Российские миротворцы ежедневно продолжают сообщать о все новых мирных жителях, возвращающихся в Карабах после окончания боевых действий. В Степанакерте (Ханкенди) жизнь, кажется, и правда, окончательно вернулась в мирное русло. Но в некоторые места жители не спешат возвращаться, не понимая, что с ними будет дальше.
Корреспонденты Русской службы Би-би-си провели несколько дней в Нагорном Карабахе.
"Снимать можно все, кроме блокпостов и военных", - инструктируют перед въездом в Лачинский коридор российские миротворцы. После осенней войны Лачинский район вернулся под контроль Азербайджана, но в соответствии с мирными соглашениями, которые заключили Ильхам Алиев, Никол Пашинян и Владимир Путин, сама трасса и пятикилометровая зона вокруг нее превратились в буферную зону, по которой армяне могут добираться до Степанакерта.
И если армяне, жившие в семи районах, которые вернулись к Азербайджану, были вынуждены покинуть свои дома, то в Лачинском коридоре остались населенные пункты, населенные армянами.
Когда машина только начинает спускаться с горы к погранпункту, на котором дежурят миротворцы, справа открывается вид на небольшое село Забух (местные жители называют его Ариаван). Шесть рядов одинаковых белых домиков с красными крышами были построены в свое время для армян-переселенцев из Ливана.
До осенней войны 2020 года тут проживало около 300 человек, после нее в село вернулись 87 жителей, рассказывает глава села Андраник.
Когда мы заезжали в это село в дни войны и встречались с Андраником, он положил на стол плод граната и боевую гранату со словами: "Это жизнь и смерть. Мы выбираем жизнь".
"Я исхожу из того, о чем договорились Алиев, Путин и Эрдоган: все остаются на своих местах. Значит, и мы остаемся в своих домах", - объясняет он логику, по которой решил остаться жить в Ариаване, хотя формально это теперь территория Азербайджана.
За 44 дня войны четверо жителей села погибли, еще четверо были ранены. Один из снарядов упал рядом с домом Андраника в тот момент, когда его мама вешала во дворе сушиться белье.
"Я выскочил из дома в одной футболке проверить, все ли с ней в порядке, а она невозмутимо смотрит на меня и говорит: надень свитер и иди поешь", - смеется он, вспоминая тот случай.
Андраник уверен, что армяне "не те люди, которые смирятся с поражением". Он считает, что со временем контроль над районом снова перейдет армянам. Но пока их возвращение представляется мало реалистичным, мужчины Ариавана регулярно ведут патрулирование Лачинского коридора.
Подпись к видео,"Рая без людей быть не может". Как живут ливанские армяне в Карабахе
"Два раза мы фиксировали попытки нарушить границы коридора и обращались к российским миротворцам: мы здесь встали, чтобы нас защищать, если вы не будете выполнять эту работу, нам придется самим их прогонять. Больше попыток нарушить границы коридора не было", - рассказывает он.
Если в Ариаван после войны вернулась почти треть жителей, то в Лачине, где до войны жило почти 3,5 тысячи человек, теперь, по словам одного из местных жителей, осталось около сотни.
Оставшаяся в Лачине Аида говорит, что они с мужем не намерены уезжать отсюда, если только их не заставят принимать азербайджанское гражданство.
Андраник говорит, что ни Алиев, ни Пашинян, ни Путин не могут заставить людей покинуть свои дома, и уезжать из Ариавана не планирует. Впрочем, ему и его односельчанам, в отличие от жителей других армянских сел, повезло оказаться в пятикилометровой зоне вокруг Лачинского коридора, а что будет по истечении переходного периода, никто не знает.
За прошедшие с окончания войны три месяца в селе достроили школу. Учиться в нее теперь приезжают и немногочисленные дети, оставшиеся в Лачине, поскольку в городе работающих школ больше нет.
Мы выезжаем из Лачина дальше в сторону Степанакерта. По пути нам встречаются еще несколько основательно оборудованных постов российских миротворцев. Пожалуй, самый крупный находится на подъезде к карабахской столице, где раньше был поворот на город Шуша, теперь перешедший под контроль Азербайджана.
С трассы видно, как сразу за блокпостом с миротворцами стоит блокпост уже с азербайджанскими военными, которые подняли над ним флаги своей страны и Турции. Уже после всех блокпостов с дороги открывается обзорный вид на Шушинскую крепость: на всю высоту одной из крепостных башен на ней также растянут большой азербайджанский флаг.
Разделенный Тагавард
"Наше село стало полуостровом: с трех сторон стоят азербайджанские вооруженные силы и только с одной - армянские", - говорит директор школы в селе Тагавард (Тагаверд) Маргарита Саакян.
Подпись к фото,Одна из двух школ в Тагаварде оказалась на территории под контролем Азербайджана
По итогам осенней войны одни города и села остались под контролем армян, другие - перешли к Азербайджану, а жители Тагаварда настаивают, что их село оказалось в уникальной ситуации: новая граница буквально разрезала его пополам.
На карабахской стороне остались 135 домов, а 137 теперь под контролем азербайджанских военных, которые к тому же заняли и все стратегические высоты вокруг деревни.
Сельскую дорогу перегородили проволокой, на которой висят предупреждающие знаки "Впереди мины" и "Тут вас видит враг". Пока мы поднимаемся по дороге к импровизированной границе, местные жители показывают нам в низине позиции военных. Расстояние от палаток с армянским флагом до палаток, над которыми висит флаг Азербайджана, - не более трехсот метров.
