Солнечные лучи крадутся по подушке. Они щекочут глаза и я снова зарываюсь в одеяло, не желая покидать прерванный сон. Беспокойные шмели жужжат будто назло.
⠀
Чувствую, что ночью прошел дождь и в воздухе витает свежесть, ещё не готовая уступить свои права полуденной жаре.
⠀
Слышу голоса и звон чашек, тихие разговоры сменяются легким смехом. Кто-то снует с кухни на веранду. А в комнату прокрадываются сладкие запахи, обещающие бодрое начало дня. Я просыпаюсь окончательно.
⠀
Медленно встаю и иду к свету, ощущая каждую скрипящую доску под ногами. Распахиваю окно и меня накрывает тот самый неугомонный, приторный, дурманящий запах сирени. Той самой, что дедушка посадил ещё в юности.
⠀
Его долго отговаривали. Какой толк от цветов? Из них варенье не сваришь, в банке не засолишь, молока не дают. Родители хотели разбить огород, но Лев Никитич пошел наперекор. Никого не слушал. Взял и посадил. Он верил, что в доме, возле которого растет сирень, будет мир и покой, а любовь в нем будет вечной.
⠀
Пять лет кусты не цвели. Соседи шептались, что не сирень это была, а сорняк ядовитый. Дедушка не унимался, соседей не слушал: поливал, ухаживал, разговаривал. Ждал. За пять лет успел выучиться, но в городе не остался, вернулся к родителям, к дому, к своей сирени. Пригодился в родном селе.
⠀
Однажды июньским утром Льва Никитича разбудили солнечные лучи. Выглянув в окно, он широко улыбнулся и выбежал во двор. Между тяжёлых зелёных листьев пробивались первые лиловые шапки. Расцвела!
⠀
В тот день вся деревня пришла посмотреть на чудо. Дедушка не отходил от сирени. Боялся, что оборвут. Защищал. Вдруг среди односельчан он увидел незнакомое лицо. Девушка в лиловом платье смотрела на сирень и улыбалась. А он улыбался ей.
*
⠀
Старшие обсуждали последние новости за завтраком. "Скорей беги к столу, чай остывает", - крикнула мама. Я вышел в сад.
"Доброе утро, внук! Что снилось?" - поинтересовался Лев Никитич, прерывая беседу. "Не досмотрел, дед, - ответил я. "Ничего, завтра досмотришь" - подмигнула бабушка.
Сегодня на ней тоже было лиловое платье.
Они вернулись к своему разговору, а я взглянул на сирень.