- Ты за брата переживаешь? Не расстраивайся, он умеет сходиться и расставаться, обиженными девушек не оставляет. Он - сердцеед, настоящий красавец - сердцеед, трудно женщинам перед ним устоять. Спать не будем, нас ждут камни, щётки - трещётки, мочалки - кусалки. А где моя шапка?
Широкий шкаф, от пола до потолка, аккуратно заставленный бутылками и бутылочками, банками, коробками и мешочками разных размеров, целая лаборатория. Она знала, что и с чем смешивать, заваривать или толочь, дышать смесями или наносить маской. Пожалуй, это единственное, что моя Эмма дома делала всегда только сама. На сей раз, намазал Любимую настоящей грязью, липкой и чёрной, Эмма стала походить на туземку, повторять их движения, прыгать на всю стопу широко расставленных ног, тереться об меня. Жирная липкая грязь с трудом отставала от тела, когда, наконец, я её победил, Эмма стала красной как варёный рак.
- Тебя колют мои отрастающие волосики? Ты брил или Регина?
- Я.
- Делай, как тебе нравится, я хочу тебе нравиться, хочу, что бы ты всегда со мной, что - то делал…
Эмма с просящим взглядом укладывалась на тёплую скамейку. Нежная белая кожа с синеющими прожилками и выступающим бугорком из нежных лепестков, лишали меня остатков разума, но совладел с собой и осторожно, как мог, целовал, дышал ею, не помышляя разрушить такую красоту.
- Волосы можно удалить с корнем, если тебе так будет приятнее, ты скажи.
- Как это, с корнем? Вырвать, что ли? - я вздрогнул, представив...
- Есть и другие варианты, как можно…
- Прости, нежность моя, не надо, в тебе столько вариантов, за всю жизнь не пересмотреть, я люблю в тебе всё, как есть.
Мы сидели в большом кресле, залез к ней под халат и балдел от нежности, останавливаясь в тех местах, где она любила или боялась щекотки. Эмма кормила нас салатом из фруктов и изворачивалась под моей рукой.
- Тук, тук, - это мы, - послышался голос Андрея. Застенчиво и счастливо улыбалась Галя, осторожно села на стул, поданный братом. Андрей моргнул мне и вышел без единого слова. Поцеловал Эмму, и я отправился за ним.
- Хочешь погреться? Или с Галей?
- С тобой!
- Тогда держись, намою, как ты меня в детстве в тазу каждый вечер драил. Раздевайся и ложись.
Андрею шёл тридцать пятый год, высокий синеглазый шатен, с густыми ресницами и пышной шевелюрой, стройный и подтянутый, с развитой мускулатурой, всегда загорелый, широко улыбающийся на все тридцать два безупречных зуба. Брат знал огромное количество анекдотов, тостов, песен, стихов. Легко цитировал классиков марксизма - ленинизма, решения пленумов и съездов, знал партийный и комсомольский актив районов и области, творческих знаменитостей, передовиков производства, ударников и многое-многое другое было знакомо ему в нашем отечестве. Он трудоустраивал молодежь, умел определять их возможности и потребности, умел убедить учиться, помогал с общежитием, поженил немало пар. Я любил, уважал и гордился своим братом, считал его счастливым человеком до разговора об аборте, Андрей пережил его, как похороны своего ребёнка…
- Ты с меня кожу не снимай! Теперь бассейн? Покормите? - Андрей спрашивал, улыбался и от меня ушли грустные мысли.
Ждал нас не только ночной ужин. Эмма переоделась в красно - чёрное платье с пышной юбкой, высоко заколола волосы.
- Дорогие гости, если пожелаете, эстрадный вариант «Кармен - Сюиты» в нашем, любительском, исполнении, - Эмма включила магнитофон.
- Серёжа, ты только люби, ревнуй, наступай, но отчаиваться до убийства не надо.
Импровизируя, казалось совсем забытый со школьных лет, простенький испанский танец, вышагивал, изображая тореадора, вокруг озорной Эммы, и в едином порыве, закончили его! Я поднял Эмму себе на плечо, целовал её ноги, радовались как дети!
- Родные мои, спасибо за праздник, Галчонок, что пить будем? - спросил Андрей.
- А надо? - тихо спросила - ответила Галя.
- Не знаю? С моими родными, «непьющими и некурящими», потеряю вкус и стойкость к алкоголю, что нашим народом воспринимается отрицательно, с другой стороны, я уже хозяйственник, и уметь пить не обязан.
