Мы познакомились с ней в «Тиндере». Её лакированная анкета сразу меня зацепила, хотя сейчас и модно презирать дамочек с пухлыми губками. Она написала мне сама:
Ксюша, 16:11
Привет, красивая внешность и невероятный вкус в музыке
Я расхохотался. Она даже не помнит, что ровно год назад отшила меня в этом же самом «Тиндере» после моей глупой шутки. Мы договорились встретиться. Да, она явно не помнила меня. Мы прогуливались по вечернему городу, обсуждали всё на свете, хотя в мыслях у меня было только одно: насколько высок диссонанс между инстаграмом и реальностью.
Инстаграм: гладкое лицо, пухлые губы, узкая талия, широкие бёдра, возвышенные позы. Вот я в зале, вот я на йоге, вот я в кофейне, вот я на выставке, вот я в машине, вот я, вот я, вот Я. Посмотрите на меня!
Реальность: синяки под глазами, одутловатость, бесформенная одежда, усталость. Не смотри на меня, я устала. Я устала. Устала. Устала.
«Она просто не хочет тебя, вот и не приоделась», шептал грустный нарциссёнок с левого плеча. Похоже, так и было. А ведь я ждал именно женщину из инстаграма. Люблю ухоженность, ничего не могу с собой поделать.
Но, благодаря второму, более развращённому нарциссёнку с правого плеча, я всё равно дожидался, пока ко мне сами полезут в штаны. Первые шаги же я делал только в двух случаях: от скуки и от влюблённости. С Ксюшей я не испытывал ни того, ни другого. Это было никак. И мы просто болтали.
Пришли в её любимую кофейню рядом с Волгой. За соседними столиками сидели её копии. Все они листали инстаграм, попивали морковный латте и переминались с ноги на ногу. Я был холоден внутри и горяч снаружи: шутил, громко рассказывал истории из жизни, от чего на нас косились люди. «Садись ближе», предложила она. «А что такое?», спросил я, даже не порадовавшись такому предложению. «Ты очень громкий, на нас пялятся», сказала она. И добавила, что, когда я рассказывал о своём походе в бар «Поющая киска», парочка за соседним столиком смеялась.
Мы выпили по кофе, съели по два безвкусных круассана. Я заказал круассан с пустотой, Ксюша – с шоколадом. Вечер обещал быть пустым и чёрным. Когда дело дошло до счёта, я сказал:
– Давай разделим.
Она мгновенно изменилась в лице, будто я сделал что-то противозаконное. Выдерживаю паузу, жду её ответа. Его не поступает. Я вижу на её одутловатом лице значок загрузки. Мимические морщины образовывают его на лбу, на щеках, на кругах под глазами.
– Эм, ну, ооо-кей, – сказала она, как бы говоря: всё кончено, даже не успев начаться.
Мы вышли из кофейни, она бросила «мне пора домой», пялясь в телефон. А через минуту уехала на такси.
Что я такого сказал?