Фигура нойона Темуджина, сына Есугей-багатура, сумевшего обьединить под единой властью все монгольские племена и создать крупнейшую в мире империю, всегда вызывала мистическое почитание, ведь ему удалось то, над чем его предшественники бились без малого 700 лет. У людей того времени произошедшему было только одно обьяснение: Чингисхану в его делах помогали некие сверхьестественные силы, более того - Чингисхан был не человеком, а духом, сошедшим с небес, дабы принести мир многострадальному монгольскому народу, поэтому неудивительно, что вскоре после его смерти в Монголии возник культ Священного воителя, пользовавшийся полной поддержкой государственной власти.
Культ Чингисхана начал складываться еще при его жизни, когда "одни считали его богом, другие - дьяволом и никто - человеком", хотя сам Чингисхан был против любых попыток своего обожествления: как честный человек, он терпеть не мог льстецов, но в 1227 году он скончался во время войны с государством Си-Ся и после этого уже никто не мог помешать его преемникам узаконить культ основателя монгольского государства.
В народной мифологии Чингисхан приобрел черты культурного героя, изобретателя кузнечного дела, водки и кумыса (в окрестностях Новоселенгинска ходит миф о том, что однажды Чингисхан ковал железо, стоя обеими ногами на разных берегах реки Чикой, а полученные изделия закалял в речной воде и гора, служившая Чингисхану кузницей, до сих пор именуется Деш ("наковальня")). В народной памяти Чингисхан быстро приобрел черты сурового духа-покровителя, но на официальном уровне культ Чингисхана сформировался только при его внуке Хубилае, официально включившему деда в монгольский пантеон, построивший ему святилище, известное под названием "Восемь белых шатров" и установивший ежегодные жертвоприношения духу Чингисхана (в т, ч человеческие), а также учредивший отдельный культ сульде Чингисхана - его знамени и военного гения.
Крах Монгольской империи не прекратил почитание Чингисхана, но изменил его характер: он стал добрым духом-хранителем монгольских народов, особенно после того, как панчен-лама сумел обуздать жестокую сторону его натуры. Пришедшие в забайкальские степи в XVII веке русские тоже вскоре начали почитать Чингисхана и как своего прародителя, и как наиболее значимую фигуру в монгольской и российской истории, которой он остается и поныне.