На азербайджанской территории оказалась одна из двух сельских школ и библиотека. Школа, которую возглавляет Маргарита Саакян, осталась на карабахской территории, но из 52 учеников сейчас в ней учится всего пять.
Подпись к фото,Сельскую дорогу перегородили проволокой, на которой висят предупреждающие знаки "Впереди мины" и "Тут вас видит враг"
"Оборонительная линия проходила прямо за школой, в нее дважды попали. Один снаряд в лицевую сторону здания, один во двор, - рассказывает она. - Одна из наших учителей жила в той части села, которую мы теперь не контролируем, и ее дом сгорел одним из первых. Ее муж был тяжело ранен, до сих пор лежит в больнице, так что у нее пока нет возможности вернуться на работу".
В Тагаварде нет наблюдательного пункта российских миротворцев, и поэтому, по словам директора, родители не спешат возвращать детей в село.
"Мы обращаемся ко всем руководителям, которые сюда приезжают, чтобы тут появился еще один пост миротворцев, - говорит она. - Пока что в школе дежурят полицейские, но мы хотели бы дополнительных гарантий, что сможем тут дальше спокойно жить и учиться. Я надеюсь, что к весне ситуация изменится и дети смогут вернуться".
Подпись к фото,Мартуни с первых дней войны подвергался обстрелам: в городе сложно найти дом, который бы совсем не пострадал
Карен преподает в этой же школе шахматы: чтобы дети лучше думали. Во время войны он пошел в армию, воевал под Мартуни, Джебраилом, а под конец вернулся защищать родное село.
Он говорит, что раньше в Тагаварде жило 1300 человек. Во время войны 12 местных жителей погибли, 35 были ранены, двое до сих пор числятся пропавшими без вести. Карен тоже получил ранение: осколок гранаты прилетел ему в район подмышки, четыре дня он пролежал в госпитале, а потом вернулся на фронт.
Учитель ведет нас на холм, с которого открывается вид на село. Это единственная высота, оставшаяся на карабахской стороне.
Названия у холма нет, но на нем стояла старая часовня, и местные жители считают это место святым. В какой-то момент азербайджанцы разбомбили позиции защитников Тагаварда, часовня была разрушена. Карен показывает вырванные из земли деревья и рассказывает, что тут погиб один его сослуживец, а еще двое получили тяжелые ранения.
Он смотрит с холма на позиции азербайджанских военных, до которых отсюда несколько сотен метров, и рассуждает: "Стоит ли хоть одна земля человеческой жизни? Под конец войны у нас кончились боеприпасы, никакого снабжения не было, азербайджанцы окружили нас с трех сторон, еще два-три дня, мы не удержали бы Тагавард".
Прифронтовой город
Подпись к фото,Многие дома в Мартуни нуждаются в ремонте, кое-где он уже начался
Шеститысячный Мартуни (Ходжавенд) с первых дней войны подвергался обстрелам, так что в городе сложно найти дом, который бы совсем не пострадал, и именно здесь появился один из первых наблюдательных постов российских миротворцев.
По словам мэра Эдика Аванесяна, так или иначе пострадало 80% домов, 27 были полностью разрушены.
На пострадавших от обстрелов школах и детских садах крыши уже заменили, но многие частные дома еще нуждаются в ремонте. "Сейчас те, у кого есть силы, есть деньги, начинают снова строиться. А у кого нет денег, те, конечно, ждут", - говорит Аванесян.
Подпись к фото,Тот самый памятник Гарегину Нжде
Уже после войны Мартуни оказался в центре политического скандала: оппозиционные Николу Пашиняну СМИ начали сообщать, будто в городе под давлением азербайджанской стороны был демонтирован недавно установленный памятник национальному герою Армении Гарегину Нжде.
Памятник, впрочем, стоит на своем месте, а Эдик Аванесян считает, что эту тему пытались использовать для раскола общества, которому и так непросто после проигранной войны.
"Сейчас обстановка нормальная, миротворцы стоят на постах, все тихо, отстраиваем город", - рассказывает Аванесян.
С территорий, вернувшихся под контроль Азербайджана, в Мартуни переехали 145 семей, говорит мэр, это около 620 человек. Сколько жителей, покинувших город во время войны, вернулись в свои дома, мэр точно не знает. Но предполагает, что около 90%.
Подпись к фото,Жителей Мартуни беспокоит близость азербайджанских позиций
"Раньше азербайджанцы были от нас очень далеко, сейчас ближе. Некоторые жители этого боятся, мы успокаиваем", - описывает свою работу Аванесян. Позиции азербайджанских военных располагаются в двух-трех километрах от окраины Мартуни.
За дни войны в городке погибло 49 человек. С азербайджанской стороной, по словам мэра, сейчас налаживается взаимодействие по поиску тел погибших и пропавших без вести.
"С российскими миротворцами мы общаемся, помогаем друг другу, можно сказать, дружим. Я уверен: то, что они здесь сейчас стоят, может предотвратить войну в будущем, - рассуждает Аванесян. - Говорить о том, сможем ли мы общаться с азербайджанцами, если они переселятся в соседние города и села, пока рано. Мы враги, до сих пор враги. Не знаю, как получится".