Может быть, ты тоже - в отчаяние.
Я пришла в клуб Анонимных Родственников Алкоголиков в крайней угнетенности. То, что стало нормой в моей семье, не считалось нормой нигде. Но в России алкоголизм – это часть быта и культуры. У меня было твердое ощущение глубокого болота и надежда на лучшее. Жить в таком «двойном » состоянии тяжело и размыто. Не понятно, когда станет лучше, но понятно, что в любой момент может стать хуже. Соседи меня жалели, всегда были добры и приветливы. Улыбались. Они и сейчас так ко мне относятся.
Март в 2021-ом. Мне не тридцать два. Я – молодая женщина.
Я сейчас пишу это, и – я опять в трясине. Я снова беспокоюсь и боюсь. Воспоминанием идет ощущение: беспомощность и постоянный стыд за себя (что я принадлежу «этой» семье), за мать (что она выбрала алкоголизм, а не меня и себя), за искусственную отчужденность (потому что есть семьи без зависимости, а я - отличаюсь). Но мозгами я понимаю, что за три года тяжело не чувствовать то, что чувствовалось больше двадцати лет. Успокаиваюсь.
Недавно я приезжала в гости к Дедушке. Он почти не видит. Он родился 12.11.1933 года. Я приезжаю к нему каждую неделю. Готовлю поесть, убираюсь, покупаю продукты. Мы говорим по душам. Я заметила. Что через поколение доверять проще. А у тебя как? Он сказал, что в период взросления я сильно изменилась: стала нетерпима, груба, раздражительна, вспыльчива. Говорит, это из-за матери: «Она тебе нервы истрепала». Я читала про такой «эффект». Дети родителей-алкоголиков вынуждены приспосабливаться к томительной переменчивости состояний зависимых. Внутри нас нет стабильности в привычном понимании этого слова. Стабильно – только напряжение. Бонусом – чувствительность, прислушивание, подозрение, глубокая скрытая обида. Тебе ли не знать, если ты – такой же?
А еще Дед рассказал, что когда Бабушка умерла, и нам всем было тяжело, то Мать пропала. Ушла к другу и жила у него некоторое время. Не звонила, не общалась с нами. А я в тот день сидела на диване и плакала. Звала Мать. Мне было 16 лет, кажется. Я не представляю, как тяжело было Деду. Я не помню этот период, но меня глубоко тронули его слова. Мне стало горько. Я вдруг поняла, почему Он был так терпелив и тактичен ко мне. Всегда заботлив. Всегда близок.
Я заметила, что после того, как Дед со мной поделился этим воспоминанием, ушло чувство напряжения и раздражения. Я выдыхаю.
Дети «виноватые-во-всём-потому-что-нами-легко-манипулировать-на-чувстве-вины-и-стыда» не смотря ни на что любят и прощают своих родителей. Мы надеемся, что «это пройдет и будет, как когда-то хорошо». От психологов я узнала, что это – наше Бессознательное. И если ничего не менять - хорошо не будет. Любви не достаточно.
Лето, 2018-ый. Как только я вошла в клуб Анонимных Родственников Алкоголиков и услышала, что Я НЕ ОДНА И МОГУ СЕБЕ ПОМОЧЬ. Решаю – остаюсь. Люди, которых я увидела впервые и с которыми в последствие я провела примерно год, напитали меня поддержкой и дали стабильное ощущение безопасности. Причина: мы прожили общий опыт в разное время. С ними я нашла свой «сундук сокровищ». Клуб Анонимных Родственников Алкоголиков никогда не является коммерческим. Общая цель – выздороветь и обрести счастливую жизнь, помочь ближнему, поддержать. Разный возраст, разные имена, разный статус, разный достаток. Горе – общее. Общий стол на цокольном этаже в небольшом помещении. Общая конфиденциальность. Общий чай. Общее печенье. Общий сахар. Общие час-два на исцеление пару раз в неделю. Маленькими шагами – к большому выздоровлению.
P. S. Автор снимка - моя подруга Екатерина Фадина (Instagram: kati.fadina). Здесь я работаю в Банке и счастлива в отпуске. Москва. Друзья. Искусство.
