Отрывок из повести "Дуплет"
Со школьных лет отец твердил сыну, что главное, не кем быть, а каким быть. Специальностей и должностей всяких много, а мастера своего дела — товар штучный и спрос на них высокий. Так и повелось.
В школе Игорь не был отличником, но вступительные экзамены в политех сдал играючи. Окончил институт и распределение получил на градообразующий военный завод, где проходили практику. От дирекции заявка пришла на него и еще троих выпускников.
Женился по любви. Не по той, конечно, о которой пишут в книгах, безумной и всепоглощающей. Просто, познакомился с хорошей девушкой, обстоятельной, хозяйственной, скромной. Как оказалось, деревенской, что посчитал за лучшую рекомендацию. Вот только взгляды на жизнь и планы достижения семейного благополучия у него и Нины оказались разные. Он ставил на профессионализм, она — на креативность.
Перестройка, реформы, развал Союза, братание с американами дали свои плоды — жить стало не на что, жизнь стала веселей. После ликвидации предприятия Игорь лишился работы, она после банкротства своей фирмы устроилась к знакомому в адвокатскую контору.
Разошлись их пути дороги. Дочери Варе 10 лет.
В последний перед разводом день Нина завела разговор:
- Давай зафиксируем позиции. Первая, ты пода на развод, значит сознательно решил поменять сытую, обеспеченную жизнь на бомжовскую.
Согласен, но про "жизнь бомжовскую" решил уточнить позже:
- Я не хочу мириться с твоим развратным образом жизни.
- Это не развратный, а современный образ жизни. Если ты из-за своей замшелости не можешь в нём ужиться, это твои проблемы. Ты на заводе слыл "белой вороной". Сколько порядочных женщин готовы были лечь под тебя хоть на стол в кабинете, хоть на топчан в цеховой кладовке. А сейчас, водила-транзитник, твой удел — вонючие плечевые на дорогах. Отсюда вторая позиция - мне зараза в постели не нужна. Третья. Это я тебя терплю, а не ты меня. Я содержу семью, а не ты. И последнее, Варька остаётся со мной. И ты к ней со своими отцовскими слезами и слюнями не лезь.
На счет Варьки не поспоришь. Он, действительно, мало занимался с дочерью. А она, между тем, растет. Нина приучила её чистить зубы не только по утрам, но и вечером. Мыть ноги перед сном, гладить школьную форму и самой собирать портфель. Дочь растет самостоятельной, серьёзной девочкой. А в остальном?
"А там видно будет", - решил про себя Игорь.
Процесс начался без осложнений. Жена на развод согласна. Дочь, естественно, с матерью. Видеться с отцом? Пожалуйста. А дальше сюрприз - на раздел имущества бывший муж прав не имеет... Как? А вот так. Оказывается, приватизированное жильё не является совместно нажитым имуществом. Но, комнату в общежитии, куда он привел жену, завод выделил ему. Да, но на дату приватизации муж был прописан у своих родителей. Значит, права на приватизацию не имел по закону. А родительская и купленная ими квартира? Родительская квартира, опять же в соответствии с законом, приватизирована на зарегистрированных в ней бабушку и внучку. Муж в то время прописался уже в купленой квартире. Бабушка при жизни подарила свою долю внучке, до совершеннолетия которой опекуном является мать. Квартира, в которой муж зарегистрирован, находится в единоличной собственности жены. Вы подтверждаете, что она приобретена на выручку от продажи её(!) комнаты и на ею(!) же полученную ссуду? Да, подтверждаю. Ссуду, согласно справке работодателя, гасит жена. Поэтому, извините муж, ваши претензии на долю в её квартире ничтожны.
Вот и прояснилась позишен намба уван: "Ты сам выбрал жизнь бомжовскую". Как Нина всё заранее рассчитала, гоняя его с пропиской из комнаты в квартиру и обратно. Все справки предоставила суду. Даже выписку о его мизерной инженерской зарплате раздобыл её адвокат в заводских архивах. Игорь, считая свое дело правым, адвоката не нанимал. Да, и нанимать-то было не на что.
На алименты бывшая жена не подала. Хоть за это спасибо. Но, поставила условие – этим же вечером бывший муж съезжает с её квартиры. Куда?
- А хоть куда. Ты подал на развод, значит, всё продумал, подготовил. Деньгами помочь не могу, надо ссуду возвращать.
Получил от бывшей супруги сумки с одеждой и личными вещами. «Нажитое» перевез на работу в гараж. Механик разрешил ночевать в его кабинете. Осень, а тепло стоит как летом.
Две недели жил в гараже. Нашёл комнату по объявлению. Снял, заселился.
Встречаться с Ниной никакого желания не было. Варьку бы увидеть, убедиться, что у неё все хорошо. Перед Новым годом решился. Знакомый подъезд, лестница, дверь в квартиру. Д олго боялся нажать кнопку звонка.
Дверь открыл незнакомый мужчина:
- Тебе чего?
- Дочку увидеть, - бухнул, растерявшись.
- Ты кто?
- Отец Варькин, - не сообразив, как держаться с этим «некто», продолжал бубнить Игорь.
«Собеседник» выразил весёлое удивление:
- Игорёк, что ли? Подожди во дворе на лавочке, - закрыл дверь.
Потоптавшись на лестничной площадке в недоумении, решил не форсировать события, спустился вниз и вышел из подъезда. Незнакомец вышел буквально следом. Встал против Игоря:
- Слышь, папаня, ты чего дочку бросил? Мать из сил выбивается, а ты алименты не платишь, деньгами не помогаешь, альфонс хренов.
