Altapress.ru представляет истории трех крупных предпринимателей Барнаула о временах «ельцинской вольницы»: как зарабатывали, как платили налоги и приходилось ли отстегивать «браткам»
Словосочетание «лихие 90-е» появилось в начале нулевых. В памяти многих навсегда останутся его характерные приметы — свобода, гласность, яркие лосины, группа «Комбинация». И, разумеется, малиновые пиджаки с массивными золотыми крестами на груди бизнесменов — куда без них? Предприниматели, поделившиеся воспоминаниями, хоть и не носили яркие атрибуты того времени, но «зажигали» не меньше. В хорошем смысле этого слова.
История первая. Виктор Косихин
Вспоминает директор компании «Ренессанс Косметик» Виктор Косихин.
В 1990-е бизнес Виктора Косихина уже имел солидные обороты. Предприниматель сконцентрировался на продаже косметики и парфюмерии. С его легкой руки в Барнауле появился широкий выбор зарубежных средств для красоты и ухода.
В частности, в краевой столице едва ли не впервые стала доступна продукция фирмы Maybelline. Прекрасная половина города буквально брала штурмом первый магазин «Реноме» на пр. Ленина (он был напротив политеха).
Виктор Косихин:
— В 90-е, когда жизнь целой страны повернулась на 180 градусов, рынок косметики и парфюмерии был еще не занят. Моя фирма стала на тот момент крупнейшим оптовиком. К тому же красотой было приятно заниматься.
Закон на грани
Виктор Косихин рассказал, что в молодом государстве после перестройки еще не было проработанной законодательной базы, в том числе в части налоговых сборов.
Виктор Косихин:
— Недаром этот период называют «лихими 90-ми». Законов не было, издавались преимущественно подзаконные акты. Не удивительно, что многие бизнесмены находили какие-то лазейки — методы уйти от выплат государству или хотя бы оптимизировать их. Частым явлением стали фирмы-однодневки, с которыми надзорные органы борются до сих пор. Это сейчас все систематизировано и находится под жестким контролем, а тогда был раздрай.
Предприниматель добавляет, что, несмотря на общую неразбериху, платить налоги в какой-то степени было легче, да и сами сборы казались меньше. Например, не существовало косвенных налогов, а НДС был ниже. Сейчас же сборами обложили практически все.
Цифровой колпак
Виктор Косихин вспоминает, что контроль за бизнесом хоть и отличался от современного — сейчас каждый предприниматель под цифровым колпаком, — но был не менее жестким. Проходили как плановые, так и внеплановые визиты инспекторов. С тех пор, признается бизнесмен, ничего не изменилось, кроме подхода.
Сейчас большая часть работы с налоговой проходит онлайн. Общая цифровизация упростила документооборот и помогла усилить контроль ведомства над доходами каждого предпринимателя.
А предвестники перехода в онлайн были еще в 90-х.
Виктор Косихин:
— Когда появились первые доступные персональные компьютеры, мы установили такой у себя и перевели в него весь финансовый учет. Как-то раз я увидел картину: сидит в кабинете главный бухгалтер и пересчитывает за компьютер всю отчетность. На вопрос «Зачем?» она ответила: «Вдруг ошибется». Понимаю, программы контроля и учета тогда были далеки от совершенства, но все равно забавно.
История вторая. Татьяна Ларина
Вспоминает директор ТД «Русская династия» Татьяна Ларина. В 1990 году она работала бухгалтером.
«Это было время новых возможностей, высоких налогов и экономической лихорадки, которая закончилась дефолтом 1998 года. Формирование новой рыночной налоговой системы осуществлялось методом проб и ошибок, не руководствуясь при этом каким бы то ни было экономическим обоснованием», — говорит предпринимательница.
После развала Советского Союза новой власти пришлось использовать различные заимствованные формы налогообложения, целью которых было простое затыкание бюджетных дыр, отметила собеседница.
Татьяна Ларина:
— Суммы налогов были огромными, но осмысление их неподъемности приходило, лишь когда нужно было отдать «все, что нажито непосильным трудом». Помню, работая бухгалтером, я принесла на подпись директору пачку отпечатанных на машинке платежек. Он увидел суммы и отказался подписывать, еще не понимая ответственности за неуплату. Я готова была протестовать вместе с ним против грабительской политики государства, но, посчитав размеры штрафов и пени, уговорила директора подписать платежки.
Налоговые кульбиты и ЧП
В 90-е большинство предпринимателей вопреки расхожему мнению и помыслить не могли о теневых операциях, поэтому многие первые предприятия работали буквально вхолостую.
