ПРОДОЛЖЕНИЕ
Автомобиль удалялся от деревни на максимально возможной для него скорости, не обращая внимание на то, что дороги никак этому не способствовали.
Александр Павлович пытался вести разговор по телефону корректно, но получалось у него это не очень.
"Нет, я не могу сейчас вам сказать, что у меня случилось. Просто поверьте, что это вопрос жизни и смерти. Я заплачу, сколько потребуется. Могу прямо сейчас вам перевести всю сумму. И, пожалуйста, обеспечьте полную конфиденциальность операции."
Он в изнеможении откинулся на сиденье.
"Приедем где-то через пару часов. И нет, у меня не будет никаких претензий. Главное, подберите медсестру, которая умеет держать язык за зубами." Договорив, он с облегчением сообщил своим спутникам
"Нашёл знакомого хирурга, который согласился провести операцию прямо сегодня. Мужик надёжный, совсем недавно удалял мне геморрой, так что, можно сказать, что знает меня как облупленного. Придётся его отблагодарить за срочность, ну да это мелочи. Он с подозрением посмотрел на присутствующих.
"Я же могу быть уверен в том, что вы не проболтаетесь? Я ведь вам могу и сильно осложнить жизнь" . Потом, что-то для себя прикинув, совсем другим тоном продолжал "ну или сильно облегчить, премия то поди никому из вас не помешает?".
Помощник, который недавно взял ипотеку, согласно кивнул. А Петрович, у которого жена недавно потеряла работу, так и вовсе расцвёл от радости.
"Ну, что там у вас произошло?" устало спросил врач, когда Александра Павловича, с замотанным до самого носа лбом, наконец доставили к нему в кабинет. Он давно уже должен был быть дома, и только мысль о полученном им с медсестрой вознаграждении "за срочность" удерживала того, чтобы не нагрубить пациенту, который вёл себя, мягко говоря, странно. Обычно пациенты не мнутся, и сразу говорят, что им нужно от врача.
Наконец, тот набрался решимости, и сообщил, что именно ему необходимо удалить.
"Вы вообще в своём уме" не сдержался врач, выслушав страдальца. Обычно он не позволял себе грубить пациентам, но этот ненормальный потребовал от него сделать чудовищную вещь. "Зачем вам удалять-то его надо? Под статью хотите подвести? Даже не просите!"
"Вы не поняли, удалить потребуется не тот, что внизу. Я вам сейчас лучше покажу" заволновался странный пациент.
"А что, у вас их несколько?" удивился врач.
"Только два. Второй-на лбу. Сейчас сами увидите." размотав бинт, он продемонстрировал половозрелый лоб врачу.
"Какой-то он у вас маленький" не сдержался хирург, глядя на абсолютно чистый лоб пациента. "Галя, сходи за лупой".
"Вы сейчас издеваетесь, да?" стараясь держаться спокойно произнёс Александр Павлович. Не ожидал я от вас. А ещё врач называется!" Пациент начал волноваться, и врач сделал незаметный знак медсестре.
Он всё еще недоверчиво ощупывал свой лоб, пытаясь найти недостающий орган, когда зашедший в кабинет врач, вызванный медсестрой из психиатрического отделения больницы, сделал ему укол.
"Правильно сделали, что вызвали. Ночь он проведёт у нас в отделении, а там посмотрим. Странно, на белую горячку, вроде, не похоже. Ладно, разберёмся."
Степановна, несмотря на взрывной характер, была отходчивой. Она как раз размышляла о том, что ,теперь, наконец, знает, как ей безупречно исполнить арию Кащея. Теперь она сможет полностью раскрыть мерзкий характер персонажа. И благодарить ей за это надо мужика, на которого она сгоряча наложила заклятье. "Ладно уж, сниму, пусть знает мою доброту!"
Она даже не сомневалась, что хор имени Баркова будет и дальше радовать своих зрителей. И, как всегда, оказалась права.
О том, что случилось с Александром Павловичем не узнал никто. Помощник и шофёр, получившие неожиданную премию, превосходящую все их ожидания, держали язык за зубами.
Но окружающие всё равно перешёптывались, удивляясь, внезапно появившимся странностям у руководителя. Он перестал устраивать жёсткие разносы подчинённым. А к работавшим в администрации пожилым сотрудницам и вовсе стал испытывать непонятную боязнь. Стал вежливо здороваться, и не забывал интересоваться здоровьем. Один раз даже купил им к чаю дорогой торт, напугав женщин внезапной добротой . Теперь у них в отделе царила совсем другая атмосфера, и на работу даже стало приятно приходить.
Вот только от привычки постоянно трогать лоб он так и не смог избавиться.
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗОВ ПРО СТЕПАНОВНУ ЗДЕСЬ