‘‘ У каждого из нас в отряде есть своя Лиза – ребенок, которого отчаянно хотели спасти, но не успели. Которого вспоминаешь, когда мелькает мысль – вместо поиска остаться дома на диване и посмотреть фильм. Которого ищешь, надеясь на чудо.Иногда чуда не случается…
Я пришла в отряд после одного трагического поиска, а прочно осознала, что останусь в нем, после другого’’
Так началась история в роли поисковика «Лиза Алерт» добровольца Екатерины Бобровенко. Катя вспоминает, что впервые об отряде она услышала в новостях, изредка видела расклеенные волонтерами характерные оранжевые ориентировки на улицах. Полтора года назад в соцсетях девушка наткнулась на информацию о трагических поисках Лизы Киселевой из Саратова. Тогда Катя полночи не могла уснуть и читала слова координаторов о погибшей девочке. А через два дня позвонила на горячую линию и заявила о своем желании попасть в отряд.
Катя непременно хотела выучиться на инфокоординатора. Но в то же время ей было интересно попробовать себя в настоящем поиске и познакомиться с другими добровольцами. Как только Екатерина записалась на обучение, ей выпал шанс поучаствовать в процессе — поиск проходил рядом с ее домом, а ребята, с которыми она ушла на задачу, оказались на редкость приятными и легкими в общении людьми.
— В начале октября 2019 года я приехала знакомиться с отрядом на специальную лекцию для новичков. Нас собралось почти 200 человек в большом зале. Там были и мои ровесники — студенты, мамочки с маленькими детьми, мужчины представительного вида и даже пожилые люди. Ведущая обвела зал рукой и сказала: «Меня постоянно спрашивают, кем являются поисковики в обычной жизни, и есть ли единый портрет волонтера. Можете оглянуться и посмотреть сами. Вы все здесь и вы видите, насколько вы разные».
Работа информационного координатора, которым стала Катя по прошествии трех учебных месяцев, не видна, но крайне важна для поиска. Инфорг — это помощник координатора, работающего непосредственно на месте, в штабе. Для работы девушке необходимо только наличие интернета и мобильной связи.
— Прежде чем объявлять выезд добровольцев, представитель инфогруппы общается с родственниками и друзьями пропавшего, налаживает контакт с полицией и другими службами для эффективной совместной работы, создает ориентировку и тему поиска, организует доставку оборудования в штаб, отслеживает перемещения поисковиков до места поиска и домой.
У каждого добровольца отряда есть свой позывной — короткое емкое прозвище, выбранное при регистрации на форуме. Позывной хорошо узнаваем в радиоэфире и позволяет точно понимать, о ком идет речь.
— Мой позывной — «Костяника», в честь северной ягоды. Честно говоря, до сих пор не могу объяснить свой выбор, но, кажется, еще есть красивый романтичный фильм о подростках с таким названием, в котором показана важность помощи тем, кто рядом. Часто в качестве позывного выбирают производные от имени или фамилии. А еще это могут быть клички домашних животных, герои книг или фильмов, а иногда и совсем непонятные наименования.
Ни один поиск не начинается, пока у него нет координатора и инфорга. Координатор — это специально обученный поисковик с большим опытом, который представляет отряд на месте поисково-спасательной операции. Он собирает подробные сведения, общается с родственниками пропавшего, анализирует информацию, ставит задачи другим добровольцам, взаимодействует со спасательными службами и другими волонтерскими организациями.
Информационная группа, в свою очередь, занимается удаленной работой по множеству направлений, имеющих свои задачи, механизмы и обязанности. Группа прозвонов (ГП) собирает информацию от заявившего о пропаже человека еще до начала самого поиска, информационный координатор создает ориентировку, контактирует с полицией или МЧС, заказывает доставку оборудования на место поиска, создает тему на форуме для привлечения добровольцев. Ответственные за соцсети распространяют ориентировку по территориальным сообществам. Группа коротких прозвонов (ГКП) связывается с больницами и подстанциями скорой помощи на случай, если потерявшийся может оказаться там.
— Есть много разных нюансов. Например, детские прозвонщики (ДП) специализируются только на звонках по детским заявкам, где особенно важно быстро получить полную информацию. Они умеют работать в стрессовых условиях и выстраивать диалог с родителями, которые зачастую в силу потрясения не могут предоставить важные сведения о ребенке. Нужно быть немного психологом, чтобы подарить надежду человеку, переживающему несчастье на другом конце провода. Искренне восхищаюсь умениями наших прозвонщиков!
В инфогруппе посменно круглосуточно дежурит инфорг, координатор, детский и обычный прозвонщики. Это те, кто в первую очередь обрабатывают поступившую заявку. Истории пропавших отзываются в людях по-разному, влияет и наличие свободного времени у добровольца, но в среднем на поиски приезжает от 30 до 50 человек.
