Комедию изучают в школе так рано, что уже к выпускным экзаменам в голове не остается ничего, кроме знаменитой фразы: "Не хочу учиться, хочу жениться". Девятиклассники воспринимают её если не как руководство к действию, то как вполне одобряемый слоган.
Даже само слово "недоросль" воспринимается не так, как задумано автором комедии. Во времена Фонвизина это было совершенно определенное понятие: так назывались дворяне, не получившие должного образования, поэтому им запрещено было поступать на службу и жениться. Но с появлением Митрофанушки в школе термин «недоросль» приобрел новое значение: и балбес, и тупица, а ещё и подросток с ограниченно-порочными наклонностями.
Сюжет у всех в памяти, но торжество просвещения и добрых нравов омрачает лишь одно, но весьма существенное обстоятельство: посрамленные и униженные в финале Митрофанушка и его родители – единственное светлое пятно в пьесе!
Живые, полнокровные, несущие естественные эмоции и здравый смысл Простаковы задавлены схематичными, какими-то плоско-одномерными положительными персонажами.
Творчество Фонвизина принято относить к классицизму. Да, реализуются все принципы: и действие начинается и завершается в усадьбе за сутки, и нет боковых линий в развитии этого действия, и герои носят «говорящие» имена (Правдин, Милон, Скотинин…), и положительные герои несут идеалы добра и справедливости, но Фонвизин гениально соединяет высокий стиль классической драмы с низким стилем такой же классической комедии, что само по себе уже разрушает каноны. Но происходит ещё одно отступление от традиций: положительные герои побеждают, но в памяти остаются именно отрицательные!
Язык Правдина, Милона, Стародума мёртв, бесчеловечен, страшен своей лексикой и грамматикой! Вот речь Правдина: «Имею повеление объехать здешний округ; а притом, из собственного подвига сердца моего, не оставляю замечать тех злонравных невежд, которые, имея над людьми своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно». Милон сбивается в любовных признаниях, как в плохо заученном уроке: «Душа благородная!.. Нет... не могу скрывать более моего сердечного чувства... Нет. Добродетель твоя извлекает силою все таинство души моей…» И это он говорит любимой девушке?!
Конечно, можно объяснить, что это XVIII век, так принято говорить, поэтому так запутываются герои в придаточных предложениях и синтаксических конструкциях, но стоит только заговорить герою отрицательному, и льётся живая русская речь! Вот Тарас Скотинин, хвалясь достоинствами своего покойного дяди, изъясняется так, как могли бы говорить герои Белова, Абрамова или Шукшина: «Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку... Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?»
И ясные высказывания Простаковой о семье просто сверкают алмазами на фоне суконно-косноязычных поучений Стародума и Правдина. Вот Стародум с поучениями: «Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет. Они всею силою стараются развратить невинное сердце, чтобы унизить его до себя самих ».
А вот Простакова размышляет о семье и сватовстве: «Поди за кого хочешь, лишь бы человек ее стоил. Так, мой батюшка, так. Тут лишь только женихов пропускать не надобно. Коль есть в глазах дворянин, малый молодой... У кого достаточек, хоть и небольшой...»
Вся вина Простаковых заключается в том, что они не находят места в идеях Просвещения. И нет у них никакой идеологии, живут сами и другим не мешают, и в их патриархально-семейном укладе всё просто и понятно. Не злодеи они, в их крепостническую жестокость как-то не верится, слишком они простоваты! Думается, это вот к таким господам после отмены крепостного права шли дворовые с просьбой: не выгоняйте! И оставляли, давали кусок хлеба и миску похлёбки. А Правдин произносил речь о свободе и отправлял старух и стариков на волю Божью.
В конечном счете, конфликт Простаковых, с одной стороны, и Стародума с Правдиным, с другой, – это противоречие между образцовой идейностью и обычной личностью, живущей своей, привычной жизнью. Между авторитарным и индивидуальным сознанием.