Читая лютые комментарии на Дзене и, временами, Вконтакте, задумался о своеобразном лексическом разрыве между более или менее образованными людьми и теми, кому меньше (или больше? в общем, иначе) повезло в жизни.
Годами общаясь с чуваками, близкими тебе по уровню образования и владения родным языком, забываешь, как это: слушать речь образованцев и чувствовать себя то ли иностранцем, то ли тупым, то ли обманутым.
А сейчас я вспомнил, как, поступив на филфак, стал посещать разные неформальные мероприятия с участием преподавателей и старшекурсников, а также, стремясь, так сказать, расширить личные горизонты, начал понемногу общаться со всякой прочей местной интеллигенцией. Так я временами вообще не понимал, о чём они говорят. И не только потому, что не был знаком с предметами их речей, но и просто потому, что не понимал трети слов. То есть, были ситуации, когда предмет мог быть мне и знаком, но у меня не было шанса об этом узнать. Причём старый добрый метод "не понимаешь — спроси" был едва ли применим, потому что спрашивать пришлось бы натурально о каждом третьем слове.
Прийти домой и попробовать найти интересующее в словарях — тоже работало плохо. Потому что у меня тогда ещё было хреновато с гуманитарной литературой, т.к. я только что перекинулся из последовательности маткласс/политех, а также потому, что советские словари в плане помощи в вопросах гуманитарной терминологии были не очень ок.
Постепенно я этот разрыв преодолевал, но поначалу он меня удручал и раздражал. Неприятно ощущать себя недотыкомкой безъязыкой.
А вот курсе на четвёртом уже (это, чтобы вы понимали, не через неполные четыре года после поступления, а, примерно, через восемь, потому что с третьего курса я ещё в армию уходил и служил по контракту три года) я готовил какой-то доклад, что ли, или статью и спросил одну уважаемую мной преподавательницу, не стоит ли ради упрощения понимания этого текста более широкой аудиторией развернуть максимум использованных терминов до менее компактных, но понятных большему числу людей конструкций. Она сказала, что незачем, всё равно аудитория предполагается понимающая, а термин не всегда вполне заменяем его дефиницией. Во-первых, он, да, компактнее, но это не всё:
— он привычно сочетаем со словами и конструкциями, обычно используемыми и необходимыми в характерных для него контекстах, т.е. мало того, что он сам по себе компактен — он способствует компактности текста в целом;
— термин узнаваем и точен; заменяющая его конструкция требует дополнительной интерпретации, не факт, что она точна, есть риск, что читатель неверно истолкует, что имеется в виду, а так он видит термин и таким образом сразу получает вполне конкретное и понятное сообщение;
— термины сигнализируют о более или менее конкретной области знания, а значит специалист или просто интересующийся видит термины и с большой долей успешности верно предсказывает, стоит ли ему вообще это читать;
— термин нагружен определённым культурным багажом, он актуализирует определённые семантические поля, определённые области человеческой деятельности, напоминает о корпусе текстов, в которых использовался;
— термин может сообщать о позиции автора, о его принадлежности к той или иной интеллектуальной традиции, научной школе; и, скажем, если ты считаешь представителей этой школы шарлатанами, можешь просто не тратить время;
— термин часто интернационален и облегчает понимание текста иноязычным читателем;
— термин может сигнализировать о времени и месте написания текста.
Ну и так далее.
Но мой уровень был уже таков, что мало что в речи, письменной, устной ли, гуманитарно образованных людей меня смущало. Безъязыким я себя уже не чувствовал.
Сильно позже мне приходилось писать для изданий, в формат которых входил более или менее строгий запрет использования специальных терминов. Я тогда, конечно, понимал, почему. Чтобы было понятнее максимальному числу читателей. Но именно понимал. Умом. Но собственного состояния, ощущений своих — когда слушаешь речь на родном языке о каких-то вроде бы не обязывающих к чему-то вещах, о беллетристике, например, и ничего не понимаешь — не вспоминал.
Когда интересуешься языком и при этом много лет редактируешь самые разные тексты, в том числе научно-популярные самой различной направленности, при этом имеешь весёлый и разнообразный жизненный бэкграунд и общаешься преимущественно с людьми, которые, говоря грубо, тоже знают много слов, понимание вот этого ощущения — быть безъязыким, слушая или читая речь на родном языке, — теряется. Тем более — сегодня всегда под рукой интернеты. А когда есть привычка искать, есть навыки и знания, необходимые для поиска информации, есть желание понимать, о чём речь, наличие под рукой интернетов в большинстве случаев спасает от непонимания. Меня. Может быть, вас. Но мы часто забываем, что в нашем случае дело не только в интернетах. Забываем о том самом бэкграунде, об опыте, образовании. Забываем о том, что те самые термины, которые так замечательно сообщают нам всё то, о чём я писал выше, для кого-то просто набор звуков. И даже если этот кто-то сейчас посмотрит их дефиниции в википедии, они не станут для него моментально всем тем же, что они для нас.
А вспоминаешь об этом иногда, когда, редактируя какой-нибудь перевод, задумываешься, почему переводчик из всех возможных вариантов перевода слова, словосочетания или фразы выбрал наименее подходящий, такой, выбор которого лишает часть текста вообще всякого смысла, становится просто тупо непонятно, о чём речь. Просто вдруг понимаешь, что, может быть, для него выбор правильных вариантов перевода не делает эту часть текста понятнее. Вот точно как для тебя самого речи старших товарищей, когда ты был на первом курсе. Ты ведь тоже тогда не мог сказать, чушь они говорили или что-то дельное. Если бы они заменили, допустим, правильные термины и более обширные конструкции в своей речи на почти откровенную абракадабру, ты бы, возможно, и не дёрнулся. Так и здесь, может быть.
Ещё вспоминаешь об этом, когда в комментариях под превью некой статьи в ВК комментатор пишет, что составил для себя словарик, и приводит этот словарик. А ты думаешь: "Зачем словарик общепонятных и широко распространённых слов?" Ан нет, не общепонятных и не так уж широко распространённых.
А уж когда заглядываешь в комментарии на Дзене — вдруг понимаешь, что не только какие-то специальные лингвистические, генетические или математические термины вгоняют многих людей в состояние недотыкомок безъязыких, что более или менее ожидаемо, но и, неожиданным образом, какие-то слова, которые ты давно воспринимаешь как бытовые и повседневные. Ты привык, что так говорят ВСЕ. А тут тебе напоминают, что "все" — это всегда обман или самообман. Людям непонятно, и они возмущены. И ты такой: "Но позвольте! Это же в ходу ещё со времён..." И думаешь о какой-нибудь реалии, а потом вспоминаешь, что реалии, в общем, локальны, а там, за пределами твоего локуса, тоже люди живут. И реалии там другие, а значит и семантические поля другие, и культурный багаж, висящий на каждом слове, и сами слова. И объяснение между вами возможно, но часто придётся начинать с нуля. И всегда будет кто-то, кто присоединится в середине и будет требовать, чтобы вы прекратили издевательства и говорили понятно.
И вы будете объяснять слово за словом, а ему всё равно не будет становиться сколько-нибудь существенно легче. Причём вы и сами можете попасть в ситуацию, где будете, как он. Но у вас таких ситуаций одна-две, а у кого-то почти весь мир. Он слушает звучащее со всех сторон и не понимает.
Не буду делать никаких выводов, а просто оставлю вас с этой страшной картиной.