальную лоскутность, нищету, невежество социума. Очень скупого, недоверчивого, прагматичного, злого в быту. Легковерного и наивного в более тонких материях? Этой проблемой и займемся сегодня…
Первый топливный элемент — это, конечно же, институт паломничества. Странно, как поверхностно к нему относятся современные исследователи. А ведь это мощное, цивилизационных масштабов явление. Одобряемое всем обществом. Благочестивое дело. Даже если не нравились нищие оборванцы на ступенях собора… но не бросить им монету, краюху хлеба? Это сомнительный поступок в глазах окружающих.
Как понимали паломничество? С самых ранних времен христианства — как покаяние. Основание для получения индульгенции. Поездки к «святым местам» очищают от грехов, так ведь? На том древняя индустрия по сей день стоит, цветет, не колышется. Самый забавный персонаж, свято веривший в покаяние: нормандский герцог Роберт Дьявол (или Великолепный), сын герцога Ричарда II Доброго. Рулил Нормандией с 1027 года. Его образ описал монах-доминиканец Этьен де Бурбон:
«Роберт начал с того, что кусал своих кормилиц за грудь, а затем стал убивать всех, кто осмеливался ему возражать, красть девственниц и даже замужних женщин и насиловать их».
Это чудовище быстро сообразило, как избежать церковного суда. От светских мстителей избавлялся личным здоровьем или дружиной. Жизнь Дьявола распалась на две части. В одной была резня бунтовавших вассалов, прелюбодеяние и насилие, небывалая жестокость. После наступало демонстративное покаяние, пешие прогулки по европским святым местам, туризм в Константинополь, Палестины, Иерусалим. С целью искупления грехов. Исторических сведений о нем — с гулькин нос, зато сколько фольклора!
Если думаете: жизнь паломника была беззаботной судьбой современного автостопера, то это заблуждение. Имел место подвиг, без шуток. Трудности путешествия до ближневосточных «святых мест» были неимоверны. Особенно в периоды частых военно-политических кризисов, когда традиционное сухопутное сообщение в Малой Азии прерывалось. Немало оставлено правдивых рассказов о горестных приключениях паломников, сопоставимых с блужданиями ветхозаветных евреев, в поисках Земли Обетованной. Иногда с мотивами восхождения Христа на Голгофу. Дело было крайне опасным.
Но живучим, неиссякаемым. Западные христиане целенаправленно посещали Иерусалим со второго века. Наряду с Новым Заветом, столь же широко распространялись многочисленные путеводители в Святую Землю, каждая епархия бережно собирала записки пилигримов, выступала организатором паломничеств. Непрерывный людской поток двигался туда вплоть до мусульманского завоевания Ближнего Востока (VII век). На какое-то время арабский флот прервал этот туризм, но очень скоро тонкие ручейки верующих опять заструились самыми разными маршрутами к святым местам.
Одним из главных векторов внешней политики европ становится именно вопрос пропуска паломников в Иерусалим. Всё остальное, мирское, с миром ислама обсуждается за «между прочим», в рабочем скучном порядке. В эпоху Каролингов у латинской Церкви в Палестине появляются собственные обители. Становится крайне живуча легенда о Карле Великом, якобы принявшем над Иерусалимом официальное покровительство. Почти официальной становится байка о принятии им ключей от Гроба Господня и знамени города.
Середина XI века фиксирует новый вид паломничества — массовые посещения Гроба Господня. Такие путешествия в Иерусалим организуются долго и тщательно, основные расходы начинает нести Церковь. В 1065 году епископы Бамберга, Майнца и Регенсбурга смогли свозить в турпоездку по святым местам более 12 тысяч человек. Появляется и другое явление, очень насторожившее мусульман. Паства прибывает на земли Ближнего Востока … в сопровождении вооруженной охраны, рыцарей.
В конце XI века поток паломников нарастает пропорционально трудностям, с которыми сталкиваются путешественники. Турки-сельджуки, начав новую эру мусульманских завоеваний, заставили пилигримов изменить привычный маршрут следования. Традиционный сухопутный (через Малую Азию и Сирию) стал крайне опасен, популярность приобрели морские коммуникации. От Константинополя, Александрии и портов Кипра челноками снуют корабли, держась побережья Византии. Чем дальше от берегов Азии они ходят, тем больше «страшных» слухов о турках наводняют страны Запада.
Политтехнологии.
Очень подозрительно, аккурат перед Первым Крестовым походом, по городам и монастырям начинает ходить (приписанная папе Сергию IV) фальшивая энциклика. Там очень эмоционально напоминается о разрушении Гроба Господня халифом Аль-Хакимом в 1009 году. История крайне темная.
Действительно, 18 октября того года Храм Гроба Господня был осквернен. Правитель Фатимидского (египетского) халифата приказал уничтожить еще немало других иерусалимских построек христиан. От первоначального архитектурного ансамбля уцелели лишь отдельные фрагменты здания, погребенные под огромными каменными блоками. Халиф Аль-Хаким, еще при жизни получивший прозвище Безумный, поддался на уговоры радикальных исмалиитов.
