После этого разговора она решила, что слишком устала, чтобы провести хотя бы ближайший час без сна, а потому ушла в спальню и, не раздеваясь, легла на не разложенный диван, предварительно заведя стоящий на прикроватной тумбочке будильник. Однако некоторое время она не могла закрыть глаз, думая, правильно ли делает, и не стоит ли ей сначала позвонить госпоже Стивенсон и сообщить ей, что она отказывается от её странного дела. Хотя, возразила она сама себе тут же, если я не буду работать над розыском его пропавшего мужа (если, кстати, он вообще существовал на самом деле), то какая разница, когда я скажу ей об этом. Главное - не тратить никуда те деньги, которые я получила от неё в качестве предварительной платы, и сообщить ей о своём отказе в ближайшие три дня. Трезвонить этой Стивенсон по данному ей телефону прямо сейчас было совсем не обязательно, тем более, что сейчас до неё можно и вовсе не дозвониться, и тем более ещё, что Кейт вообще не особенно верила в то, что телефон на этой визитке был вообще на что-то годен. Немного успокоившись этими мыслями, она наконец-то заснула...
Проснулась она не в восемь, а в половину девятого, когда за окнами спальни стемнело уже почти полностью, и между почти черными силуэтами города и темно-синим полотнищем неба виднелась лишь только тонкая переливчатая полоса оранжево-красных оттенков. Она говорила мне, что она днюет и ночует у себя на работе, неожиданно подумалось Кейт, интересно, правда это или нет? Мысль эта почему-то вдруг настолько обеспокоила её, что побудила немедленно вскочить с кровати, а затем пройти в свой кабинет, и начать копаться в собственной сумочке, всё ещё висящей на вешалке рядом с дверью. Она, наконец, нашла в ней нужный ей прямоугольник из плотной бумаги, и, вместе с ним направилась в коридор, там, где у неё находился телефон. Добравшись до него, стоящего на журнальном столике, она села на низенький стул рядом, сняла телефонную трубку и стала вращать диск, набирая номер.
Сначала она услышала длинные гудки, стандартные в этой ситуации, и невольно подумала: ну, хорошо, значит, по крайней мере, этот номер существует, но гудки вдруг исчезли, и сменились какой-то странной, наполненной не то какими-то шорохами, не то шепотами, тишиной, показавшейся ей настолько неожиданной, что Кейт, вздрогнув, откинула трубку в сторону, в результате чего она, ударившись о поверхность столика, отскочила от неё и перелетела дальше, свалившись за его край. Лампа-бра на стене между дверями в гостиную и кабинет мигнула, свет её потускнел, почти что погас, заставив кожу Кейт покрыться мурашками, а потом снова зажегся, горя уверенно, как будто бы ни в чём ни бывало. Кейт заморгала, оглядываясь назад и чувствуя себя героиней какого-то фильма ужасов, которая оказалась атакована не то демонами, не то призраками. Потом она снова опустилась на стул рядом с телефоном и, прислушиваясь к тем звукам, которые она издавала, потянула телефонную трубку за провод вверх. Та, стукнувшись о край стола, таки перевалила с вертикальной плоскости на горизонтальную и поехала к ней; Кейт перехватила её на пол-дороги, взяла в руку и с изумленно-изучающим видом уставилась на неё. Теперь из её верхнего динамика были слышны тихие короткие гудки, такие же стандартные, как и те длинные, что она услышала в самом начале. Сознавая, что ситуация с фотокаточкой, превратившейся вдруг в раздавленного ею жука, кажется, не намерена оставаться единственной её беспричинной галлюцинацией в этот вечер, Кейт настороженно повесила трубку на место, потом сняла её вновь, и повторно набрала номер с визитки. Опять услышала длинные гудки, подождала немного, а потом вдруг в динамике послышался чей-то сонный, усталый женский голос.