В 1983 году я опубликовал книгу «Международные налоговые соглашения», в которой были показаны смысл и необходимость в таких соглашениях (конвенциях) для стран с разными экономическими режимами и условиями. Практика заключения и применения таких соглашений в СССР уже была, но до 1978 года (когда мне пришлось заняться этой темой) было заключено только два таких соглашения – с Финляндией и с США.
В этой своей книге я, собственно, обосновал всего два тезиса. Первый – о том, что для заключения такого соглашения должна быть определенная правовая база в каждой договаривающейся стране и что целью такого соглашения должно быть как раз согласованное применение этих противостоящих друг другу правовых баз.
Из анализа, приведенного в этой книге, вытекало, что «на советской стороне» такой базы не было и что согласовывать, таким образом, было просто нечего. Большего тогда было сказать нельзя – иначе книгу бы просто не напечатали. На самом деле, единственным «национальным» документом на тот момент был Указ от мая 1978 года «О налогообложении иностранных юридических и физических лиц», объемом всего в две странички.
Второй тезис состоял в том, что из двух моделей таких соглашений – ОЭСР и ООН – для интересов СССР подходила только вторая модель, поскольку она разрабатывалась для отношений между страной-экспортером капиталов и страной-импортером капиталов, в то время, как модель ОЭСР предполагала, что между договаривающимися странами существует примерный баланс в движении капиталов.
Основной вывод, прямо вытекающий из этой работы, состоял в том, что нам эти соглашения не нужны и не выгодны, а если уж их заключать – то только на модели ООН.
И вот, в прошлом году, наконец, прорыв: президент В. Путин заявил, что невыгодные для нас налоговые соглашения мы должны будем менять или даже разрывать. Прошло всего ТРИДЦАТЬ СЕМЬ ЛЕТ!
Здесь надо сказать несколько слов о том, откуда «выросла» вообще эта тема. В СССР официально работой с этими соглашениями были заняты три ведомства: вначале – МИД и МВТ, а потом, когда они обнаружили, что у них нет специалистов по этой тематике, основную часть этой работы они «перекинули» на Минфин СССР (налоги и финансы – где-то близко).
Но дальше оказалось, что и в Минфине этой работой заниматься некому. Напомним, что к этому времени в СССР официально был провозглашен курс на полное отмирание всяких налогов. Поэтому, когда возник такой вопрос, большие начальники в министерстве важность этой работы поняли, а исполнителей для нее найти не могли. Выход нашли в том, чтобы взять на это человека «со стороны», из науки (т.е. – меня), хотя я налогами до этого времени тоже не занимался.
И вот тогда я сразу обнаружил «ноги» этой идеи. Вообще-то была только одна нога. И она состояла в том, что западные страны, ужесточая свою налоговую политику в отношении иностранцев, обратили внимание и на наших журналистов, работавших в этих странах.
Выглядело всё это вполне невинно: раз вы, ребята, работаете и живете и у нас подолгу, то представляйте нам декларации о своих доходах и платите с них налоги. Вот с декларациями как раз и возникла проблема.
Теперь этот секрет давно раскрыт, поэтому я могу здесь написать, что значительная часть среди этих журналистов представляли собой разведчиков под прикрытием.
Ну и что – скажете вы, пусть каждый пишет, что он получает свои две-три тысячи долларов в месяц и платит с них налоги. Однако – не всё так просто!
Во-первых, написав и подписав такую декларацию, наш журналист, в кавычках и без, тем самым признавал себя налогоплательщиком этой страны. А отсюда – и право налоговых органов ПРОВЕРЯТЬ эти декларации!
Раньше эти наши «секретные» люди опасались только действий полиции, которая всё же связана нормами действующего законодательства (без особых оснований устанавливать слежку за частными лицами в этих странах нельзя).
А у налоговых органов нет таких ограничений! В целях выявления доходов и проверки налоговых деклараций они могут делать всё, что угодно.
Во-вторых, проблема с заявлением суммы доходов. Указать такую же сумму, как и обычные журналисты, ребята «под прикрытием» не могли. Установив за ними слежку (как за гангстерами, к примеру) налоговые агенты легко бы выявили, что их расходы много выше (на всякие поездки, на рестораны, на разные другие цели).
