Режиссёр Никита Михалков — фигура многозначная и спорная. Относиться к нему как к человеку можно по-разному, но отказывать ему в режиссёрском и актёрском таланте нелепо.
Узнайте из выпуска подкаста «Надо, Федя, надо!», какая актриса навлекла на съёмочную группу мистические неприятности и как от них (и от актрисы) избавились.
Картины, которые он снял и в которых снялся, сейчас входят в золотой фонд советского кино, их постоянно пересматривают и цитируют.
Уже первой режиссёрской работой, вестерном «Свой среди чужих, чужой среди своих» (1974), Михалков заявил о себе довольно громко, спустя год вышла тоже весьма успешная «Раба любви», а ещё через год Михалков принялся за новый фильм.
Выбор материала был рискованным: он захотел перенести на экран малоизвестную пьесу Антона Павловича Чехова. В среде советских кинематографистов вообще считалось, что третья лента любого режиссёра — это своеобразный рубеж, лакмусовая бумажка, которая показывает, действительно ли он одарён.
Успех первого фильма Михалкова можно было объяснить случайностью, второго — ажиотажным интересом зрителей после первой удачи.
А вот как раз третья и должна была доказать, что он — действительно творец, способный делать кинохиты.
Небольшой сборник неизданных пьес Чехова попал к Михалкову по случаю, но он загорелся идеей сделать из них кино. Наброски сценария «Неоконченная пьеса для механического пианино» режиссёр сделал на пару с давним коллегой Александром Адабашьяном, однако на студии заявку отклонили. Во-первых,
молодым режиссёрам, к каковым тогда причисляли и Михалкова, экранизацию классики обычно не доверяли,
во-вторых, план Госкино уже был составлен. Помогла случайность: на одной из республиканских киностудий сорвалась съёмка, так что нужно было в срочном порядке ставить картину. Тут-то чиновники и вспомнили и заявке Михалкова и дали добро.
Сценарий Михалков и Адабашьян написали быстро. Прописывая образы персонажей, они сразу держали в голове исполнителей и даже не планировали пробы. Приглашения получили Юрий Богатырёв, Александр Калягин, Евгений Стеблов, Елена Соловей, работавшие с Михалковым на прежних двух лентах. Кроме того, режиссёр наконец позвал Людмилу Гурченко, с которой давно мечтал посотрудничать.
Но тут случилась цепь неприятностей: попал в ДТП Евгений Стеблов. Сначала группа решила его ждать, но потом стало ясно, что лечение затягивается, так что понадобилась замена. Тут весьма кстати выяснилось, что пошитые на Стеблова костюмы впору самому Михалкову, так что
в конце концов он взялся одновременно и снимать фильм, и играть в нём.
Потом узнали, что Гурченко сломала ногу, поэтому и тут случилась вынужденная замена. Михалков нашёл в Ленинграде театральную актрису Антонину Шуранову. Та поначалу отказалась, поскольку видела в героине чрезмерную экстравагантность и, будучи актрисой серьёзной и драматической, не готова была примерять такое амплуа. Но в итоге Антонину уговорили.
Но тут возникла новая загвоздка:
наотрез отказалась сниматься Елена Соловей.
Она только что родила сына и намеревалась посвятить себя малышу, так что о съёмках даже не желала думать. На пробы пригласили Наталью Гундареву и Ирину Муравьёву, которые были схожи с Соловей по типажу. Но обе показались неубедительными. И тут вспомнили о Наталье Лебле, ленинградской артистке, которая в драме «Раба любви» сыграла сестру героини Елены Соловей и даже внешне походила на неё. Казалось, что теперь-то всё пойдёт как по маслу. Но
уже в первый день съёмок выяснилось, что при внешней схожести Лебле совершенно иной человек и резко отличается от Соловей и характером, и энергетикой.
Коллеги по площадке моментально поняли, что Наталья в ансамбль не впишется, и Никита Михалков снова вернулся к кандидатуре Соловей. Он буквально взял её в осаду и всё-таки вынудил согласиться.
А вот на одну из главных ролей случайно попала молодая актриса Евгения Глушенко. Она уже играла в театре, но опыта в кино у неё не было. Евгения мечтала сниматься и так старался на пробах, что худсовет её утвердил безоговорочно. И не зря:
после «Неоконченной пьесы для механического пианино» Глушенко очень хвалили, а режиссёры стали засыпать её предложениями.
Натуру для съёмок тоже искали спешно. Ассистенты сбились с ног, разыскивая красивое место, где могли бы обитать чеховские герои, неподалёку от Москвы.
Уезжать в дальнюю экспедицию возможности не было: в картине снимались столичные артисты, популярные, занятные в театрах и отлучиться надолго они не могли себе позволить.
Благодаря оператору Павлу Лебешеву Михалков узнал о заброшенной усадьбе в районе академгородка Пущино в Подмосковье. Атмосфера там царила поистине благостная, несмотря на разрушения: сам дом был очарователен, вокруг были леса и поля, неподалёку находилась Ока. Кроме того,
вблизи не было никаких примет времени вроде шоссе или линий электропередач.
Туда-то киношники и перебрались на время работы.
Когда «Неоконченная пьеса для механического пианино» вышла на экраны, стало понятно, что успех первых двух работ Михалкова не был случайным. Картина превратилась в громкое событие, которое заставило умолкнуть недоброжелателей и критиканов, говоривших, что
лишь фамилия помогла Михалкову пробиться в жизни.
Мало того, многие критики уже тогда назвали драму одной из лучших, если не лучшей лентой режиссёра, самой искренней, обнажающей хрупкость человеческой души, но вместе с тем безжалостной. Как, впрочем, почти все произведения Чехова.
А как вы думаете, Чехов оценил бы «Неоконченную пьесу для механического пианино»?
Приглашаю вас присоединиться к моему подкасту «Надо, Федя, надо!». Теперь вы сможете не только читать, но и слушать истории о советских фильмах в любое время и в любом месте. И непременно делитесь своими впечатлениями! https://music.yandex.ru/album/10774296
