Друзья, как и обещала начинаю знакомить вас с главами своей первой книги! Сегодня публикую 24 главу Женька-Немец... В этой главе я описываю время до постановки моего страшного диагноза.
Тогда я лежала в гастроэнтерологическом отделении и мучила себя вопросами: "Почему третий забор биопсийного материала из желудка на гистологию не выявляет раковых клеток, но четырехсантиметровый кратер в желудке не поддаётся лечению..."
Именно в этот момент я и встретила Женьку... Встреча с ним и его история перевернула моё сознание раз и навсегда... Прочитав мою статью и вы уже не сможете быть прежними... Приятного прочтения!
Глава 24
Женька-Немец
Дни сменялись днями, но ровным счётом ничего не происходило, кроме очередного визита молоденькой улыбчивой медсестры, которая приносила горсть пилюль по расписанию.
– Девочки, проходим на пост, мерить давление! – раздался сотрясающий стены и нарушающий привычную тишину голос старшей медсестры. Наконец-то, подумала я, хоть какое-то движение и, завязав потуже поясок на коротеньком халатике, игриво прикрывающем одну треть коленок, переступила порог палаты.
Справа, возле поста, уже толпились пациенты. Как-то по-детски искренне радовались они возможности пообщаться. Дядя Саша, импозантный мужчина лет шестидесяти из сто восьмой палаты, в красках рассказывал девушкам бальзаковского возраста о прелестях колоноскопии, призывая расслабиться и получить удовольствие! Девушки робко посмеивались, отводили в сторону глаза и теперь уже мечтали, чтобы очередь к тонометру продвигалась скорее.
Посмотрев налево, я увидела его.
Если бы сейчас вы смотрели фильм, то эти кадры обязательно должны были быть в замедленном темпе.
Уверенной поступью охотника он шёл к посту. Выбивающийся из общего контекста, окружающего меня в этот момент мира, он в секунду привлёк внимание. Молодой черноволосый колоритный красавец с глубоким пронизывающим взглядом карих глаз и невероятно красивым и чувственным изгибом губ. Это первое, что бросилось в глаза. Непроизвольно натянула свой халатик ниже, прикрыв колени.
У меня было ещё несколько его шагов до поста медсестер, чтобы оценить детали. Чем я и занялась. Интересно, сколько ему лет? Наверное, около тридцати... Спортсмен? Фигура отменная, да и одет «по спорту», что ещё раз подтверждает мою догадку. Настолько красив, что так и тянет сказать в его адрес – «смазливый».
Он был уже на протяжении вытянутой руки, когда громко сказал:
– Здравствуйте! Я на госпитализацию! – и обнажил искренней улыбкой ряд золотых зубов.
Вот это поворот… Золотые зубы никак не вписывались в образ смазливого мальчика лет тридцати. Здесь «попахивало» воспитанием 90-х... Всё-таки, «свой чувак!» Вынесла окончательный вердикт... А вслух, обращаясь к медсестре, серьёзно и громко сказала:
– Заселите, пожалуйста, парня в мою палату, он мне понравился!
В этот момент раздался оглушительный дружный хохот всех девушек «бальзаковского возраста». А дядя Саша недоумённо округлил глаза и, надо полагать, судорожно начал придумывать, как вернуть всеобщее внимание к повествованию о прелестях колоноскопии.
Медсестре паренёк тоже, видимо, приглянулся. Проскрипев сквозь зубы брошенную нам фразу:
– Подождите! – она нежно положила ладонь на его сильное плечо и повела самца «от греха подальше» в сторону пустой палаты...
– Позже познакомимся! Хорошо? – он оглянулся на ходу в мою сторону и... подмигнул.
Наступил вечер. После ужина, по обыкновению, устроившись удобнее на больничной койке, увлеклась чтением научно-популярной литературы. Спасибо веку высокоскоростного интернета и легкой доступности практически всех интересующих тем!
– Выходи! Пошли знакомиться! – из-за двери показались сначала чёрные глаза, а следом и обаятельная золотая улыбка.
– Минутку… – скромно улыбнулась и аккуратно отложила чтение на «потом». Прошла в коридор. Мы присели на железные стулья возле окна, в пол оборота друг к другу.