А несоответствие между заявленными доходами и расходами – это налоговое нарушение, за это можно легко попасть в тюрьму. Но если указывать настоящие доходы, то такие ребята сразу выделятся из общей массы журналистов – «засветка» на 100 %!
Интересно, что проблема налогов возникала и для нелегальных разведчиков – которым приходилось как-то оправдывать свои доходы и показывать их источники. Некоторые из них провалились именно по этой причине.
Попутно замечу, что в советское время наилучшие знатоки западной налоговой системы были именно в КГБ и очень странно, что их знания и опыт не были никак не использованы в процессе формирования налоговой системы РФ.
И теперь – секрет того, что нами не была принята на основу правильная для нас модель Налоговой конвенции (соглашения) ООН. Он очень прост: официально эта модель была объявлена как образец для налоговых отношений между развитыми и развивающими странами и приняв эту модель для использования в отношениях с такими странами, как США, Великобритания, Германия, Япония, и т.д., Советский Союз должен был бы признать себя страной «развивающегося мира». По политическим причинам тогда это было неприемлемо.
А сейчас нет уже и КГБ, и РФ официально не входит в список развитых стран (членов ОЭСР), но предубеждения и предрассудки тех времен - остались.
И потому бурными темпами у нас продолжали заключаться абсолютно ненужные и вредные, в финансовом отношении, налоговые соглашения! Их уже сейчас более 70!
Итак, подчеркну еще раз: на уяснение реальной ситуации, ясной и понятной еще с советских времен, ушло 37 лет!
Да, сейчас в исполнение прямого указания президента изменены налоговые соглашения с Кипром, Мальтой, Люксембургом и объявлено о денонсации такого же соглашения с Нидерландами. При этом характерно, что никто не объясняет, что главная проблема с последним соглашением заключается в том, что оно покрывает и колонии Нидерландов (в частности – такой известный оффшор, как Нидерландские Антильские острова).
И вот вопрос: а что с теми людьми, кто «пробивал» и заключал эти заведомо вредные для России соглашения? Почему о них ничего не говорится? Они как-то будут привлечены к ответственности?
Не пугайтесь, я вовсе не приставляю пистолет к своей голове! Да, соглашение с Кипром было заключено во время моей работы в МФ СССР. Но Кипр был вне моего ведения и даже тогда, когда мне предложили поехать на Кипр во главе делегации СССР для подготовки этого соглашения к подписанию, я отказался от этой «чести».
Нет, я не побежал с протестом на Красную площадь – среди чиновников тогда это не было принято. Я просто сказал, что не вижу в этом соглашении никакой пользы для СССР и что переделывать его в правильном направлении для меня сложно, поскольку во всех предыдущих переговорах с этой страной я не участвовал.
Дальше со мной уже никто не дискутировал, поскольку все в нашем министерстве и так понимали, что реально это соглашение нужно было только для того, чтобы подчеркнуть – в пику Греции и Турции – наличие у СССР особых отношений с этим островом. Но политические вопросы надо и регулировать политическим мерами, при чем тут налоги?
Дальше вся эта «соглашенно-конвенциальная» деятельность пошла по нарастающей, но я в ней уже участия не принимал; предпочел перейти на более полезную работу. Правда, надо сказать, что тогда от этих соглашений особого вреда не было – поскольку все финансовые отношения с заграницей напрямую контролировало само советское государство.
Но вот СССР закончился и сразу стало ясно, что все эти налоговые соглашения работают против нас, приносят стране многомиллиардные потери в недополученных налоговых сборах.
Но кого-нибудь это обеспокоило? Ничуть. А что надо было сделать? Да самое очевидное. Прекратить «наращивать темпы» заключения таких соглашений и принять особый раздел налогового законодательства, устанавливающий правила налогообложения для доходов, извлекаемых в сфере внешнеэкономических отношений.
Например, в Германии и Франции в налоговом законодательстве есть специальный раздел, трактующий налогообложение иностранцев на своей территории, и своих граждан, извлекающих доходы от деятельности за рубежом. Я, со своей стороны, подготовил и опубликовал проект такого раздела Налогового кодекса для РФ.