Андрей недолго молчал,
- «Едва ко мне вернулся ясный разум, который был не в силах устоять…», - великий Данте предупреждал людей, люди не слушали и продолжали изобретать новые яства и вина. Всё для чревоугодия, одного из семи смертных грехов человека, подпитываем и подпитываем его, грешим и не каемся. Так мы, пьём - гуляем или как? Галина, не стесняйся, сегодня твоя воля закон, - серьёзно закончил Андрей своё вступительное слово, в котором я не особо всё и понял.
Эмма украдкой, показала мне на дверь.
- Не оставляйте нас, я буду смущаться. Галя не ест, одному, как - то не с руки и на пользу не получится. Сергей, этот пирог надо осилить, девочки, помогайте! Сколько же рыбок съела щука, которую мы сейчас оприходуем? Никогда не узнаем, а вот кто на нас охотится, узнать можно и должно. Ладно, посуда за мной. А Вы, красавица, не покинете меня, да ещё так быстро? - Андрей разговорился, и, обычно, надолго.
Моя Эмма, как и брат, спать и не собиралась. Я пристроился у выбритого треугольника, целовал, пытался проникнуть в самую глубину, и ждал свой эликсир. Эмма сжимала мою голову, резко отпустила, взметнула ножками, перевернулась ко мне спиной.
- Любимый, я выше, ты глубже, - услышал срывающийся голос Эммы. Просыпаться не хотелось, Эмма спала на мне в своей обычной позе, согнув одну ножку в колене, укрыв нас своими волосами. Осторожно попытался натянуть одеяло, не получилось, нащупал рукой край простыни и завернул на нас, потом с другой стороны, и тут же провалился в новый сон.
- Радость моя, встаем? Можешь целовать меня, хочешь? Они с вечера не могут успокоиться, - ласково щебетала Эмма. Только губы нашли, мгновенно проснулся, в голове пламя, перестал существовать, очнулся, от её слов,
- Прижалась грудь.
С каждым днём я сильнее и сильнее привязывался к Любимой, мы не скрывали своей близости, да и не смогли бы при желании. Со вчерашнего вечера моему скудному уму стало ясно, опасным для Эммы может оказаться любой человек, когда меня нет рядом. Не дурак ли я? Служу в милиции и не могу увидеть, что со мной не только моя любовь, но и соблазн для карманника, уличного хулигана, алкоголика или наркомана! Сжал Эмму, а самому страх сковал мышцы и кости. Эмма чуть пошевелилась, уютнее пристроила себя ко мне. Я же боялся, что бы моя тревога не передалась.
- Утро доброе, влюблённые, завтрак готов, ждём вас, - звал Андрей.
Она потянулась всем телом, одновременно сдвигаясь с кровати и сразу из вытянутой струны, превратилась в мягкую нежность, доверчиво отдающуюся в мои руки. В душе намыливал Любимую, пытался держать на руках и умудрялся целовать.
- Уточни у брата, Николаевич приехал? В аэропорт нельзя опаздывать, - получил указания и отправился выполнять. Помнил, конечно, и я о наших планах, но Эмма всегда первая соображала - пора!
Андрей, сосредоточенно рассматривал «золотую папку».
- Как настроение? - спросил я.
- Спасибо, замечательное, возьми материалы, и прочтите сейчас.
Проект дамы с бриллиантом заслуживал внимания, подъездные железнодорожные пути и асфальтированная автомобильная дорога, склад готовой продукции, навесы над всем оборудованием, отдельное строение для импортной пилорамы и деревообрабатывающих станков. Длинный перечень оборудования на финском и русском языках…
- Где они это раздобыли, когда успели? - даже Эмма поразилась.
- Милый, сразу и не сообразишь. Ясно только одно, без московских воротил, такое никому не под силу, как бы собрать информацию, кто за ними стоит, срочненько.
Она глянула на меня, потом второй раз,
- Ты так молод, весь юностью светишься, никак не могу ужиться с мыслью, в один момент увидишь мои…морщинки, седеющие волосы, оставаясь сам…
- Девочка моя, если для тебя так важно, я поседею, постарею и прочее. Но, Любимая, не притупляй мою бдительность, я никому тебя не отдам, ни бывшему мужу, ни подрастающим юнцам! Неважно, буду молод или уже стар! Прошу тебя, не загружай свою прелестную и очень любимую головку, разными не хорошими мыслями. Я тебя люблю, говорил, и буду говорить, очень люблю всё, всё в тебе и от чего я схожу с ума от наслаждения, удовольствия или чего, и сам не знаю, как это назвать, насколько ты владеешь мной! Дай мне твои ручки, я заработаю кучу денег, что бы они отдыхали, только меня ждали, ласкали, дотрагивались в разных местах! Нежность моя, мы мигом к председателю, тебя домой? Здесь останешься?