Татьяна Ларина:
— Мы не понимали, в чем прелесть бизнеса, в который мы с такой радостью бросились. И вот тогда более сообразительные стали работать по двум схемам: «по-белому» и «по-черному». Это позволяло смельчакам как-то сводить концы с концами.
Для мелкого бизнеса ситуация немного изменилась в лучшую сторону с появлением так называемых ЧП — частных предпринимателей. Они должны были вести примитивный и запутанный учет по «тетради доходов и расходов», который для новоиспеченных коммерсантов все-таки был понятнее бухгалтерского учета.
Татьяна Ларина:
— Мы с мужем начали семейный бизнес с создания юридического лица, но с появлением трагикомической аббревиатуры ЧП перешли к упрощенной форме работы, так можно было платить налог 15% от дохода за минусом расходов.
Запутанная вязь амбарных книг
Татьяна Ларина с содроганием вспоминает прежнюю систему налогового учета.
Татьяна Ларина:
— Это были «амбарные книги», в которых велся поштучный учет реализации. В этих записях не могли толком разобраться ни сами предприниматели, ни сотрудники налоговой инспекции. Администрирование было таким же первобытным, как и налоговый учет. Очередь в ведомство занимали задолго до открытия, а потом часами стояли в тесных коридорах. Квартальные и годовой отчет организации сдавали по три дня. Для налоговика предприниматель был заведомо вором. Во время проверок доходило до подстав. Добиться справедливости по результатам проверки было крайне сложно.
Однако налоговая система для ЧП позволяла работать «по-белому». При этом частный предприниматель не имел права быть работодателем и не платил налоги с зарплат сотрудников.
Татьяна Ларина:
— Зато мы могли обеспечить довольно высокую зарплату. Все наши продавцы и кладовщики были людьми с высшим образованием — оставшиеся тогда без работы врачи, учителя и пр.
Снова на темную сторону
Позже жизнь бизнесменов усложнила пенсионная реформа 2000 года, согласно которой к налогу в 15% прибавлялись страховые взносы в 28% от предпринимательского дохода. В связи с этим за 2002 год бизнесменам на сегодняшний день даже не начисляют пенсию, потому что не все смогли заплатить такие деньги. Позже задолженности были списаны с предпринимателей.
Далее ввели очередной налог — 5% с продаж. Он толкнул бизнес обратно «в тень» — люди начали «сматывать» кассы, прятать доходы, а службы налоговой полиции и ОБЭП опять принялись бороться с предпринимательским преступным миром.
Татьяна Ларина:
— Перебирать с налогами нельзя. У бизнеса должна быть возможность работать честно и при этом обязательно расти. Нет роста — нет бизнеса.
История третья. Андрей Комяков
Вспоминает директор «Строительной перспективы» Андрей Комяков. Лихие 90-е он называет "предпринимательской удачей".
Андрей Комяков:
— Тогда существовала система патентов, в том числе для сферы оптовой торговли. Как говорится, заплати один раз и спи спокойно. Это было удобно и выступало в качестве реальной и действенной помощи бизнесу разного уровня.
Предприниматель добавил, что государство пыталось стимулировать появление новых производственных предприятий, в частности фармацевтических. И в 1996 году была введена льгота для вновь открывшихся фармзаводов. Ее суть состояла в следующем: на протяжении первых пяти лет предприятия полностью освобождались от налога на прибыль, следующие пять лет платили только 50%.
Андрей Комяков:
— Однако в 2003 году кому-то льгота показалась неуместной. И ее отменили для тех, кто уже построился, кто еще строится и только думал строиться. Это не добавило инвесторам, в том числе потенциальным, уверенности в целесообразности дальнейших вложений. Зато с 2014 по 2015 год правительство начало внедрять адресную помощь отдельным фармпредприятиям, механизм предоставления которой стал предельно непрозрачен.
Андрей Комяков отметил, что, скорее всего, иного выхода у государства в 1990-е годы просто не было. Оно не могло полностью контролировать собираемость налогов, а система льгот привела к значительному увеличению сборов.
Дойная корова
Но, несмотря на все трудности, в 1990-е бизнес не испытывал со стороны государства такого давления, как сейчас. За последние три-четыре года многократно выросла налоговая нагрузка, которая никак не стимулирует приток инвестиций в производство и развитие предпринимательской деятельности.
Андрей Комяков:
— На мой взгляд, сейчас государство работает по принципу «меньше корову кормить, но больше доить». А тот факт, что эта корова может сдохнуть, никто в расчет не берет. И у меня постепенно пропадает последнее желание заниматься бизнесом. Нет никакой стабильности, как следствие — стало все сложнее планировать и прогнозировать развитие любой деятельности.
В то же время он подчеркнул, что поддержка, оказанная на федеральном уровне во время пандемии, спасла не одну тысячу предприятий России.
