РАССКАЗЫ О БЕЛАРУСИ
Глава тринадцатая
Барин
Предсказания о том, что в наше село едет новый барин, получивший одно из сел пана Твардовского в качестве награды за верную службу, сбылись ровно через неделю. Где-то около полудня наше село обошел незнакомый нам человек в долгополой заморской шубе и приказал всем жителям села через час собраться на лужайке возле господского дома.
Около получаса люди стыли на морозе, прежде чем на крыльцо вышел новый барин. Он был уже не молод, но зато строен и высок ростом. Большая меховая шапка с козырьком и свисающими на его грудь двумя меховыми полосами, добавляла ему важности. Одет он был в зеленого сукна шинель на меховой подкладке. Ноги барина были обуты в меховые чуни, какие носят лесные жители Жмуди.
- Чи служилый, чи гражданский, - глядя во все глаза на нового барина, сказала одна молодая селянка.
- На нашего бывшего пана совсем не похож, - согласилась с ней другая селянка, стоявшая рядом с ней. - Ледащий какой-то. Да и в годах.
- Тише вы, сороки, - прикрикнул на селянок дед Анапас. - Это и к добру, что ледащий. А вам всем добрых волатов (богатырей) подавай.
Помолчав с минуту, новый барин откашлялся. Потом произнес первую фразу на чужом для селян языке.
- Чего барин промолвил-то? - начали спрашивать селяне друг у друга. – Кто-нибудь его говор понял?
Барин смолк и вместо него заговорил незнакомый селянам человек, который приглашал их всех к барскому дому.
- Тихо, селяне, - обратился он к толпе на их родной мове. - Вашего барина зовут Христофором Ивановичем, но вам запоминать его имя не надо.
- Хоть помни, хоть не помни, все одно, не выговоришь, - заметила одна пожилая селянка.
- Если у кого-то из вас возникнет потребность обратиться к Христофору Ивановичу, то вы должна обращаться ко мне. Я его личный камердинер и переводчик. Христофор Иванович прибыл из Петербурга. Государыня наша передала ему ваши земли в имение. Не в вотчину, а в имение. Хотя для вас - все едино. С этого дня все вы уже не податные крестьяне, какими были раньше, а крепостные крестьяне. С сего дня вы не можете самовольно покидать ваши хаты и земли, становясь изгоями. Отныне вы прикрепляетесь к той земле, на которой трудитесь. Беглых крестьян будут отлавливать и очень строго наказывать. Вплоть до заключения в острог или ссылки в Сибирь. Также я уполномочен вам объявить, что ваш барин имеет законное право продать вас как с наделением вас земельным наделом, так и без такового.
- Как это продать? – послышался из рядов мужской голос.
- Продадут, поймешь, - ответил ему другой мужской голос.
- Панщина отныне заменяется вам барщиной, - продолжал камердинер. – Два дня в неделю вы будете работать на землях вашего барина, а пять дней на своих наделах. Размер натурального оброка в форме съестных запасов, останется для вас прежним. В течение трех последующих дней новый писарь обойдет все ваши дворы и составит точный реестр жителей села.
Новый барин, прикрыв свой рот меховой варежкой, что-то шепнул камердинеру.
- Да, чуть не забыл, - спохватился тот. - В вашем селе потребуется построить острог, молельню, деревянный дом для господина исправника, и общественный туалет. Чтобы у вас во всем был шведский порядок. Если у кого-то возникли вопросы, прошу задавать.
Селяне, еще не успевшие разложить все по полочкам в своих неученых головах, молчали
- Тогда прошу всех разойтись, - сказал камердинер.
- Погодь-ка, - раздался вдруг голос деда Апанаса. - Как же это можно всем сразу разойтись? Я не понял, что это за туалет? Жить в нем кто станет? Или хранить что?
- Общественный туалет - это такое культурное место, войдя в которое, человек, предварительно сняв штаны, станет отправлять свои естественные потребности, - объяснил деду Апанасу камердинер.
- С бабой что ли потребности станет разрешать, коль штаны сымет? - спросил у камердинера дед Апанас. -
- Зачем же с бабой? - возразил деду Апанасу камердинер. - Человек зайдет в туалет, снимет штаны и сам станет свои потребности удовлетворять.
- Так это ж грех, самому-то, - удивился дед Апанас. - И вдовы у нас в селе еще не все перевелись. О них тоже надо человеку тому думать.
- Тьфу! - возмутилась сорокалетняя вдова по имени Аглая. - У нас и молодухи тоже еще не все перевелись.
- Я вижу никто из вас не понимает роли общественного туалета для наведения в вашем селе порядка, - досадуя на неграмотность селян, произнес камердинер. - Представьте, что у вас внезапно появилась сильная потребность облегчиться. Куда вы побежите?
- На просторы и побежим, - указав рукой в сторону замерзшей реки, сказал дед Апанас.
- А, когда вы будете строить острог на другом конце села, вы тоже к речке облегчаться побежите?
- С другого конца можно и не успеть, - с сожалением произнес дед Апанас.
- Правильно! - обрадовался камердинер. - Для этого вы и построите общественный туалет. Зашел в него и удовлетворил свои потребности.
- Так это нужником прозывается, а не туалетом, - поправил камердинера дед Апанас. - С людьми тоже надо говорить умеючи.
Новый барин, выведенный за круг общения незнанием беларуской мовы, что-то сказал на ухо своему камердинеру.
- Главное забыл вам всем сообщить! - встрепенулся камердинер. - Стройкой вы все будете заниматься в своё свободное время. Урядник составит списки, укажет разнарядку, и вы должны будете являться вовремя со своим инструментом.
- А оплата? - спросил селянин по имени Иван.
- Про оплату разговор состоится тогда, когда острог, дом исправника и общественный туалет будут построены, - пообещал людям камердинер.
- Это считай, что никогда не состоится, - скорая на разные подначки, произнесла местная вдова Аглая.