Помутнело в глазах, кулаки сжались. Но, здоровый мужик, одним ударом не свалишь, а затевать драку…
- Что молчишь? Язык проглотил?
Где она его нашла? И так быстро. В компаниях её сослуживцев его не видел. Да и кто женится на бабе, которая прежнему мужу изменяла. Неужели, как козырного валета, про запас приберегала? Отлегло как-то.
- Извините, а Вы кто? - заметил, как чуть растерялся «визави»,. - Я представился. А Вы?
- Я глава семьи. Вынужден содержать брошенных тобой женщину и ее дочь.
В институте парней, переспавших с одной и той же студенткой, называли молочными братьями. А этого хмыря кем считать, молочным братом или любовником жены? Вспылил:
- Слушай, ты, жлобяра. Я ушёл, в чём был. Ты явился на всё готовое: живёшь в моей квартире, спишь на моей кровати, жрёшь из моей посуды. Ты ни копейки не вложил в то, чем пользуешься? И ещё с меня алименты хочешь поиметь!? Да, я тебя по грязи КамАЗом раскатаю, даже похоронить чего, никто собрать не сможет! - и сам оторопел от сказанного.
Пауза показалась вечностью. Стоят, глаза в глаза.
- Ты с КамАЗом-то поосторожнее. Не выездным был? Сделаю так, что не проездным станешь. Инспектор полка ДПС капитан Фамильцев. Что ты там про «в одних кальсонах ушёл» баял?
Странный какой-то. То «наезжает», то расспрашивает… Теряется Игорь. И сказать не знает что, и «в морду дать" ситуация не позволяет.
- Чего растерялся? Давай выкладывай, как на духу.
«Ага, ты ещё руку мне на плечо положи, дружищем назови", - подумал и, плюнув мысленно. - «Чего теряю?», - рассказал про развод.
Капитан Фамильцев выслушал молча. Долго не отвечал. Посмотрел на часы, оглянулся:
- Ладно. Нина должна с работы прийти. Кажется мне, что встрече нечаянной вы не будете рады. Поверь, и Варя тоже. Извини, что накатил, сгоряча. Будь здоров, - руку подал. - Нет к тебе претензий.
«Как в кино, блин», - подумал Игорь. Но пожал протянутую руку и попрощался, тоже как в кино:
- И тебе не хворать, капитан ДПС. Варьке подарок передай? - протянул пакет.
Пакет Фамильцев не взял.
Никак не мог предположить Игорь следующее.
Капитан этот, Виктор Фамильцев - Нинин однокашник и первая любовь. Она приехала учиться в техникуме из деревни. Он - городской. Однокурсники. Она на технологическом, он на механическом. Она по распределению уехала в областной центр, а Витя ушёл служить в морфлот. Остался на сверхсрочную. Вернулся в самое начало круговерти «лихих девяностых» с женой и дочерью. Как бывший военный влился в только что сформированное Управление по борьбе с организованной преступностью. Крутой мичман стал рядовым бойцом. Пришлось хоронить своих и видеть, как живут их семьи на нищенскую социальную пенсию. Когда узнал, как хоронят "братков" и обеспечивают их родителей, уволился. Устроился в райцентре инспектором ГАИ, где и должность, и зарплату предложили с учётом его воинских регалий. Жена к этому времени, не выдержав тягот и лишений гражданской жизни, с детьми вернулась к родителям в тихоокеанскую базу Фокино.
Как-то дежурил на выезде из города. Остановил легковушку, а в ней дядька племянницу Нину в деревню с вокзала везёт. С того дня и закрутилось: то он к ней в родительский дом, то она к нему в холостяцкую комнату. Справку о мнимой беременности организовала Витина мать - врач районной клинической больницы. Она же сделала справку о, якобы, выкидыше.
О муже Нина рассказывала: не украсть, не покараулить; не кормилец, не мужик. Последний раз появилась перед разводом. Сказала, что купила квартиру, подала на развод. Плакалась, что муж её обобрал. Забрал деньги от продажи комнаты, ссуду гасить не помогает. Сам нашёл богатую, живёт, "как сыр в масле катается". Алименты не платит, на Варьку денег не даёт. Фамильцев приехал поддержать попавшую в беду женщину и остался. Про родительскую квартиру бывшего мужа Нина ничего не сказала. Если Варька вдруг вспомнит, как жила с бабушкой, Нина переводит разговор на другую тему.
После встречи с Игорем переговорил Виктор с «горячо любимой» женщиной о "зажравшемся муже" и «ещё одной» квартире. Глазом не повела, заявив, что вторую квартиру сдаёт. Получаемые деньги зачисляет на отдельный счёт.
- Витя, ничего я не утаиваю. Это Варькино приданное: на учёбу или на свадьбу. А деньги от продажи комнаты Игорь сам вернул, чтобы алименты не платить. Про богатую сожительницу сам рассказал при случайной встрече. Наврал, значит, хвальбишка позорный.
Обострять ситуацию Витя не стал, помня, что в своё время Нина через какие-то свои связи обеспечила ему повышение по службе в районной ГАИ. Сейчас стараниями Нины устроился на хорошую должность в полку ДПС. Уже не надо ночами на дорогах иногородних транзитников шерстить. То есть, «хлебным местом» снова ей обязан.
Кормящую руку даже собака не кусает.
А реформы катились колесом по людским судьбам, тасуя их: кого из грязи в князи, кого наоборот.