Всю мою жизнь, с самого раннего детства моим любимым месяцем был март. Я помню себя совсем мелким, когда мама перед работой везла меня в детский сад. Зимой, затянутый в овчиный тулупчик, с замотанной шарфом до самых бровей мордой лица, в валенках и варежках, неспособный толком шевельнуться, я сидел на санках, щурясь от летящего в глаза снега или крепкого морозца. И меня подавляла темнота еще ночного неба (а в сад приводить детей нужно было к 7.30) и абсолютное непонимание того, ну нафига ж так рано?
А в марте я уже топал на своих двоих, вокруг уже гораздо светлее, никаких жутких природных катаклизмов, полное ощущение приближающейся весны. И в обед на прогулке я заслушиваюсь капелью и не могу оторвать взгляд от глубокого-глубокого синего мартовского неба. И солнце ощутимо греет щеки, и на руках цыпки от того, что кораблики в ручьях пускаем всю прогулку.
Став постарше, мы устраивали небольшие запруды на подъеме во дворе: выкапывали в снегу на дороге глубокую яму, накрывали картоном и присыпали снегом. Первый же автомобиль становился нашей законной добычей. Побуксовав и поматерившись вволю, водитель высовывался в окно и призывно махал нам рукой: "Эй, пацаны, помогите машину толкнуть,а?" "А что дашь, дядь?" "На мороженое отсыплю" - уже смеется водитель. Он нашу хитрость раскусил, но ругаться не спешит, понимает наши босяцкие души.
Март - босяк, развеселый и лихой, свистит вслед уходящей зиме, сунув пальцы в рот и подбрасывая в небо кроличью шапку. Он носится по лужам и набрякшему водой снегу в резиновых сапогах, отчаянно щебечет птицами и смывает ручьями зимнюю хмарь, кричит ошалевшими котами и неуловимо пахнет подснежниками, слепит глаза жгучим солнцем и кружит голову теплым ветром свободы.
Добро пожаловать, друг, я тебя заждался.