– Женька, – и выдержав незначительную паузу, добавил, – Немец.
– Мила! Очень приятно, а почему Немец?
– О-о-о, это долгая история… «Погоняло» прилипло ко мне ещё в годы моего студенчества.
– А сколько тебе лет? – пользуясь случаем, полюбопытствовала я.
– Я – обезьяна, с 80-го!
– Ха, мы с тобой одногодки. Слушай, Жень, ты хорошо сохранился! Если бы не золотые зубы, как эхо из 90-х, я бы лет тридцать тебе дала!
– Серьёзно? – Женька заливисто смеялся.
– Конечно, серьёзно!
– Я за два месяца на тридцать килограмм похудел. Наверное, поэтому моложе кажусь. Был сто, стал семьдесят. В щегла какого-то превратился. – Немец продолжал смеяться. Но мы оба понимали, что смешного на самом деле было мало. Затем продолжил откровение:
– Надо мной жена уже шутит, что на руках меня носить скоро будет…
Женат. Странно, но укол ревности всё же почувствовала, будто бы строила на него какие-то планы. Отмахнувшись от этой эмоции, как от назойливой мухи, продолжала слушать его историю.
– Ой, Мил, тебе если рассказать весь этот «треш»… У меня уже с полгода сильные боли в кишках после еды. Мотался по разным больницам. Врачи в голос – всё нормально!!! Анализы в норме. Единственное, что не даёт мне покоя – это очень высокий гемоглобин. За двести. Так доктора и на это нашлись что ответить: «много – не мало, высокий – не низкий – успокойтесь». Если бы я не худел, то всё бы ничего! Но у меня скоро живот к спине прилипнет. Вот и лёг сюда на обследование. Может, всё-таки найдут причину и поставят верный диагноз. Мне нельзя болеть. На мне всё держится…
На последней сказанной фразе смех повествующего прекратился, а глаза наполнились невероятной тоской...
– Что держится? – стараясь быть более деликатной, спросила его.
– Моя жена не работает. Она воспитывает дочерей. Их у меня две! Хочешь посмотреть, какие красавицы? – гордо воскликнул он и, заручившись моим неподдельным интересом, стал искать фотографии в галерее телефона…
– Ух, ты, Жень, они, правда, как с картинки! Ваши девчонки рождены быть любимыми моделями всех фотографов мира! – воскликнула я, совершая отвлекающий маневр с целью увести оппонента от его внутренней боли, которую отчётливо ощутила своим чутьём.
– Да... Они моё всё. Старшей дочери сейчас четырнадцать. Когда ей было пять, ей диагностировали цирроз печени, который протекал совершенно бессимптомно, пока резко не пожелтели белки глаз... Единственное, что могло спасти нашу девочку – это пересадка печени. Нам срочно нужна была квота, которую в министерстве предложили ждать год-полтора, но у нас не было этого времени. Месяц, максимум два…, – Женька отвёл в сторону заблестевшие глаза, будто бы стыдясь своих слёз, но скорее всё же пытаясь совладать с нахлынувшей внезапно болью и обидой за всё происходящее в жизни их семьи. Далее последовал глубокий вдох. Потом выдох. Да, он выдохнул. И продолжил повествование.
– На тот момент жена была беременна вторым. Ми-и-ил, ты не представляешь, сколько инстанций прошёл в поисках квоты! Когда дошел до министерства, искренне верил, что там-то нам обязательно помогут. Стоял перед ними на коленях, плакал и просил: «Пожалуйста, я вас умоляю, наш ребёнок умирает!» Но слышал в ответ лишь одно: «Нет, мы не волшебники! Все ждут, и вы ждите!».
Другого выхода не было. Надо делать операцию платно. Начали узнавать цены. В Бельгии, Германии, Израиле. От двадцати миллионов!!! Даже, если мы продадим всё, что у нас есть, мы и пятую часть этой суммы не соберём. Всё – руки опустились. В нашу семью это осознание беспомощности, собственной никчемности и реального ожидания смерти собственного ребёнка ворвалось впервые. Мы, не были готовы с этим справляться. У жены начались схватки. Преждевременно. Слава богу, срок уже семь месяцев был, вторая дочь родилась здоровой. Но основная проблема не ушла. Наша старшая дочь умирала…
Решение пришло со стороны. Позвонил друг из Москвы. Он кричал в трубку, что нашёл медицинский центр, где пересадку печени от матери к ребёнку могут сделать за три миллиона. Он дал мне номер профессора, с которым срочно нужно было связаться. Это был шанс. Шанс на жизнь!
