Есть у меня приятельница Саша. Когда-то в прошлом Саша была успешной женщиной, востребованным специалистом. Но это в прошлом. Вместе с мужем они закончили Брянский институт и приехали на завод в наш город, потому что в тот момент завод был, наверное, в лучшем состоянии постсоветсткого времени. Он привлекал молодых специалистов, предоставляя им жилье в молодежном посёлке. Так Саша и муж оказались у нас в городе. Он – конструктор, она – технолог. У обоих дела пошли в гору. В этот момент у них родился сын Еремей. Сначала все было просто замечательно. Но после полугода начались проблемы с питанием. Ребенок часто поносил, его регулярно рвало. Медикаментозное лечение ничего не давало. Они лежали в инфекции, лежали в детском отделение. Ничего не менялось. От лекарств становилось лучше на время, но потом все возвращалось на круги своя. Диагнозы рисовались один другого страшнее, проводились обследования, а потом отвергались. Около двух лет наконец пришли к выводу, что так проявляется пищевая аллергия, что все проблемы с пищеварительной системы, что находили и лечили ранее, это следствие, а не причина. Им велели ждать трех лет, когда дозреет пищеварительная система, а пока придерживаться строгой диеты. К сожалению, в три года ничего не изменилось.
Когда Еремею исполнилось 3 года, надо было выходить на работу. Сначала его отдали в сад. Но на первой же неделе его с открывшейся рвотой увезла скорая. Ни государственный, ни частные сады не могли обеспечить ребенку требуемую диету. Хотели привлечь бабушек. Но они обе жили в других городах и обе работали. Если бы Саша с мужем были старше, то может, и родители их были бы на пенсии, а пока все бабушки/дедушки работали, зарабатывали пенсию и помочь ничем не могли. Тогда они договорились с одной местной пенсионеркой, что будут привозить ей ребенка, а она смотреть за ним. Естественно, не безвозмездно. Но через неделю пенсионерка отказалась – ребенок шустрый, сил смотреть за ним нет. Попытались найти няню помоложе, но ценник оказался такой, что стало понятно – не потянут. Минимум, что можно было найти все равно выход больше, чем оклад Саши. Решили они с мужем, что придется пока Саше сесть дома, заняться ребенком.
- Не уходи, - говорил ей начальник, - назад вернуться не сможешь. Три года назад отдел был в два раза больше. Сейчас времена трудные начинаются. Места только сокращаться будут. В городе другого заводе нет. Мотаться далеко не сможешь. Получается, что профессия для тебя закрыта будет навсегда.
И как в воду глядел.
Но Саша все равно ушла. А что еще было делать? Вдвоем работать, чтобы платить одной няне?
Прошло время. Аллергия у сына так и не прошла. Стала выражаться не так бурно, но всем равно сохраняется. Врачи удивляются, что им удалось сохранить в нормальном состоянии пищеварительную систему, вспоминая, в каком ужасном состоянии ребенок был изначально, а так же соответствовать росту и весу. И ребенок не выглядит изможденным, что характерно для его диагноза. Саша только вздыхает, чего ей все это стоит. Каждый день готовка завтрака каждому своего, отвезти ребенка в группу кратковременного пребывания. Пока он там Саша пыталась прибрать дома, закупиться продуктами, а если была возможность, то выйти работать в лавке товаров для творчества (где собственно мы с ней и познакомились). Потом домой, кормить ребенка. И вот это кормить растягивается на весь день. Еремея приходится кормить дробно, не смешивая продукты, часто, но небольшими порциями.
Потом Еремей пошел в первый класс, пришлось купить ему саморазогревающийся контейнер и давать еду с собой. Школа пошла им навстречу и позволила Еремею носить свою еду.
Время шло. Еремей успешно учится в школе. Правда, его пищевая аллергия никуда не делась. Саша по-прежнему готовит ему специальную пищу. Многое он уже сам научился готовить. В остальном это обычный ребенок, готовящийся стать подростком. Саша задумалась, что хочет вернуться в профессию. Не зря же она училась. И опыт работы по специальности у нее есть. И работа ей нравилась.