На смену дежурным инфоргом Катя выходит регулярно от 4 до 12 часов в неделю. Все зависит от сезона и других нагрузок, например, во время экзаменационной сессии девушке приходится делать перерывы. За полтора года Екатерина поучаствовала примерно в 60 поисках.
— Я часто вспоминаю историю о поиске, завершившемся после двух звонков. Точнее, тогда мы опередили заявку. На горячую линию отряда позвонил молодой человек и рассказал, что заметил на улице бабушку, которая явно не помнила, куда ей нужно идти. В таких случаях мы просим подробно описать внешний вид человека, расспросить его о родных, попросить самостоятельно проверить карманы на наличие записок с номерами телефонов или адресами. Когда не получается сразу связаться с близкими найденного человека, рекомендуем вызвать полицию и скорую, а если понадобится, приступаем к обратному поиску. Но тут случилось маленькое чудо: через полчаса после сообщения пришла заявка с полностью совпадающим описанием и данными бабушки. Короткий звонок — и я направляю ее близких по нужному адресу. Тогда не потребовалось ни участие пеших волонтеров, которые вышли бы в город на задачи, ни практически никакой информационной работы, кроме этих двух звонков, чтобы поставить статус «Найден, жив».
Конечно, бывают поиски, на которые брошено много усилий — в природной среде или детские резонансы. Сложно предсказать, чего будет стоить заветный статус «НЖ». Нередко случаются истории, когда на след пропавшего выходят в другом городе через большое количество времени. За этим стоит кропотливая информационная работа, множество версий, крошечных зацепок, свидетельств. Есть поиски, изматывающие физически: по лесам, в городе, занимающие неделю, а то и больше.
У поисковиков «Лиза Алерт» имеется «отрядный» лексикон. Он включает в себя и разные рабочие сокращения, как подразделения отряда: ГКП — группа коротких прозвонов, ДИ — дежурный инфорг, своеобразный сленг: навигатор — «навик», рация — «радейка», координатор — «коорд». Есть ласковые наименования, которые вошли в обиход: «Ба» и «Де» — прозвища пропавших бабушек и дедушек, «Лашник» — доброволец отряда «Лиза Алерт». На форуме существует специальный раздел с поисковым «словарем». Как утверждает Катя, чтобы понимать происходящее на поисках, вовсе не нужно учить его наизусть, но скорее всего, некоторые словечки через месяц-другой крепко приживутся в вашей речи.
Самый распространенный вопрос, который задают поисковикам: почему теряются люди? На это, по словам волонтеров, существует ряд причин.
Добровольцы уже научились разбираться в психологии и поведении каждого типа потерявшихся людей. Маленькие дети пропадают вовсе не из-за того, что родители за ними не следят. Ребенок может убежать далеко от взрослых во время прогулки и заплутать в незнакомом районе города или парке. Например, по рассказам добровольцев, год назад был поиск на севере Москвы: мальчик слишком далеко уехал от мамы на самокате, пока та отвлеклась на младшего ребенка. Нашли его практически за 20 километров от места пропажи.
Подростки сбегают из дома не только из-за конфликтов или недопониманий с родителями. На это решение может повлиять тяга к самостоятельности, давняя обида, вдруг ставшая существенным толчком к действию, желание сбежать с возлюбленным. А пожилые люди теряются вследствие возрастных изменений памяти, даже имея любящих родственников, которые стараются всеми силами предотвратить пропажу.
— Условно мы делим потерявшихся на категории, для каждой из них есть отработанные алгоритмы: дети до 11 лет, подростки, взрослые, люди с физическими или ментальными особенностями и пожилые. Истории бывают разные. Наверное, первое, чему меня научил отряд, не смотреть на все через призму осуждающих домыслов. Во всяком случае, мы сами вызвались помогать, и перед нами люди, у которых произошло несчастье. А кто виноват и виноват ли — дело десятое.
Исход любого поиска может быть разным. Тяжело слышать слова «Найден, погиб» не только родным пропавшего, но и добровольцам, которые положили на поиск кучу сил и до последнего не теряли веры.
— Точно знаю, что равнодушным печальный исход поиска не оставляет никого. За время, пока ты принимаешь участие в операции, успеваешь почувствовать свою ответственность за происходящее. Помню свой первый детский резонанс в регионе. Резонанс — это поиск, в котором участвует необыкновенно большое количество людей, в том числе и местных жителей определенного населенного пункта. Резонансом становится практически любой детский поиск, если не удается найти ребенка в первые сутки.