При нем досталось всем: христианам, мусульманам-суннитам, иудеям. Какой веры придерживался сам Аль Хаким — тайна. Известно лишь о запредельном личном аскетизме, ночных медитациях, странных ритуалах среди каирских холмов. Именно там Халиф таинственно исчез 13 февраля 1021 года, оставив поисковым партиям только любимого осла и окровавленную одежду.
А храм Гроба Господня начали восстанавливать… сами иерусалимские мусульмане, в 1048 году сооружение (в весьма скромном исполнении) поднялось вновь. При помощи и финансировании императора Константина Мономаха , ненадолго вернувшего Византии контроль над Святым Городом.
Фальшивая энциклика Папы Сергия IV-го использовалась на Клермонском Соборе Урбаном II по полной программе. Поминая целые куски текста из нее, гремели призывы о необходимости защиты наследства Спасителя.
«Иерусалим, пуп земли… почти земной рай. И этот царский город, находящийся в центре мира, ныне захвачен врагами и порабощен теми, кому неведомы пути народа Бога. Он страстно желает быть свободным и непрестанно молится о том, чтобы вы пришли ему на помощь».
Нужно понимать, какая именно публика преобладала возле стен Клермона, когда проповедь Урбана II повергла мир (на несколько столетий) в резню и хаос. Собор 18 ноября 1095 года, на котором папа объявил о крестовом походе, был созван под названием «Божьего Мира» (pax Dei ). Пилигримы и паломники всех европ, оповещенные после Синода в Пьяченце о неком «великом обращении», стекались непрерывно в Клермон, ожидая слов понтифика. Именно они составили наибольший процент слушателей. Немедленно устремились во все уголки латинских стран, унося с собой красные нашитые кресты, великий призыв об освобождении Иерусалима.
Рax Dei.
Это не просто название Клермонского Собора. А широкое общественно-политическое движение, целенаправленно пестуемое аббатством Клюни на протяжении многих десятилетий перед крестовым походом. Оно было мирным. Интеллектуальным и чистым. Без всяких подвохов, обычное движение в защиту мира. Здоровая реакция монахов-аскетов и честных священнослужителей на волну беззакония, залившую общество в начале XI века.
Дела были очень неважными, действительно. Ко времени Крестового Похода №1 на Западе сложился особый привилегированный слой рыцарей (milites ), главная проблема общества. В этой среде культ насилия был выше всего, некоторых отморозков не смущала сутана священника, коль речь шла о грабеже в ходе феодальной резни. Перепадало даже монастырям и соборам, слово божье и проклятия венценосных сюзеренов мало трогали невежественную душу рыцарей. Жестокость и сила. Так достигался особый общественный статус, так он поддерживался.
Рax Dei , по замыслу аббатства Клюни, должен был обуздать грехопадение и разгул военной аристократии. Формула «божьего мира» очень быстро завоевала многих сторонников. Название, которое придумал клюнийский аббат Одилон, понравилось Римским Папам. Реформаторы очень детально разработали концепцию, правила, кучу всякой поддерживающей (из Святого Писания) доказательной базы.
Сверхзадача.
С распадом империи франков Карла Великого центральная политическая власть слабела с каждым новым правителем. Король, наместники-графы, низшие этажи администраций — уверенно теряли контроль над провинциями. Часто бывало так, что единственной властью становились кастеляны замков, обычные управляющие. Под их контроль попадали прилегающие к укреплению территории. Суд и закон стали условными понятиями, полнота государственных функций осуществлялась… отрядами рыцарей. Которых мог нанять и содержать замок феодала.
Так собирались подати и налоги, пошлины, решались земельные, имущественные, гражданские и уголовные дела. Кастеляны замков, мелочь титулованная, были предоставлены сами себе. Произвол, разбой, бесправие — вот и весь законодательный процесс. Рыцари грабили население, разоряли окрестные деревни, облагали фантастическими (по замыслу) налогами — города. Частенько их добычей становились церковные и монастырские владения, храмы.
Низшие слои европского общества стали самоорганизовываться перед лицом насилия и рыцарской анархии. Точкой сборки чаще всего выступали церкви, аббатства, монастыри и города с сильной ремесленной прослойкой населения. Как неосознанное, рефлекторное, защитное движение «божий мир» возник в южной Франции. Примерно в конце X века. Никчемные институты бывшей власти Каролингов не могли решить огромный список проблем, этим занялись собрания «свободных людей». Формируя иногда ассамблеи.