И что? Да ничего! Ничего не изменилось! Никто даже и не почесался. Всё шло и расцветало, всё - «как хотелось» и «как получалось», до уже упомянутого выше прямого приказа президента. И, кстати, даже после этого приказа общая политика финорганов по этому вопросу никак не изменилась, обратили внимание только на самые явные упущения и потери.
Значит, 37 лет - для прояснения абсолютно ясного финансового вопроса, это – норма? Неужели это нормально?
Да – мне скажут - ведь корни этой ситуации растут из СССР! Ведь и в СССР было так же! Да, можно сказать, внешне – так же. Но, в то же время – и не совсем так же! Всё же о здравом смысле тогда кто-то еще беспокоился.
Да, конечно, политика и идеология тогда превалировали. И про политические влияния и всякие подспудные течения в данной области деятельности госорганов я уже сказал. Но все же были отработанные правила определения целей, обсуждения и движения идей и «работы с документами» в те годы.
Да, то был – «период застоя», но из мемуаров деятелей той эпохи мы видим, что не все было так однозначно. В советском ВПК, например, уровень был вполне мировой и плодами его работы мы до сих пользуемся.
А я же здесь приведу мой личный пример – для сравнения. Пример, как мой документ с самого низа (от рядового научного работника) дошел до самого верха, до председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина.
Тема – валютная политика, с переводным рублем тогда (в 1976-77 г.г.) было очень неладно. Все понимали, что нас в этом клиринге наши заклятые друзья по СЭВ сильно надували (к примеру, болгары получали от нас нефть за свои томатные рубли и тут же перепродавали ее Греции, уже – за американские доллары), но что делать, никто не знал.
И на очередном совещании возник вопрос о том, как эти вопросы решает Китай – со своими союзниками типа КНДР, Вьетнам, Камбоджа, и т.д. Прямо у китайцев спросить не могли – отношения тогда были очень уж плохие. Косыгин спросил – МИД и МВТ уклонились. Раз вопрос по валюте – пусть отвечает Минфин.
Гарбузов уже уклониться не мог - послал за своими спецами в Валютное управление. А они – тоже не в курсе. Дальше ему подсказали, что в институте при министерстве есть человек, который занимается Китаем.
Так поручение Косыгина дошло до меня. Такое – бывает, но вот что здесь удивительное. Записку по валютному юаню я подготовил за пару дней, но дальше произошло неожиданное. Обычный порядок – через начальников в институте, в министерстве, в Совмине и в ЦК таков, что в проходящей бумаге все что-то правят, все как-то ее корректируют, приглаживают, и в итоге «вверх» такой документ уже идет за подписью министра (минимум – замминистра).
Ну, мне сказали – сиди, жди, тебя вызовут. Я исправно высидел три дня. Вдруг мне звонят, просят зайти в приемную министра. А там мне сообщают, что мой материал оказался настолько токсичным (наглядно показывал полную глупость для нас наших расчетов в СЭВ на основе клирингового переводного рубля – хотя я в своей записке про СЭВ не сказал ни слова!), что никто на всем пути его прохождения (6-7 начальствующих уровней) не изменил в нем ни слова! И никто не рискнул также и поставить под ним свою подпись!
Так он и попал в руки Косыгина. Думаю, он сильно удивился. Теперь – что мне рассказали. АН прочитал и задумался. Потом сказал – Да, к этому вопросу (о нашем переводном рубле) надо будет еще раз вернуться. Затем написал на моей записке «Хранить вечно!» и передал ее в свой секретариат. А министру Гарбузову передал копию – которую мне вернули уже в его приемной.
А результат? Косыгин в это время был уже болен и совсем скоро его уже отправили на пенсию. А Брежневу это вопрос докладывать не стали – зная его особенную любовь к нашим социалистическим братьям-союзникам.
А для чего я вспоминаю здесь эту историю? Просто, чтобы показать, что и тогда были люди, которые понимали реальные проблемы и которые пытались эти проблемы решать. Но таких людей становилось все меньше – людей класса и уровня Малышева, Микояна, Берия, Устинова, Косыгина, Байбакова, Патоличева, Смелякова, и т.д. Вот, Косыгина из них я все же застал.
