17. Стихи и подсказки к пониманию мифа о библейских Старцах
Из каких научно-исторических источников следует, что течение (движение) садокеев имело именно четыре волны, а не три или пять? Никаких таких источников нет, насколько мне известно. Однако, были намеки на тему о том, что этих волн - именно четыре. По крайней мере, точно был намек на эту тему в одной русской песне (см. ниже), на которую затем обратил внимание поэт революции В. Маяковский. Комментарии позже, а сначала текст песни (в редакции тверского народного песнопения, но с дополнением из других источников):
Сама садик я садила,
Сама буду поливать.
Сама милого любила,
Сама буду забывать.
Ах, что это за садочек,
Сад зелененький такой?
Ах, что это за мальчишка,
Развеселенький такой?
При народе, в хороводе
Стал девчонку целовать,
А девчонке стало стыдно,
Стала плакать и рыдать.
И мальчишке жалко стало,
Стал ее он утешать,
Вынул шелковый платочек,
Начал слёзы утирать.
«Ты не плачь, не плачь, девица,
Не плачь, девица-душа,
Службу царскую отбуду
И женюсь я на тебя».
«Тебе, милый, не жениться,
А мне замужем не быть:
Твой папашенька богатый
Не позволит меня взять;
Твой папашенька богатый
Не позволит меня взять;
Твоя маменька капризна
Каждый день будет ругать».
В первом куплете песни говорится про садик, но имеется в виду Садик (Садко, Садок, Арфаксад, Старец № 12). Имеются в виду также продолжатели дела (течения садокеев), начатого младо-праведником по имени Садик. Таких продолжателей всего четыре: Каинан, Сала, Евер и Фалек (Старцы от № 13 до № 16 включительно). В песне они, конечно, не перечисляются, но четырехкратное повторение слова «сама» в первом куплете – это намек. В четвертом куплете упоминается платочек не какой-нибудь, а шелковый. Здесь содержится намек на Салу (Шалу), чье имя слегка созвучно слову «шелк». Каинан (сын Арфаксада) сильно пресекал изначальные тенденции матриархата. При этом воцарился патриархальный домострой. Старец № 14 (Сала, Кулик, Дмитрий Донской) резко выступил, кроме всего прочего, еще и против излишнего домостроя – против перегибов патриархата, который вздумал претендовать на монополию, на абсолютную исключительность.
Маяковский же намекает, что песню «Сама садик я садила» (стихи к ней) написал поэт из числа тех, кому неплохо платят. С одной стороны, Маяковский тоже хотел бы писать подобные стихи, а не надоедающий агитпроп. Занимаясь этим агитпропом, Маяковский наступал на горло собственной песне (лишал себя удовольствия написать что-то высокое: религиозно-философское в сущности своей). С другой стороны, Маяковский похваляется тем, что за меньшие деньги, но не хныча о дефиците гонорара (или почти не хныча?), все шпарит и шпарит свой злободневный агитпроп в стихах. Приведу фрагмент произведения «Во весь голос» Владимира Маяковского:
«Профессор,
снимите очки-велосипед!
Я сам расскажу
о времени
и о себе.
Я, ассенизатор
и водовоз,
революцией
мобилизованный и призванный,
ушел на фронт
из барских садоводств
поэзии —
бабы капризной.
Засадила садик мило,
дочка,
дачка,
водь
и гладь —
сама садик я садила,
сама буду поливать.
Кто стихами льет из лейки,
кто кропит,
набравши в рот —
кудреватые Митрейки,
мудреватые Кудрейки —
кто их к черту разберет!
Нет на прорву карантина —
мандолинят из-под стен:
«Тара-тина, тара-тина,
т-эн-н...»
Неважная честь,
чтоб из этаких роз
мои изваяния высились
по скверам,
где харкает туберкулез,
где б... с хулиганом
да сифилис.
И мне
агитпроп
в зубах навяз,
и мне бы
строчить
романсы на вас —
доходней оно
и прелестней.
Но я
себя
смирял,
становясь
на горло
собственной песне».
Да, «изваяния» (стихи) Маяковского высятся не на фундаменте религиозно-философских песен, а на почве марксизма-ленинизма. Может, эта почва и рыхлая, но Маяковский утверждает, что стоять на ней ему (его «изваяниям») – это важная честь. Однако, так ли уж неважна честь, если поэт стоит на фундаменте таких песен как «Сама садик я садила»? Если бы уж совсем была не важна эта честь, то Маяковский и не заметил бы данную песню, промолчал бы о ней, и все.