Они придумывали местечковые правила и законы, в первую очередь охраняющие жизнь и имущество клириков и мирян. Особое место занимали права паломников, находившихся под покровительством Церкви. Время «божьего мира» распространялось на важные церковные праздники, периоды сельскохозяйственных работ. Замкам феодалов выкатывались жесткие требования, тамошние рыцари давали обеты. Обязуясь соблюдать условия мирного сожительства с общинами, монастырями, городами. «Перемирия» скреплялись клятвами, выдачей заложников, материальными залогами. Нарушившие «божий мир» отморозки — отлучались от церкви.
Чтобы поддерживать баланс сил, приводить в исполнение обвинительные приговоры, Церковь стала содержать в монастырях и аббатствах «своих рыцарей». Они неплохо зарабатывали и достойно содержались, во имя «божьего мира» даже организовывали военные походы против клятвопреступников. Осуждая рыцарское насилие, наиболее умные прелаты сформулировали интересную идею. Исходя из убеждения, что военную аристократию невозможно исправить и просветить словом Божиим — предложено было привлечь ее к защите Церкви. Испробовано было всё: золото, земли, привилегии… Тщетно.
Надежностью и верностью такая публика не отличалась. Пока клюнийские реформаторы не придумали интересный «квест». Озаботились формулированием «божественной миссии» для агрессивной, невежественной и воинственной рыцарской прослойки. Которая не представляла себя вне насилия и жестокости. В этот котел из грехов и крови, с богопротивным кодексом поведения было решено внедрить… монашеские ценности.
Подмена понятий.
Был такой умный дядька, Аврелий Августин, заслуженно получивший прозвание Блаженный. Жил в IV веке, очень много трудов после себя оставил, самое знаменитое произведение: философское сочинение «О граде Божием». Так вот, очень интересными были мысли этого святого… о войнах. Великий мыслитель разделил их: на справедливые и несправедливые. Первые велись ради защиты и обороны, с целью отражения агрессии, возвращения незаконно захваченных владений. Вторые, развязывались в целях грабежа и обогащения.
Над этим вопросом часто думали многие понтифики, возглавлявшие Церковь. Как обосновать те войны, которые угодны Папе Римскому, местным епископам. Ведь редко стоял вопрос Веры, больше о мирском хлопотали грабители в сутанах. Многие столкновения пытались облечь в приличную обертку библейских смыслов, но получалось всегда коряво. Папство часто подвергалось жесткой критике своих же прелатов и богословов, за попытки сакрализации войны. Но процесс неумолимо двигался вперед, пока в аббатстве Клюни четко не сформулировали доктрину «справедливой войны». Ведущейся для защиты Церкви. Или в интересах христианства.
Первый клюнийский эксперимент, признанный очень удачным, состоялся в XI веке. Когда под эгидой папского престола велись «войны святого Петра». Военные операции (во имя служения Церкви) проводились внутри христианских стран, где Рим стремился навести порядок в феодальном хаосе, восстановить справедливость. Народ такое образ действий всячески приветствовал.
Потом дошла очередь до внешнего контура христианского мира. Жертвами воинства «святого Петра» стали испанские мусульмане. Французы, составившие костяк папского войска, чистосердечно считали войну «священной». Потому что мечами расчищали… тропу для пилигримов и паломников к гробнице святого Иакова Компостельского.
Так была узаконена практика «справедливой войны», расширив список Блаженного Августина. Клюнийские прелаты придумали, растиражировали, стали активно проповедовать (прежде всего рыцарству) идеи, которые обосновали «богоугодность» войн, одобренных и благословленных Римом.
В 1063 году папа Александр II впервые пожаловал индульгенцию сражавшимся в Испании. Предоставил право нести «знамя святого Петра», ставшее потом своеобразным папским одобрением любой военной авантюры. Именно тогда клюнийцы подсказали другую интересную идею, милую душе любого милитариста. Была подробно прописана процедура благословения рыцарей епископами. Это же касалось оружия, боевых знамен, вводился культ «святых воинов».
Когда всё было оформлено окончательно? Наверное, во времена борьбы Папы Григория VII с императором Генрихом IV. Именно тогда остро встал вопрос легитимности христианской войны. Блюстителя престола святого Петра и христианского миропомазанного государя. Необходимо было доступно и понятно (и срочно!) сформулировать идею вооруженной «защиты Церкви». Папская курия собрала целый кабинет мыслителей и богословов. Возглавил этот НИИ политико-религиозных технологий епископ Лукки — Ансельм.
В 1083 году появляется его труд «Собрание канонов», насквозь заказной материал. Известный прелат обосновал принципы христианской «священной войны». Главная идея трактата: бойня может быть санкционирована… Богом. Он будет выступать на стороне тех, кого избрал орудием применения насилия. Не то чтобы новым пованивало от мысли, в ветхозаветных псалмах (войны евреев) подобное описывалось. Но для европцев это становилось осязаемой реальностью. Вместо ведения «справедливой войны» нужно было готовиться к «священной». Нelium sacrum приближалась. Начата она будет Богом.
Читайте по теме: