Для того, чтобы понимать, как сберечь арендную плату и имущество квартиры, надо прежде всего понимать, как закончат аренду в Вашей квартире украинцы.
Как мне кажется, это наиболее адекватные и желательные квартиранты в Москве: своим внешним видом они не привлекут лишнего и отрицательного внимания соседей и участкового. Понимают все сразу, договориться с ними легко и поддерживать отношения в тонусе тоже абсолютно форматно.
Обычно в Москву и Подмосковье сейчас притягиваются только те украинцы, которые имеют родственные отношения со ставшими гражданами России земляками. Поскольку этот процесс идет вот уже лет тридцать после распада СССР, эти украинцы всё, как и раньше, считают Москву столицей, не обращая внимания на внутриукраинскую пропаганду. Им главное в их теперешней жизни – найти работу, достойную по зарплате их навыкам. Строительный сектор для них перекрыт дешевой трудовой силой азиатов. А вот квартирные и офисные ремонты, автосервисы, товароведение, вождение трамваев, частная медицина и т.п. их легко принимают в свои профессиональные ряды.
Многие продолжают жить в России нелегалами, потому что оформляться русскими в России – тяжелый бюрократический труд. А собирать нужные документы на Украине, особенно тем, кто во времена СССР родился в военном городке Армянской ССР, получил взрослый паспорт в военном гарнизоне в Туркменской ССР, служить срочную был призван и отслужил в Чирчике Узбекской ССР, а после дембеля поехал с сослуживцами по батальону учиться в Молдавский техникум, после которого по распределению уже жил, женился и развелся в Запорожье Украинской ССР, а повторно влюбился в отдыхавшую на Федотовой Косе в Кирилловке девчонку из подмосковного Серпухова. И вот как есть в конце концов приехал к ней. Вместе решили, что в жизни что-то надо менять. И переехали в Москву, рассчитывая на приличные заработки. Меняют уже пятую квартиру. А в 2020 году поняли, что снять московскую трёшку на три семьи дешевле в разы, чем снимать на двоих однушку. А, поскольку серпуховская девушка уже в положении, и матери-одиночке будут положены более весомые детские пособия, решили, что им пока не стоит жениться. И это вдвойне сделало их более экономными.
Вообще, Москва за 30 прошедших лет стала русской Меккой, куда русские со всего бывшего СССР собрались, как в убежище, как в храме своей славянско-советской веры. И за эти годы они поняли, что тут их никто не ждал и не собирался жалеть. И они увидели, что Москва вовсе не принадлежит русским, славянам, потому что русские или славяне не умеют и не могут в своем родном городе, а даже если и не родном, то в своей родной столице, не умеют и не могут давать и раздавать взятки и откаты. И все понимают, что те, кто становится в Москве чиновниками, почти все они тоже беженцы из СССР или глубинки самой РСФСР, приехали в Москву за деньгами, за большими карьерными деньгами, за приличным московским бизнесом. Получается только у части и отчасти. А остальные локтями, плечами, ногами пробивают дорогу хотя бы к приличной зарплате. И в самом деле, в Москве никто никого не ждет.
Украинцы в Москве сговорчивее других. Обязательнее даже коренных россиян. Но все ж таки есть изъяны, с которыми следует считаться.
Они довольно быстро перегорают в своих стремлениях обжиться в Москве. Первый же негативный опыт доводит их до депрессии. И желанию повернуть всё вспять. И не двигаться, и не бороться. Почему-то они все-таки как-то по-деревенски наивны и излишне доверчивы и сами честны. А потому они не задерживаются на долго. Их оптимизма хватает на несколько месяцев, от силы на полгода.
Размещая у себя украинцев, можете быть почти уверены, что они станут самыми лучшими Вашими квартирантами, даже дружественными. Почти родственниками по духу. Но не на долго.
Чистые, как слеза, отношения с ними, прервутся быстро. И они уедут, растормошив Ваши чувства. Ничего не сломают, ничего не украдут, не опозорят перед соседями. Но все равно всё – не на долго.
И Вы в чувствах будете еще продолжительное время вспоминать друг о друге, по ватсапу отсылать приветы, поздравления, ощущать послевкусье тортиков, пирожных, запеченного мяса, сальца с чесноком на черном хлебе намазанном, ощущать Родину, СССР, которой больше нет.
Я даже сейчас пишу эти строки с комом в горле. Настолько для меня чувствительно расставание с украинцами и Украиной, в которой меня больше нет. И для которой меня тоже больше нет.