Факт
Большим потрясением для бизнеса стал дефолт 1998 года. Многие предприниматели пользовались товарными кредитами. Поставщики продавали продукцию за валюту, поэтому скачок с 6 до 25 рублей за доллар вогнал большинство в непосильные долги. Не все бизнесмены смогли устоять на ногах, кто-то тихо обанкротился, кого-то убили, а некоторые свели счеты с жизнью.
Неналоговые сборы
Рэкет был неотъемлемой чертой 90-х. Редко экскурсы в историю того периода обходятся без упоминаний о «братках». Нашим собеседникам помимо налоговых приходилось платить и сборы несколько иного порядка.
Виктор Косихин:
— Рэкет был всегда. Удивляться не приходилось — страна без законов, да и госорганы толком не работали, а милиция предпочитала оставаться в стороне. На этом фоне из числа бывших спортсменов, «афганцев» и силовиков сформировались группировки. У меня с ними сложились хорошие отношения. Я им не платил так называемую мзду, но никогда не отказывал в спонсорской помощи. А вот к остальным они частенько наведывались. От рэкета страдал и малый, и крупный бизнес.
Кстати, у основателя «Ренессанс Косметик» в 90-е была собственная служба безопасности, состоявшая из 25 человек. Был и свой оружейный склад с винчестерами и пистолетами. Разумеется, с лицензиями и разрешениями на хранение и применение.
В городе оружием пользоваться не приходилось, а вот возить грузы без вооруженной охраны было чревато.
Виктор Косихин:
— Солидный участок единственной дороги до Москвы и Санкт-Петербурга — откуда мы возили товар — проходил через Казахстан. Когда трассу только строили, страна была единой, и никто не мог даже предположить, что между союзными республиками появятся границы. Кусок дороги был настоящей черной дырой. Там могли раздеть или вообще убить. Мои машины возвращались все, но практически всегда со следами от пуль. Если бы охранники не отстреливались от нападавших, то грузовики не доезжали бы до Барнаула.
У директора «Строительной перспективы» Андрея Комякова проблем с «братками» в Барнауле не было. В середине 90-х он зарегистрировал ЧОП, приобрел оружие. И его никто не беспокоил.
А вот в начале предпринимательской деятельности, когда приходилось возить лекарства на КамАЗах в Челябинск и Красноярск, «братки» не раз попадались на пути. Приходилось обеспечивать себе свободный проезд купюрами.
Бизнесмен рассказал, что, зная о характере груза, его либо просто отпускали, либо брали меньше денег. Иногда выдавали бумагу «Внимание оказано», благодаря которой следующие остановки обходились без каких-либо платежей.
Относительно молодому бизнесу Татьяны Лариной повезло больше.
Татьяна Ларина:
— Рэкет был, но, насколько я помню, нас сильно не притесняли. В наш простенький офис как-то раз приходили ребята, но мы совершенно искренне им сказали, что взять с нас нечего — мы только начали работать. Ребята посмотрели на все это, развернулись и ушли.
Собеседница также отметила, что чаще предпринимателей притесняли на дорогах. Она рассказала, как в пути останавливали машины с товаром. При этом даже в случае, если бизнесмены отказывались платить, их все равно отпускали.
А еще была мода на малиновые пиджаки и спортивные костюмы. Как известно, феномен стал смешным символом 90-х.
«Эти малиновые пиджаки и толстые золотые цепи с массивными крестами носили ребята, возомнившие себя великими бизнесменами. Рост доходов опережал культурное развитие. Но это никому не вредило и являлось безобидными издержками того времени», — резюмировала Татьяна Ларина.
Было сложно, но можно
Директор ТД «Русская династия» с тревогой вспоминает, что в 1990-е выжили не все. Многие предприятия перечеркнул кризис 1998 года. Тогда плохо пришлось тем, кто работал не по предоплате, а брал товар в долг и остался должен в долларовом эквиваленте.
Но большинство перешагнуло этот рубеж: как грибы росли маленькие магазинчики, парикмахерские салоны, кафешки. Шел настоящий бум по переводу первых этажей домов в нежилые помещения. Многие учились основам развития бизнеса. А главное — работали как стахановцы: без сна, выходных и отпусков.
Татьяна Ларина:
— В наших первых предпринимательских объединениях задиристо отстаивали свои права, потому что верили в то, что малый бизнес нужен государству. Несмотря на все трудности, бизнес рос и развивался, он не стоял на месте, а предприниматели не боялись рисковать и вкладывались в полную силу.
Сейчас, как призналась Татьяна Ларина, такого задора нет. Предприниматели, не видя внятных перспектив, стараются меньше вкладываться в расширение и придерживают развитие.