И явились уста человеческие на ликах лиц живых «икон» «образов и подобий» Господних не столь и не только для «вхождения» пищи мирской, но и для «исхождения» изрекаемого языками людскими Слова Божьего, воспевающего величье Небесного дара любви и заверяемого «небесными печатями» уст - целующих друг друга из бездонности любви Божией «подобий и образов» Сотворителя, во величественных октавах радуг со-прикосновенности ко чуду со-бытия.
И ежели целует ч е л о в е к - ч е л о в е к у (о мужЪчине и женЬщине - читайте во иных пришедших через меня сказаниях) - из сердца живого устами «горячо причастными»:
ноги — то принимает он смиренно все пути-дороги со-брата-сестры своей «во пыли и мраморе», обуянные обутыми «лаптями и туфлями бальными», наученные «склонительно кривиться иль задирающие пальцы стоп ко небесам», - принимает прощающе и любяще «целуемую» судьбу; а ежели приникает человек устами своими ко подошве ступни со-человеческой — то согласен он разделять с ним всю «пыль и песок» земных странствий, делить хлеба земные и вкушать от единого Хлеба небесного;
и коль скоро целует колени — преклоняется человек пред судьбою со-брата своего и готов шествовать за ним «по городам и весям» дела его земного, служить отважно и смело общему делу и нести гордо как знамя — идею общего смысла со-существовательного со-присутствия на планете;
и коли целует живот — принимает мирское во со-брате-сестре своём и не судит за наличие земного смысла и радости тела;
и целуя руки — принимает во сердце деяния мирские человек во человеке, подтверждая целованием ладошки и подушечек «пяти октав» пальцев чистоту сердечного зова;
а когда целует грудь человек — человеку — принимает он биения сердца со-присутственного как благодаренное право быть живым и «небессердечным» на этой Земле;
и прикасаясь устами ко шее — благословляет «песенность» радости духотворённой во днях и ночах праздничных во мире сём;
и целуя во уста — как человек—человека — благодаренно возвещает о приятии слов и дел со-брата- со-сестры своей как Воли Творца во свершаемых судьбах;
поцелуй же во носа «оконечность» провозвещает добрую юмористичность «хождений людских во кругах круговерти жизнии мирской» и дарит со-улыбку непритязательную;
а поцелуй «во щёчку», ежели он явлен воистину от сердца, - восхищает «лёгкоступную» благословенность «дел кручений земных»;
таинство же поцелуя во глаза Души человеческой - немолчно взывает молитвенной литургической молчностью тотальной любви ко «со-образу и со-подобию», превращая «две я-йности» во одно единое со Творцом «мы»;
и мистерия поцелуя «в лобик» завершает литургию блаженной музыкой Божией любви ко «иному» творенью, растворяя все ижесомнительные «но и кабы» во со-единоприятии Творца во живом «отелесенном» духотворённом «друг-дружестве» друг друга;
где поцелуй во «темя» являет лишь завершающее со-звучие «всех со-глаголящих октав» - от предстоящих на земле стоп до иконописи небесного лика лица человечьего - сияющее блаженное «крещендо» единой литургии любящего смысла - симфонии богоприсутственного богооткровенного со-приятия из вселенской взывающе поющей молчности, обращающейся громогласным ангельским шёпотом изрекаемого богоявленного смысла:
