На Н-ском заводе, в механическом цехе работал Старый Токарь.
Честно работал, долго. И при советской власти работал, и при несоветской. И осталось ему до пенсии ровно три дня и три ночи... Мужики из цеха его уже подзадоривали: «Ну что, «отвальную» в пятницу гуляем»? Чтил работяга старые традиции, а также знал, что за хорошую работу премию ему дадут немалую. Вот её-то и решили они с бабкой на «отвальную» потратить! Жена у него понимающая была, старой закваски — ни одну зарплату он от жены в жизни не залямчил, не пропил — всегда до копейки! «Гуляем, гуляем, милые, - говорил — Я не Я буду, если не отметим»! Уже весь цех готовился его на пенсию провожать, знают — слово его рабочее крепче железа! Девчата дома закуски творили, мужики на подарок скинулись....
Да был в этом цехе мастерюга проворный, гад редкостный да проворотливый!
Воззавидовал он лютой завистью к Старому Токарю! Затаил он на него злобу змеиную! И вот приносит ему утром задание: изготовить деталь хитромудрую, заковыристую! Враз понял Старый Токарь задание, да дал ему змей-мастер заготовку нержавеющую, закалённую! Знал крысёныш, что невозможно быстро деталь эту сделать! « А не сделаешь — не видать тебе премии»! - говорит.
День и ночь трудился Старый Токарь, хоть и знал, что задание дано невыполнимое! Но не привык он от задания отказываться — для него это — Закон! Резец за резцом ломается — не даётся металл, а тот заточит резец заново — и снова станок включает!...
Не успел токарь вовремя! Лишил его мастер премии! Работяги собрались его чествовать, да только увидели его спину сгорбленную... Шёл он на проходную походкой шаркающей и утирал скупые слёзы мужские.... В последний рабочий день! В первый раз в жизни! Изменил Слову Рабочему! Но себе он не изменил ! « Я не Я буду»— говорил — и стал Он не ОН!
Три дня уже на пенсии Старый Токарь.... Изменился: волосами поседел, а лицом почернел: переживал бедолага... На четвёртый день помер..., не перенёс... Дороже всего для него было Слово Рабочее.
Похоронили его работяги... Слова говорили... Хорошие! Даже сам Директор со свитой на кладбище приехал, в носовой платочек высморкнулся! Хотя и был на заводе — неделя без году.
Но жизнь идёт дальше, работа работается...
Как-то вечером тот мастерюга запирает цех, глядь: а в глубине цеха, как раз над станком Старого Токаря лампочка горит, да станок работает! Подошёл мастерюга, выключил станок, свет погасил и пошёл снова цех закрывать! Закрыл, пошёл к проходным, оглянулся, а свет опять горит! Вернулся, снова станок выключил, свет погасил... Только домой идти — опять то же! Снова вернулся, а там — то же самое, а вокруг нет никого — темень сплошная!
- Кто здесь?
- Я!
- Да кто: я?
- Да я — Чёрный Токарь, …. твою мать!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Утром пришедшие на смену рабочие нашли в проходе на полу тело мастера. Медики установили: сердечный приступ...
После того случая ночные охранники часто видели свет в запертом цехе, но внутрь заходить не осмеливались. Так и горит по ночам лампочка над работающим станком — то Чёрный Токарь всё точит и точит свою нержавеющую болванку...