В прошлом году довольно незаметно прошла премьера «Аммонита» с Сиршей Ронан и Кейт Уинслет — прохладный костюмный фильм о женщине-палеонтологе XIX века Мэри Эннинг, которая из-за бедственного положения вынуждена устроиться на работу к юной лондонской богачке, после чего между ними вспыхивает страсть. К слову, это не первый вклад Уинслет в квир-кино. В 90-х она сыграла в «Небесных созданиях» Питера Джексона влюбленную школьницу, вместе с подругой убившую свою мать. По такому случаю «Афиша» вспомнила и другие лесбийские романы в кино.
Детский час
Одри Хепберн и Ширли МакЛейн рвут душу на части
Карен (Одри Хепберн) и Марта (Ширли МакЛейн) держат частную школу для девочек. Карен собирается замуж, и Марту это не радует. Противная ученица, которой досталось от Марты на орехи, в отместку пускает сплетню об ее отношениях с Карен. Жизнь молодых женщин превращается в ад. Уилльям Уайлер («Бен-Гур», «Как украсть миллион») дважды экранизировал рассказ Лиллиан Хеллман «Детский час». В фильме 1936 года намеки на лесбийскую любовь вымарали. Любовь вернулась, когда кодекс Хейса дал слабину и в Голливуде позволили заговорить о гомосексуалах. Но говорить о них разрешили так: это люди несчастные, больные, заслуживающие жалости, а желательно — еще и смерти. В 90-х Ширли МакЛейн даже просила у ЛГБТ-сообщества прощения за этот фильм. Просила напрасно. Технически Уайлер втиснулся в требования своей мракобесной эпохи. Но две великие актрисы играют такую душераздирающую трагедию разбитых судеб, что у последнего гомофоба дрогнет сердце.
Связь
Неонуар от сестер Вачовски
Вайлетт (Дженнифер Тилли) живет с бандитом Сезаром (Джо Пантолиано), от которого хочет уйти. Случай предоставляется, когда к ней приходит чинить водопровод отсидевшая лесбиянка Корки (Джина Гершон), которую Вайлетт подговаривает украсть у мафии два миллиона и подставить Сезара. Это бесстыдное кино с завязкой одновременно нуара и порнофильма, когда в дом приходит сантехник и через минуту все скидывают трусы. Но это и зрелище восхитительное, не только потому, что Джина Гершон — самый сексуальный сантехник в мире. Просто тогда еще не сестры, а братья Вачовски с пионерским задором и постиронией, зашифрованной под черный юмор, рассказали старую сказку на новый лад. Предательство, деньги и лесбиянки это почти как гордость, предубеждение и зомби.
Дочери тьмы
Кровь, любовь и феминизм
Молодожены, у которых все уже не ладится, останавливаются в пустом отеле. Кроме них там живет лишь графиня Батори (любимица французов «новой волны» Дельфина Сериг) и ее секретарша. Старенький консьерж графиню помнит: он ее видел 40 лет назад. И за это время она ничуть не изменилась. Историк искусства Джеффри О’Брайан писал, что, если бы Райнер Вернер Фассбиндер снял кино о вампирах, получились бы «Дочери тьмы». Фильм так и тянет назвать «Горькими слезами Петры фон Кант» с клыками. В обеих лентах в атмосфере барочной роскоши женщина рвет оковы патриархата, бросаясь в омут запретной любви. Графиня разговаривает как радикальная феминистка: «Он хочет сделать из тебя то, что любой мужчина хочет сделать из любой женщины, — грешницу, рабыню, объект страсти». По счастью, это не современная агитка про эмансипацию, а старый добрый троп «вампирши-лесбиянки», появившийся на свет в новелле «Кармилла», впервые воплощенный в классическом хорроре «Дочь Дракулы» и проследовавший в наше время своим кровавым путем. Выживут только любовники. И феминистки.
Покажи мне любовь
Один из гимнов 90-х
В крошечном шведском городке Омоле живут две школьницы. Одна брюнетка, и с ней никто не дружит. Вторая блондинка и популярная. Первая влюблена во вторую. Как только ни переводили нецензурное название фильма «Fucking Åmål»: «Прочь из Омоля» в Германии, «Школьные друзья» в Португалии, «Любовь есть любовь» в Чехии. Никому не хватило смелости разговаривать языком провинциальных подростков, воющих от тоски и мечущихся со своей сексуальной идентичностью в любом захолустье мира. А ведь для них и снималось. Скандинавская coming-of-age story это еще и история каминг-аута, настолько общественно полезная, насколько это возможно для фильма, героини которого, скорее всего, через годик вольются еще и в такой тренд 90-х, как смерть на рейве.
Кэрол
Ретромелодрама по роману Патриции Хайсмит
Светская дама с Манхэттена Кэрол (Кейт Бланшетт) переживает развод и борется за опекунство над ребенком. Продавщица Терез (Руни Мара) скучает за прилавком магазина. Короткий разговор, забытые перчатки Кэрол, которые Терез решает вернуть владелице, и развод окрашивается в новые тона. Тодд Хейнс уже снимал об отчаянных домохозяйках 50-х, которым тесно в золотой клетке и где тоже были однополые отношения, но со стороны мужа. В первой ретромелодраме режиссера «Вдали от рая» героиня Джулианны Мур заводила еще более скандальный роман — с темнокожим садовником, что, по меркам времени, совсем ни в какие ворота не лезло. Встречайся она в люксовых номерах и дорогих ресторанах со скромницей Терез, кажется, никому бы не было дела. Хейнс сознательно снижает градус драматизма, лишая историю и социальной подоплеки, и нуарных обертонов Хайсмит. По большому счету это целомудренный фильм 50-х, вылезший за рамки цензуры. За страсть отвечает как обычно безупречная Бланшетт. Мара-то весь фильм ходит с таким видом, как будто ее в кодексе Хейса прописали.