Она обратилась на завод, где они с мужем начинали работать. Начальник ее отдела сменился. Новый руководитель отказал ей, не задумываясь. Ему нужны настоящие специалисты. Да и работы с трудом набирается на тех, кто еще числится в отделе. Завод хоть еще не банкрот, но существенно сократился как по количеству работников, так и по объему выполняемых работ. Обратилась на биржу труда, но там ей предложили работу не по специальности – такие специалисты в принципе не требуются на предприятия. Все, что ей смогли предложить – это уборщица, укладчица на производстве, помощник воспитателя в детском саду и специалистом в банк, который славится на весь город слишком частой сменой персонала. Никого не интересуют ни ее образование, ни бывший опыт. В городе больше заводов нет. А ехать куда-то далеко от города она боится, а когда один раз набралась смелости и связалась с отделом кадров, то ей отказали, сославшись на то, что нужны специалисты с опытом работы, а так как она последние пять лет не работала, но предыдущий опыт не считается. Вот и работает в лавке у Кати, продавая краски, холсты, маркеры и прочее.
- Знаешь, что самое обидно? – сказала мне сегодня Саша. – Даже не то, что получается, что я зря училась – никому теперь не нужны мои бывшие знания, не то, что мой начальник оказался прав в прошлом, что упустила возможность сделать карьеру, что ребенок родился проблемный, а мои отношения с мужем. С рождением Еремея он не остановился. Он пошел дальше. Теперь он ведущий конструктор на серьезном предприятии, да, не в городе, полчаса на машине до работы по пустой дороге. Он превратил свое образование в доход. Он успешен, востребован. Но он совершенно не помнит, что много лет назад мы вместе с ним решили, что он занимается работой, а я занимаюсь сыном, что он обеспечивает семью, а я обеспечиваю здоровье ребенку. А теперь он мне в глаза постоянно тычет, что я неудачница, что я ничего не добилась в жизни, что живу за его счет, что торговать краской – мой предел. Когда я говорю, что мы закончили один и тот же вуз, он смеется мне в лицо и предлагает выкинуть мой диплом в унитаз, мол, там ему самое место. Когда я напоминаю ему, что было тогда, как мы спасали нашего ребенка, он только хмыкает и говорит что-то типа того, что сейчас-то спасать никого не надо, давай, покажи, какой ты крутой специалист, а если не можешь, то значит неудачница, сколько ты там получаешь – копейки и то в черную, значит, живешь за мой счет. И я на самом деле чувствую себя неудачницей. Чувствую, что спустила свою жизнь в унитаз. Единственная радость в жизни – сын. Смотрю на него и плачу. Думала, подрастет сын, вернусь в профессию, муж всегда поддержит, мы же через столько вместе прошли, а все оказалось совсем иначе. Сейчас понимаю, что надо расставаться с мужем, все равно он меня не любит и не ценит, но без его помощи не поднять мне Еремея. Остается только ждать, терпеть и молчать.
Вот очень неприятно на душе стало от этой истории. Не в унитаз Саша свою жизнь выкинула, а только своим упорством, терпением и трудом спасла ребенка. Я на собственно опыте знаю, что такое непереносимость какой-то пищи у детей и сколько сил надо на то, чтобы накормить такого человека да еще так, чтобы и белка, и жиров, и углеводов и витаминов хватало. Видела какими глазами смотрят врачи на таких самоотверженных мам. Так почему самые близкие люди обесценивают все усилия этих женщин, весь их каждодневный труд? Почему мужу вместо того, чтобы издеваться над женой, не помочь ей начать строить свою карьеру теперь, спустя годы, потраченные на сына? Или ему просто нравится самоутверждаться за ее счет? Выходит, не такой он умный и успешный, если боится конкуренции в лице своей жены. Но ведь и жить в таких условиях, плача, нельзя. Так Саша себя в могилу загонит раньше срока. И что посоветовать, как поддержать я не знаю. Страшно.