Актер Кахи Кавсадзе говорит, что Абдулла защищает свою семью, свои традиции. Если смотреть под этим углом, то настолько ли уж Черный Абдулла – отрицательный герой, как большинство зрителей привыкли его воспринимать? Тут все сложнее и интереснее. Разберемся.
Замечательный, по-грузински мудрый актер Кахи Кавсадзе признается, что своего персонажа считает не разбойником, но человеком слова. Даже тот факт, что у него столько жен, – это всего лишь обычаи его культуры, в которой он вырос с рождения.
Отметим, что, действительно, некорректно оценивать негативно традиции одной культуры (в данном случае – восточной) с позиций другой культуры (в нашем случае – западной). Это не плохое, а иное. (Условно говоря: если бы вас с детства приучили, что должно быть больше одной жены, вы бы тоже относились к этому нормально.)
Подчеркну: я ни в коем случае не говорю, что преступления Абдуллы не надо считать преступлениями. Но я здесь говорю о том, как его надо понимать и воспринимать.
Вот пoлигaмия до сих пор принята в некоторых восточных странах, фактически она отчасти существует даже в Средней Азии. То есть там, где (якобы) происходили события «Белого солнца пустыни».
Для недоверчивых уточню: я лично знаю людей, которые знакомы с такими среднеазиатскими семьями в наши дни.
Для заподозривших критику или, наоборот, одобрение скажу: я не ругаю и не хвалю эти семьи, но лишь констатирую факт их существования.
Что любопытно. Во многом позитивно оценивают Абдуллу:
- его жены. Так, в кино даже сначала отсняли эпизод, как они дружно pыдaют над телом мужа после его финальной схватки с Суховым. Потом эти кадры цензура решила убрать;
- противостоящие ему персонажи фильма. Вспомним оценку, которую дает ему Саид: «Джавдет – трус, а Абдулла – воин». И даже красноармейцы с определенным уважением относятся к этому своему противнику;
- современные люди. Так, в некоторых второстепенных ролях были задействованы непрофессиональные актеры – местные жители (снимали частично в Дагестане и Туркменистане). Среди них были мужики, которые после съемок могли внезапно начать друг с другом «разборки». Но они сразу прекращали любые конфликты, когда в дело вмешивался Кахи.
Актер делится в интервью, что мужики сами просили его разрешить их ссоры и говорили друг другу: «Как Абдулла сказал, так и будет!»
То есть:
- во-первых, они неосознанно воспринимали Кахи не как современного советского актера, а как… Абдуллу;
- во-вторых, культуру, которую нес этот персонаж, они ощущали как свою, – даже в 1970 г.
Да, Абдуллу нужно осудить по закону за его набеги на местные селения и расправы с жителями.
Но, может быть, Абдулла и его близкое окружение просто еще не успели перестроиться?
Как знать, не стал ли бы его персонаж другим, если бы он входил в новый быт, новые условия жизни постепенно, не через борьбу, а с помощью более мягких приемов?
Может, он бы тоже со временем перевоспитался, как живший в те же годы конокрад Сашка «Красавчик» и «медвежатник» Федька «Бык» из повести и фильма «Зеленый фургон»?
Как уверен Кавсадзе, его герой соблюдает национальные традиции, «отстаивая неписаные законы своего народа».
Да, Абдулла должен быть осужден по закону за то, что хотел прикончить собственных жен, а с несовершеннолетней Гюльчатай уже успел разобраться.
Но вспомним другого героя, причем реально существовавшего, – Степана Разина, который бросил «в набежавшую волну» свою любимую. И ведь, в отличие от правоверного мусульманина, донской казак не имел многовековых обычаев расправляться с молодыми женами, если «другого выхода нет».
И, однако, публика почему-то не настолько за это осуждает Стеньку Разина, как Абдуллу. Двойные стандарты или..?
Кстати же, можно заодно вспомнить многочисленных отрицательных персонажей западного кино, которых зрители, особенно женщины, оценивают высоко. Даже если те герои грабят, уничтожают других людей и прочим образом «плохо себя ведут», зрители ими все равно восхищаются и прощают им «грешки». Так и хочется спросить: а чем Абдулла хуже?
Вывод. Повторю: преступников, безусловно, необходимо оценивать с точки зрения закона. Просто не надо одними, как голливудскими героями, восхищаться, а других, как Абдуллу, записывать в разряд сугубо отрицательных. И еще надо давать шанс исправиться тому, кто еще не привык к новым законам. Говоря словами уже упоминавшегося тут «Зеленого фургона», Абдуллу надо не «к стенке», а «на переплавку».
П. с. Хочется припечатать добавить, что Кавсадзе считает себя отчасти похожим на Абдуллу. «…только я ни разу в жизни не пользовался и, дай Бог, никогда не воспользуюсь настоящим оружием».
Это лишний раз говорит о живучести национальных традиций. О том, что просто в разное время они проявляются по-разному. Если в начале XX в. принято было обороняться и нападать, то спустя полвека уже – дай Бог не применять оружие.
Кстати, Кахи Кавсадзе играет еще во многих фильмах, причем далеко не всегда – такого же харизматичного импозантного, самоуверенного щеголя, как Абдулла. Так, о его смешных перевоплощениях в комедиях можно почитать (и посмотреть в ролике там же) статью «Коротко о грузинских короткометражках».