– И что, ты сразу позвонил туда, Жень?
– Незамедлительно! Профессор выслушал мою историю и сказал: «Завтра же идите в своё министерство и скажите, что больше не станете унижаться, выпрашивая квоту, и добавьте, что Москва с вас её выбьет. Сегодня среда? В пятницу жду вас у себя кабинете».
До последнего вздоха буду благодарен этому профессору. Его слова возымели действие «волшебной палочки» в нашем министерстве. Женщина в кресле теперь приветливо улыбалась. Не помнила, что доселе отправляла меня в длительное путешествие, ценой которому была жизнь нашей дочери. Вежливо просила присесть и подождать. Через три часа у нас была квота. Мил, слышишь? Всего три часа!!!
Кристине был месяц, когда мы оставили её в Новосибирске с бабушкой. Сонька держала меня и маму за руки, и мы взяли курс на Москву. Мама, как донор, подошла. Мы сделали пересадку.
Чтобы ты понимала, могу привести такой пример. Представь, что человек загнал в палец занозу. Что с ним будет происходить, если занозу не вытаскивать?
– Палец начнёт гнить…
– Правильно. Начнёт гнить и отторгать инородное тело. Тоже и с пересаженной дочери печенью. Организм отторгает чужой орган и для того, чтобы он его принял, врачи специальными препаратами попросту убивают твой иммунитет. Иначе никак.
Это был тяжёлый год. Год в больнице. Бесконечные анализы, уколы, капельницы, таблетки, слёзы и молитвы. Всё это было во имя жизни.
А потом был рейс Москва-Новосибирск. Наш двор. Собака, спящая в будке. Какое же всё родное... Сердце защемило – позвонил в звонок. Были слышны шаги мамы. Дверь распахнулась. И позади мамы мы увидели наше босоногое счастье! Оно бежало к нам само, выпучив свои голубые глазищи, будто бы спрашивая «это кто к нам пожаловал без приглашения?» Она бежала к нам сама, на своих ногах! Мил, она пошла, пока нас не было, представляешь, без нас... она пошла… – он повторял это несколько раз, жадно хватая ртом воздух, пытаясь не разрыдаться окончательно.
Видела, что он проживал тот момент заново, а я проживала его вместе с ним. Теперь он не стеснялся своих слёз, не отводил своих карих глаз. Ровно также, как и я. Он смотрел прямо вглубь меня, выстрелив в самую душу.
По моим ощущениям, где-то в районе солнечного сплетения у меня зияла сквозная рана сантиметров тридцать в диаметре, и я чувствовала холодный ветер, проходящий сквозь меня и навевающий определённые мысли... Этот эпизод был эдаким сплетением двух заблудших душ, вдруг осознавших своё родство. И ещё – это было моим инсайтом. Здесь и сейчас, благодаря истории Немца, я поняла ничтожность своей проблемы, поблагодарила Бога за здоровых детей и искренне обняла Женьку, заверив его, что всё будет хорошо! И уже в самое ухо услышала:
– Но самое страшное то, что пересаженная печень будет выполнять свои функции в среднем около десяти лет, девять уже прошло. И нам снова понадобится пересадка. В России вторую квоту нам уже не дадут. Сейчас мы собираем документы для того, чтобы уехать на ПМЖ в Германию. Там её спасут на ближайшие десять лет. А потом будет потом…
Мне так хотелось прокричать ему: «Женька-а-а! Всё будет хорошо!», но я не могла заглянуть в будущее и узнать это наверняка. Единственное, что знала точно, так это то, что после таких откровений Женька автоматически перешёл из разряда «потенциальных хахалей» в разряд «самых близких и родных друзей».
Теперь в моих молитвах были и их имена.***
Подписывайтесь на мой канал, в прикрепленном эфире я лично читаю вам эту главу.
Приобрести полную версию книги можно на сайте https://rostovamila.ru/
Вот такая история, ребят...
Что скажете?