Беккетовский гротеск и мощные актерские работы в «Мавританце» Кевина Макдональда — политическом триллере, который рассказывает о мрачной стороне деятельности Дональда Рамсфельда, одного из героев куда более гротескной картины о демонах Белого дома — «Власти» Адама Маккея с Кристианом Бэйлом и Стивом Каррелом
Текст: Александр Кондуков
Повод посмотреть «Мавританца», который еще идет в российском прокате, у вас найдется легко: в ленте задана серьезная тема, а также имеется блестящий актерский состав с Джоди Фостер и Бенедиктом Камбербетчем. Впрочем, стабилизируют ленту не Фостер с Камбербетчем, а исполнитель центральной роли — француз Тахар Рахим («Пророк», «Призрачная башня»), у него максимально «физическая» и мученическая роль. Вне сомнений Рахим — это очень большой артист.
В «Мавританце» Рахим играет титульного персонажа-мавританца, который был арестован по итогам трагедии 11 сентября. Подозревали тахаровского героя Слахи в том, что был одним из тех, кто подготовил террористов к страшной миссии. У Джоди Фостер роль Нэнси Холландер — ее юристка действует по схеме «против всех», выбирая сложное дело против американского правительства. Бенедикт Камбербетч изображает центрального представителя обвинения — полковника Стюарта Коуча, который пообещал жене погибшего друга наказать всех виновных.
Мы выбрали пять причин, по которым стоит посмотреть «Мавританца» и впоследствии порассуждать, что случилось бы, если бы похожий сюжет реализовывали русские кинематографисты — актеры и режиссеры. Наверняка вышло что-нибудь запредельно жесткое и стыдное — типа «Афганского излома» режиссера Бортко с участием Микеле Плачидо.
1. Культ личности Рахима. Про мученическую составляющую роли Тахара Рахима мы уже говорили. Он умеет одновременно быть привлекательным и бомжеватым, свободно переключается с французского на арабский, а затем на английский (этот язык, по сюжету, его герой выучил в тюрьме). Впервые мы видим его привлекательным парнем, который прибывает домой в Северную Африку на свадьбу. К тому времени он заслужил репутацию талантливого электрика, пожил Германии и перебрался в Монреаль. Когда его забирают военные, он уверяет мать, что вернется. Подумаешь, что ему звонили с мобильного телефона Усамы Бин-Ладена.
Пришлось подождать 14 лет, по итогам которых была написана книга-бестселлер «Дневник Гуантанамо», где подробно излагается история экспериментального психологического воздействия и прочие ужасы беззакония, из-за которых Мохаммед Слахи страдал внешне и внутренне.
2. Зеркальный вариант «Молчания ягнят». Когда Джоди Фостер идет в камеру к заключенному на экране, сердца поклонников кино и конкретно «Ягнят» наполняются комфортом. Это значит, что схемы работают, традиции кино сильны, и все идет своим чередом. Интересно, что Холландер берется за дело по итогам журналистского материала в газете «Шпигель», памятного многим исследователям русского протеста издания, в котором прошла не одна политическая премьера, бьющая по США.
От реальной Нэнси 58-летнюю Джоди, которая тут еще и фигурирует в возрастном гриме, много чего отличает. Не знаем как там Нэнси, но Фостер в кадре действует как кинозвезда — красиво кривляется, много центрит и со своей внешней декоративностью отлично чувствует себя в образе femme exotique. В подручных у нее героиня Шэйлин Вудли, вечно сомневающаяся девушка-тюлень, так что наблюдать за командой Слахи куда более интересно, чем за картонным Камбербетчем.
3. Легкость изложения. Тюремная романтика и даже некоторая бравада Слахи, позволяющая ему проявлять юмор в самых отчаянных ситуациях, — это то, что на самом деле делает перегруженного «Мавританца» пригодным для просмотра. Лирическая линия повествования — бромантические переговоры на прогулке через стенку с другим заключенным — жителем Марселя, которого также занесло в Гуантонамо.
За работу с тоннами сложного материала стоит спасибо сказать режиссеру Макдональду, который мастерски сделал «Мавританца» квази-документальным (все эти мелочи вроде признания Слахи на дрожащую тюремную видеокамеру). Кевин имеет опыт в документальном кино и даже «Оскар» за «Однажды в сентябре» о захвате заложников в олимпийском Мюнхене 1972 года. Ему что Майк Тайсон, что Уитни Хьюстон, что Айртон Сенна — он сумеет выстроить увлекательную историю вокруг любого героя, оперируя избранным набором фактов.
В «Мавританце» Макдональд дает все базовое и сильнодействующее, не перебирая и вовремя заканчивая сцены, которые могли бы транслировать суперпафос.
4. Театральная жестокость. Гоголевские садисты из тюрьмы, напоминающие в своих масках перформанс-труппу Pussy Riot, — это самое мрачное, что вы запомните в этом фильме. В остальном «Мавританец» про просветление и веру в лучший исход.
Режиссер Макдональд довольно умно растянул обескураживающий финал на титры, чтобы в режиме дайджеста рассказать о дальнейшем устройстве героев, которые могли за два часа времени зрителю поднадоесть. Они стали частью истории, все в прошлом, дело закрыто.
Спасение зрителя от рефлексии по поводу клоунов в форме — это самое ценное, что дарит «Мавританец». Картина Макдональда — это лента, которая смело делает злодеев в серьезной истории карикатурными, что редко встречается в современном искусстве.
5. Пост-апокалиптическое настроение. Нет никаких сомнений, что события 11 сентября для Америки стали Апокалипсисом в миниатюре. Они показали незащищенность сверхдержавы перед лицом кучки фанатиков, который поставили перед собой ясную цель и запугали всю страну, превратив политиков в озлобленных комиксовых персонажей, готовых десятками лет держать невиновных людей у черта на рогах.
Случай Слахи — это типичный пример сурвивализма, когда человек после техногенной катастрофы, которой стала атака 11 сентября, вынужден заново исследовать собственные инстинкты выживания и проверять на прочность психику. «Мавританец» не добавляет ничего нового к проблеме в целом, просто перед нами очередная законченная и глубокая история человека, которого «потеряли» в недрах тюремной системы и вынули обратно заново — сложившимся мучеником и талантливым писателем. И в этом есть большой позитивный момент, поскольку человек, внутреннее перерождение которого случилось в экстремальной ситуации, должен идти вперед, не обращая внимания на горящие города и потери бойцов.