В своем докладе о денежно-кредитной политике Банк России обещал удержать инфляцию в 2022–2023 годах на уровне 4%, а также добиться роста ВВП на 2–3,5%. Он также заявил, что «денежно-кредитные условия остаются мягкими».
Переводя на русский язык, это означает, что деньги для бизнеса и населения останутся вполне доступными. Как следствие, по прогнозу, требования банковской системы к организациям (проще говоря, задолженность по кредитам) в этом году вырастут на 7–11%, к населению – на 14–18% во многом благодаря ускоренному росту ипотеки. Банк России исходит из стоимости нефти на три года вперед на уровне $50 за баррель, он также предполагает, что в ближайшие три года инвестиции в основной капитал будут расти с темпом в интервале 2,4–5,2%.
В комментариях к денежно-кредитной политике отмечается, что Банк России «будет принимать решения по ключевой ставке с учетом фактической и ожидаемой динамики инфляции относительно цели, развития экономики на прогнозном горизонте, а также оценивая риски со стороны внутренних и внешних условий и реакции на них финансовых рынков». Опять же, переводя с банкирского на русский, г-жа Набиуллина оставляет за собой право повысить ставку до значения выше или на уровне инфляции, чтобы побороть последнюю.
Что бросается в глаза сразу, так это противоречие между целями национального развития и представлениями банкиров о нашем светлом будущем. C одной стороны, Банк России обязуется учитывать состояние экономики при принятии финансовых решений. В то же время он прогнозирует рост ВВП на 2022–2023 годы на уровне 2–3,5%. То есть президент РФ настойчиво требует обеспечить динамику российской экономики на уровне выше мирового – это не менее 4% в год. А Банк России отвечает ему, что его политика не подразумевает выполнения этого требования.
Вообще трехлетний прогноз Банка России производит впечатление не слишком продуманного и схематического, местами притянутого за уши под известный результат.
Откуда эта постоянная стоимость нефти на три года вперед? Неужели нет специалистов, которые способны оценить ее более точно? И как при постоянной цене нефти обеспечить существенный рост экспорта, заложенный в прогнозе? Банкиры уверены в том, что нефть останется на прежнем уровне, тогда как зерно и металлы пойдут в быстрый рост?
Вообще-то в Банке России работает если не лучшая, то одна из лучших команд специалистов по макроэкономическому прогнозированию, «коньком» которых является понимание инфляционных процессов. То, что прогноз инфляции сделан формально и небрежно (она просто закреплена на плановом уровне 4%), вызывает искреннее недоумение.
Что стало основанием для прогноза роста инвестиций в основной капитал в 2022–2023 годах в интервале 2,4–4,5% при весьма сдержанных настроениях бизнеса? Где учет потребительских настроений и потребительской активности?
Возникает впечатление того, что представленный Банком России обзор последствий собственной денежно-кредитной политики представляет собой не более чем декларацию, отписку, плохо привязанную к действительности, основная цель которой – снять вопросы о собственной эффективности в деле развития страны. По нашим оценкам, перспективы роста российской экономики заметно хуже, чем в банковских прогнозах. Наши расчеты показывают, что в 2022–2023 годах рост ВВП страны может вполне составить 1,5–2,5%. Спокойное отношение Банка России к темпам роста развития экономики чревато ростом социальной напряженности и протестной активности населения со всеми вытекающими для страны неприятными последствиями.