Лани
Клод Шаброль не любит людей
Красавица-богачка Фредерика (Стефана Одран) швыряет деньги уличной художнице Вай (Жаклин Сассар), потом занимается с ней сексом и увозит на свою виллу. Девушки живут приятно и праздно, пока не появляется архитектор Поль (Жан-Луи Трентиньян), заводящий роман сначала с одной, а потом с другой. В наши дни Шабролю бы досталось за провал политкорректности. Бисексуальность у него — симптом гнусного разложения. Лесбиянство — симптом гнусного разложения. Появляется мужчина, и женщины кидаются к нему, иллюстрируя гомофобную аксиому: «Просто мужика хорошего не было». Но дело не в патриархальных стандартах. Фассбиндер как-то сказал о Шаброле, что не может быть хорошим режиссер, так презирающий человечество. По Шабролю, сам человек — симптом гнусного разложения, который мэтр с удовольствием в каждой работе разоблачает. Зато от скромного обаяния буржуазии и ледяной красоты захватывает дух.
Когда опускается ночь
Нерадикальный манифест
Преподавательница в христианском колледже Камилла (Паскаль Бюссьер) собирается замуж за коллегу. Случай сводит ее с артисткой цирка Петрой (Рейчел Кроуфорд), к которой Камилла начинает испытывать влечение. Канадская лесбиянка и феминистка Патриция Розема снимала картину во время беременности. Возможно, поэтому «Ночь» наполнена каким-то материнским теплом. Здесь нет гнусных сексистов и религиозных фанатиков, стоящих на пути освобожденных женщин к истинному счастью. Цирк с его красочными фантасмагориями не противопоставлен христианскому аскетизму и рутине серых дней (девушки знакомятся в прозаической прачечной). Камилла не сидела в тесном «шкафу», откуда шагнула на волю. Розема не борется за все хорошее против всего плохого. Есть цирк, а есть христианский колледж. Если влюбленность, а есть любовь. Розема всех принимает и открыта к диалогу. И вообще все люди — сестры.
Жизнь Адель
Главный современный фильм о любви
Старшекласснице Адель (Адель Экзаркопулос) вроде как нравится один мальчик, с которым она даже спит в качестве эксперимента. Но что такое «нравится», она понимает по-настоящему, лишь когда знакомится в гей-клубе со студенткой художественного факультета Эммой (Леа Сейду). Самое интересное в прогремевшей на весь мир и увенчанной золотом Канн картине Абдельлатифа Кешиша — то, что ничего особенно интересного в ней нет. Фильм не потрясает основ, не пытается растопить сердца гомофобов, не берет на себя просветительскую миссию и ни к чему не призывает. Именно это и потрясло основы и дало начало новому квир-кинематографу, в котором теперь просто рассказываются разные истории любви точно так же, как рассказывались до этого на экране более ста лет. У Эммы синие волосы и горящий взгляд, с ней хорошо говорить о Сартре, есть макароны и заниматься любовью. Она была в жизни Адель. Может, ничего лучшего с Адель никогда уже не случится. Может, и нет. Поживем и поснимаем кино еще сто лет — узнаем.
Скандальный дневник
Про уродов и людей
Старая дева и учительница Барбара (Джуди Денч) живет с кошкой, ни с кем не дружит и ведет мизантропический дневник, в котором описывает всех уродами. В ее школе появляется новая учительница Шеба (Кейт Бланшетт), в которую все влюбляются. Когда Шеба заводит роман с учеником, Барбара об этом узнает и использует информацию, чтобы ее к себе привязать. За роли в неуютной английской драме обеих ведущих актрис номинировали на «Оскар», и в случае Денч для этого точно есть основание. Она сыграла не одинокую женщину, а само одиночество, царапающее зрителя холодом. Барбаре легко дать совет: «Люби сам, а не жди, что тебя полюбят». Легко диагностировать ее отношение к Шебе не как любовь, а как одержимость. Фильм вообще легко анатомировать поп-психологией, но на выходе он не очень ею анатомируется. Он заставляет признать, что «полюбите нас черненькими» это не про возраст и вес. А про такую вот неприятную старуху, которая в каждом из нас сидит и думает: «Уроды! Не бросайте меня одну!».
Фаворитка
Очень черная комедия
В XVIII веке Англией правит больная и истеричная королева Анна (Оливия Колман). Все дела ведет ее любовница герцогиня Мальборо (Рейчел Вайс). Во дворец приезжает бедная родственница герцогини Эбигейль (Эмма Стоун), которая первым делом падает в грязь, но из нее она быстро поднимется. Йоргос Лантимос, зарекомендовавший себя как мастер глубокомысленного абсурда, пришел к созданию картины с самоуверенностью своей Эбигейл. Он кокетливо передает самому себе привет в сцене с лобстерами, что больше к лицу режиссеру преклонных годов. Снятые широкоугольником кадры любовно заполнены отвратительными рожами, напоминающими насмешливые полотна Хогарта. Персонажи со вкусом матерятся. Свет подчеркивает каждую морщину. Никакого феминизма в помине нет. Общий посыл сводится к строчке из «Ханумы»: «Если женщины дерутся, лучше в драку не встревать». Но смотреть за этим увлекательно, как за любым подъемом из грязи в князи, и мысленно делать ставки: какая сучка крашеная раньше свалится в лужу.