- Завтракать будем здесь, на обед вас дома жду, позвонить забыла.
- Кому? - насторожился я.
- Помощникам, ты их знаешь! Приедешь - позвони, будешь уезжать - звони. Никого не подвозите, много желающих совратить молодых и доверчивых юношей, не останавливаетесь. Ты и не уехал, а я уже скучаю.
Андрей молчал, сосредоточенно что - то обдумывая,
- Ребят из госбезопасности многих знаю, но не могу сообразить, к кому обратиться, у кого получить информацию о южанах, по всему видать не первый год здесь. Думаю и офицеры в заработки ушли, кому, как ни им и карты в руки, зарабатывающие чужие деньги у них «на крючке». Поездка Николаевича известна и кто за ней стоит, за нашим кооперативом «Сосны». Суетиться и светиться, видимо, не стоит. В одном я уверен точно, о встрече меня никто не просил.
- Не просил, а посоветовал, - предположил я, - телефон нашли в справочнике. Кроме, как вывезти продукцию за границу, мы им не нужны. Эмма говорит, за определенный процент от сделки, сотрудничать можно.
- Вот умница! - Андрей ударил себя по колену, - Лучшего варианта и не придумать, оставить бы ещё его там, на наше имя! Задержался я в комсомоле, пересидел. До Горбачёва проще жили, естественней. Представляю себя, лет пять-шесть назад. Провёл ночь с девушкой, с самой настоящей девственницей, от неожиданности, простого счастья, не находил бы себе места, ни днем, ни ночью. Вспоминал, переживал, переосмысливал! Что она? Что я? Как то? Как это? Непременно волновался от взвалившейся ответственности, уверовал, что влюбился, много бы думал, да только о ней! Сегодня утром, о чём вспомнил? Где бизнес - план? Рядом окровавленные простыни, важнейшее событие в жизни доверившегося тебе человека, а у меня перед глазами перстень на пальце чужой и знойной женщины! Что произошло со мной, с нами? Вернуться бы в наше первозданное болото, до всех революций и воин, личностей и перестроек. Жить в своём лесу, где люди друг друга знали до седьмого колена, щи лаптем хлебали и размножались в любви и согласии. Теперь, кто, откуда, зачем прикатил, что у него за душой, да и есть ли она, душа? Ладно, что теперь себя корить, оказались здесь и сейчас, свою бы душу и рожу сохранить. О чём задумался, младший брат? - неожиданно спросил Андрей.
- Только об Эмме, она переживает, наш возраст волнует. Не знаю, что тут волноваться, к ней само понятие - возраст, не подходит и к ней не относится!
Дотронулся до неё и улетел, где нет лиц, слов, одно ликование и радость,
если и есть сознание, так сознание того, что радость - это она!
- Раз такой гвоздик в Эмме засел, будь уверен, она найдёт, как от него избавиться, - успокаивал Андрей. Наоборот, что - то надумала, теперь почву готовит, у них мода такая, заинтриговать. Попробуй предсказать, что новенькое готовит? Я не догадываюсь, даже не берусь. Раньше у меня были опасения, поиграет с тобой, голову вскружит, кровь взбудоражит… многие по ней с ума сходили, про твоего шефа я рассказывал, был ещё когда-то видный кавалер, старший лейтенант из военкомата, после замужества Эммы, ушёл на войну, вернулся с Орденом и другими наградами. Теперь где - то в Сибири живёт, кажется в Красноярске. Ещё несколько вздыхателей припоминаю, так, без конкретики. Знаешь, с кем я лично Эмму видел?
- Кто из вас интриган? С кем?
Продолжение следует...
Начало тут: https://zen.yandex.ru/media/id/60269bf38eb5d54f94ee4557/kogo-ona-vyberet-60269c100454f6146af24ffc
Предыдущая часть:
https://zen.yandex.ru/media/id/60269bf38eb5d54f94ee4557/kogo-ona-vyberet-chast-27-60428f5358285736dd640f03