Тогда нас было пять федеральных (московских) инфоргов, работающих по заявке о пропаже 13-летней девочки в Тамбове. Помню, как у меня разрывался телефон от звонков, не было времени даже глотнуть чай. По вечерам я читала отчеты, как наши ребята вместе с жителями поселка и службами закрывали задачу за задачей. В том поиске принимали участие больше 600 человек. К вечеру четвертого дня прозвучали те самые роковые слова: «Найдена, погибла».
Позже я пересматривала видео с поисков, и мне становилось больно от отчаяния и безысходности. От этого вынужденного, нечаянного кощунства — когда над полями и по лесу разносится имя ребенка, которого уже сутки нет в живых. Мы не успели. А самое страшное то, что мы и не могли успеть. Выяснилось это позже. Но боль от исчезновения последней надежды все равно оказалась слишком сильной. Я плакала и злилась из-за несправедливости, кажется, довольно резко отвечала в чате на расспросы друзей-волонтеров из моего города. Тогда мой товарищ сказал: «Злись, злись, ты от этого только сильнее становишься».
Кажется, в тот момент я поняла, что никогда не уйду из «ЛА».
Мне все еще сложно перестать соотносить в голове даты того поиска с происходившим вокруг, в моей жизни, и думать, что вот оно, горе: бродит где-то рядом, ломает чужие судьбы, пока мы смеемся, волнуемся и дышим… До самой последней минуты хотелось верить, что будет не так. Но было так.
Поиск — само по себе мероприятие довольно опасное, особенно, если речь идет о природной среде. Поэтому волонтеры всегда придерживаются установленных правил. В отряде не поощряют желание погеройствовать хотя бы потому, что вряд ли бездумная самоотверженность принесет результат. Скорее всего, лишь затормозит ход операции, ведь помогать теперь придется несостоявшемуся «герою».
— «Не увеличивать количество пострадавших» — вот наше основное правило. Свести к минимуму число ситуаций, когда поисковик может травмироваться или оказаться в опасности, помогают правила. Вас не пустят в лес без подходящей для того обуви — кроссовки, сланцы, туфли не подходят, нужны крепкие высокие ботинки, которые хорошо держат голеностоп; поисковая группа состоит минимум из двух человек, у которых есть необходимое оборудование для ориентирования в лесу; в темное время суток не отправят на задачу группу, состоящую из одних девушек.
Много внимания уделяется безопасности добровольцев. На специальных лекциях для поисковиков рассказывают, как вести себя при встрече с дикими животными. Есть двухдневные курсы по оказанию первой помощи. Ко всему прочему, одна из задач инфорга — отследить возвращение волонтеров с поиска, чтобы быть уверенным: все благополучно добрались домой, и в пути не произошло неприятностей.
Помимо поисковой деятельности добровольцы могут реализовать себя в различных направлениях отряда — конном, медицинском, картографии и навигации, обучении старших поисковых групп или новичков, «Лес на связи», радиосвязи, кинологии, управлении беспилотными летающими аппаратами, пресс-службе, школе «Лиза Алерт». Существуют внутриотрядные лекции и семинары по работе в лесу «на отклик».
Часто встречаются добровольцы и на крупных мероприятиях — ежегодном форуме волонтеров, дне рождения «ЛА», акциях в День пропавших детей, проектах для СМИ, как, например, телепередача «Вернувшиеся» по ТВ-3, основанная на реальных историях поиска.
‘‘ В какой-то момент я просто осознала потребность делать маленький вклад во что-то хорошее и нашла «Лиза Алерт»’’
— Влиться в отряд очень легко, стоит только зарегистрироваться на форуме и написать в теме о своем желании ехать на поиск. Как у нас говорят: «Помочь может каждый». Помогать можно не только прочесывая ночной лес или выходя на городские задачи, но и не покидая дома — быть оператором горячей линии, печатать ориентировки для поисков (иногда их требуется не одна сотня, поэтому даже малый вклад может значить очень многое), собирать информацию о пропавшем. Единственное условие для участия в поисках — совершеннолетие добровольца.
Пожалуй, я человек счастливый. А счастьем хочется делиться. В какой-то момент я просто осознала потребность делать маленький вклад во что-то хорошее и нашла «ЛА». С тех пор регулярно беру дежурства. Отряд поддерживает во мне веру в неравнодушие. Когда видишь столько непохожих людей разного возраста, профессий, увлечений и взглядов, готовых встать плечом к плечу ради спасения жизни незнакомца, то чувствуешь невероятную созидательную силу. Для меня «Лиза Алерт» — это напоминание, что человек человеку все-таки человек, а не волк.
Я благодарна своим родителям, окружению и друзьям за то, что рядом с ними чувствую свою защищенность и любовь — все то, в чем нет неуверенности, тревоги, страха, обиды, разочарования, ненависти. И мне очень хочется обнять каждого маленького несчастного потерявшегося ребенка, которому не дали шанса понять, что в мире есть не только зло.
Берегите детей.
Лена Тетерина