А если бы мы тогда проблемы атомной бомбы, ракет, самолетов, АПЛ, и прочего – решали бы по 37 лет?
В заключение скажу, что сейчас решению проблем мешает также захламление реальных вопросов надуманными соображениями и высосанными из пальца «проблемами». Опять приведу только два примера.
Сейчас все, кому не лень и на всех уровнях, пишут о проблемам оффшоров (интересно, что все дружно пишут «офшоры» с одним «ф», а это – «приморские фирмы», т.е. – действующие в своей родной юрисдикции, и с ними проблем вообще никаких нет; в отличие от «оффшоров», с двумя «ф» - «заморские фирмы», которые как раз проблемы и создают).
Но и в отношении последних, оффшорных, фирм могу сказать, что и для них «проблемы» их контроля во многом просто придуманы журналистами и всякими «эффективными менеджерами».
Имея достаточный опыт работы в налоговых органов двух стран, в консультационном бизнесе и в международных организациях, могу ответственно заявить, что при правильном подходе к делу вообще нет никакой проблемы в контроле над всеми этими оффшорами.
Вот в США, например, оффшорами никто не увлекается – потому, что там так устроен налоговый контроль, что от них и нет никому особой выгоды. То же самое – и в Германии, Франции, о чем я уже говорил.
А вот у нас этим примерам никак не хотят следовать – предпочитают просто «обжевывать» несуществующие проблемы. И при этом – плакать, что денег не хватает для пенсионеров и на медицину!
И второй пример. У нас само официальное название налоговых соглашений принято наполовину урезать – по неведению или намеренно, не знаю. А ведь эти соглашения – не только «для устранения двойного налогообложения», но и «для борьбы против уклонения от налогов».
А почему у нас никто об этом не знает? Почему нам никто не рассказывает, как эти соглашения используются для этой второй цели?
Да потому, что у нас никто для этой второй цели эти налоговые соглашения и не использует!
Почему? Нет ответа. Просто так сложилось. Нет цели, нет дела – а потому нечего и рассказывать.
А если взять практику других развитых стран, так в них налоговые органы как раз эти соглашения используют максимально широко и с максимальной для государства эффективностью.
И здесь вот еще какой интересный момент. Особенная эффективность всех налоговых соглашений заключается в том, что они позволяют налоговым органам сотрудничать между собой НАПРЯМУЮ.
Но мы и здесь не подкачали. Мы так ловко поправили модельный образец налогового соглашения, что в наших текстах в качестве «назначенного» компетентного органа с нашей стороны значится не ФНС, а министерство финансов.
А налоговые органы в других странах своей информацией могут обмениваться только с налоговыми органами же, но - ни с каким другим ведомством! И в итоге получается, что мы свою информацию можем и должны представлять другой стране (у нас нет такого ограничения), а они нам - нет.
Они - никак не могут, закон у них такой. И если же налоговой работник западной страны и представит какую-то частную информацию нашему минфину, то он совершит преступление, за которое может угодить в тюрьму. И такое, в отношениях между западными странами – случается!
И опять вопрос – а почему у нас с этим мирятся? Я думаю потому, что пока еще 37 лет не прошло!
А не нравится вам моя версия – так возьмите и придумайте свою!
Кстати, о фискальных интересах государства у нас все же беспокоятся. Вот я написал эту заметку – и Дзен начислит мне за нее десять рублей. И на этом основании (наличие дохода!) Пенсионный фонд мне в очередной раз задержит начисление индексации к пенсии, а это шесть тысяч рублей в месяц. Явный плюс для этого Пенсионного фонда.
Но я все же сомневаюсь, что эти деньги пойдут на улучшение медицины в нашей стране.
P.S. Лед тронулся, господа присяжные заседатели - МОСКВА, 12 апреля. / ТАСС/. Правительство РФ одобрило предложение денонсировать соглашение об избежании двойного налогообложения с Нидерландами. Одно правительство я уже уговорил. Может, и со следующим что-то получится?