Недавно я пережил довольно печальное событие. Это определенно не представляло угрозы для жизни и не имело долгосрочных последствий, но, тем не менее, вызывало некоторую краткосрочную озабоченность. Что это было?
Несколько дней назад я проснулся от песни Saviour’s Day Клиффа Ричарда, которая крутилась в моей голове на том, что казалось бесконечной петлей. Для тех, кто знаком с этой вечной «классикой», это был припев, который повторялся в моем внутреннем ухе, знаете ли, когда Клифф поет: «Открой глаза на день Спасителя, не оглядывайся и не отворачивайся». Причин было несколько; во-первых, он просто не шел и оставался там до поздней ночи. Во-вторых, то, что мы в марте, просто раздражало - ради бога, почему у меня в голове застряла рождественская песня в марте? Наконец, это было неприятно, потому что, ну, Клифф.
Я просто не могу выкинуть тебя из головы
Общий термин для этого раздражающего явления - ушной червь, хотя мне очень нравится технический термин «Непроизвольные музыкальные образы». Оливер Сакс называл такие вещи «липкой музыкой», что мне тоже очень нравится, в то время как потребительский психолог Джеймс Калларис описывает их как «когнитивный зуд».
Как и моя проблема с Клиффом, ушные черви обычно состоят из фрагмента музыки, обычно припева или крючка; в основном запоминающийся бит, поддерживающий ритм песни. Самое главное, ушные черви - это то, что мы называем непроизвольными, то есть мы не осознаем их сознательно, они просто появляются, казалось бы, из ниоткуда.
Конечно, не только музыка появляется в наших головах без приглашения, все типы воспоминаний могут быть непроизвольными, но кажется, что музыка имеет особую власть и кажется субъективно отличной от других типов воспоминаний. Например, исследование, проведенное профессором Кэтрин Лавдей, нейропсихологом из Вестминстерского университета, Великобритания, показало, что наши музыкальные воспоминания часто группируются вокруг значимых периодов нашей жизни, так называемого всплеска воспоминаний. Как отмечает Лавдей в своем недавнем выступлении на TEDx, люди невероятно хороши в распознавании песни в первые несколько секунд после ее прослушивания, даже если нас не особо заботит сама песня. Так что, возможно, мы можем думать о песнях как о нашей личной машине времени, возвращающей нас к тому моменту, когда конкретная мелодия значила для нас что-то особенное.
Кажется, что мы храним невероятный каталог мелодий в нашей долговременной памяти, и даже те люди, которые редко слушают музыку, по-прежнему будут иметь в своем распоряжении знания классики или мелодий телепрограмм и саундтреков к фильмам. Таким образом, ушные черви связаны с долговременной памятью, но, похоже, они застревают в нашей кратковременной памяти или, точнее, в нашей рабочей памяти.
Спасибо за воспоминания
На самом деле в области ушных червей проводится не так много исследований, но мы можем использовать то, что мы узнали о памяти за последние пятьдесят лет или около того, чтобы размышлять о том, что происходит. Одна особенно влиятельная модель кратковременной памяти, впервые разработанная в 1970-х годах двумя британскими когнитивными психологами, могла бы предложить хотя бы частичное объяснение. В своей модели рабочей памяти Алан Баддели и Грэм Хитч предположили, что кратковременная память состоит из ряда компонентов, которые имеют дело с различными типами стимулов, такими как изображения и звук. Звуковой компонент называется фонологической петлей и важен, когда дело доходит до запоминания и повторения информации - это то место, где мы удерживаем этот телефонный номер, пока не сможем его записать или провести в уме (среди прочего). Что касается нашего ушного червя, песня застревает в этой петле и продолжает крутиться, как хомяк на колесе для упражнений. Это объяснение также может дать нам ключ к пониманию того, как это остановить. Подробнее об этом позже.
Застрял на повторе
В статье 2011 года музыкальный психолог доктор Виктория Уильямсон определила ряд факторов, которые могут привести к ушным червям, включая воздействие музыки, триггеры памяти, аффективные состояния и низкое внимание. Песня, которая застревает, часто бывает той, с которой мы недавно сталкивались или пережили неоднократное воздействие.